Идем, Мира. Нам пора, сказал он и потянул меня в сторону выхода.
Я непонимающе уставилась на Дариуса.
Идите с Тароном, Мира. Сегодня он ваш учитель, пояснил бармен.
Я повиновалась и вышла вслед за парнем в коридор.
Ты правда ничего не помнишь из жизни? поинтересовался рыжик, пока мы ехали в лифте.
Правда, кивнула я.
Интересно протянул он и тут же выдал, а как ты умерла, помнишь?
Ммм Меня убили, я слегка замялась, не желая снова погружаться в болезненные воспоминания и делиться этим с малознакомым человеком.
Значит мученица, вынес вердикт он, странно, что тебя определили на эту работу. Обычно таким чего попроще дают.
А что, быть помощником судьи тяжело? насторожилась я.
Ну вообще-то, работенка не из приятных, пожал плечами Тарон.
Почему? я начала потихоньку сомневаться в правильности своего решения.
Узнаешь, загадочно ответил тот.
Мы вышли из лифта и остановились в холле возле часов.
Ну что, готова? с улыбкой спросил Тарон.
Не знаю, честно призналась я.
Значит считаем, что да расхохотался он и достал из кармана какую-то бумажку.
Пробежав по строчкам глазами, он схватил меня за руку и щелкнув пальцами, торжественно произнес:
Начинаем урок!
Через мгновение мы оказались на берегу какого-то грязного ручья возле покошенного полуразвалившегося сарая. Из открытой, болтающейся на одной петле двери, раздавались тихие протяжные стоны.
Джахар Огренч, назвал Тарон, заходя внутрь первым, сорока восьми лет, семьи нет, бездомный. Умирает от ранения ножом в живот. Перед смертью совершил ограбление.
В воздухе витал специфический запах крови. Я уставилась на грязного заросшего мужчину, ничком лежащего на земле. Он хрипло стонал, а под ним медленно растекалась липкая красная лужа.
Мира, обратился ко мне Тарон и, дождавшись, когда я подниму глаза, продолжил, Мы явились сюда для того, чтобы забрать его душу и проводить в пургаторий. Сейчас он еще жив и мучается от боли. В нашей власти прекратить его страдания, усилить либо же оставить неизменными.
Произнеся это, он присел и провел рукой над телом умирающего, там, где зияла открытая рана. С кончиков пальцев афферентема сорвались маленькие искорки и тут же впитались в рану. Мужчина сразу затих.
Мы не судьи и нам не дано увидеть, какую жизнь прожил забираемый, продолжил объяснять Тарон, но мы можем узнать, какое последнее деяние он совершил перед кончиной. В данном случае, Джахар Огренч напал на прохожего, выходившего из продуктового магазина, и отнял у него сумку. Сделал он это, чтобы накормить голодающего мальчишку-беспризорника, с которым подружился. Мы не знаем, какие еще поступки совершил этот человек, но мотивы его последнего деяния были благими, поэтому я даровал ему облегчение и скорую смерть.
После этого афферентем протянул руку к умершему и помог ему подняться. Холодное тело так и осталось лежать на земле, а рядом с нами стоял сероватый полупрозрачный и крайне удивленный Джахар. Тарон снова щелкнул пальцами, и мы оказались в вестибюле пургатория.
Джахар Огренч, вам назначено на 17.30, этаж номер 7. Повторяю. Джахар Огренч, вам назначено на 17.30, этаж номер 7.
Мы с афферентемом синхронно посмотрели на часы. Было 17.32.
Опаздываем, констатировал Тарон и двинулся к лифту.
Когда мы зашли внутрь, я обратила внимание на зеркала, в мозаике которых отражался только умерший мужчина.
Почему так? спросила я, кивнув на стены.
Speculum Veritatis пожал плечами парень, зеркало истины. Оно отражает лишь того, кто идет на суд. Показывает со всех сторон, помогая понять кто перед тобой. Обычно им пользуются референдарии, если сомневаются в выносимом приговоре.
Выйдя из лифта, мы быстрым шагом направились к «Партиториуму». Прямо с порога нас встретил громкий голос судьи:
Вы опоздали! он пристально посмотрел в мои глаза, словно это произошло по моей вине.
Извини, Дар, виновато улыбнулся Тарон.
Впредь будьте внимательнее, ответил Дариус все так же глядя на меня, а затем обратился к приведенному, мистер Огренч, присаживайтесь. Могу я предложить вам выпить?
И более не обращая на меня никакого внимания принялся смешивать коктейль.
Тарон развернулся и пошел обратно к лифту, я устремилась следом, тихо бубня себе под нос о некоторых судьях и занозах в задницах.
Не обижайся на него, усмехнулся напарник, видя мою скисшую физиономию, Дар хороший судья, просто он привык работать один и не может простить Феру, что тот навязал ему тебя.
Ну так и не соглашался бы, хмыкнула я.
Ты что! замахал руками парень, Референ самый главный среди судей. Его решения не обсуждаются. И раз он назначил тебя в афферентемы и приставил к Дариусу, значит на то была причина.
Когда мы вышли в зал, он снова уставился на часы и полез в карман за бумажкой.
Смотри, Мира, обратился он ко мне, тыча на лист в руках, это называется скриптум. В нем указаны имена тех, кого ты должна забрать за смену. Так, кто там у нас следующий? Ага, мисс Марисса Белл. Идем, опаздывать нельзя!
Схватив меня за руку, он снова щелкнул пальцами, и мы перенеслись, чтобы через мгновение возникнуть на пороге огромного особняка.
Быстро переместившись наверх, в одну из хозяйских спален, остановились у огромной кровати, на которой лежала молодая женщина. Она была в потугах.
Итак, Мариса Белл, новорожденная, должна умереть при родах, сухо продекламировал Тарон, а затем обратился ко мне, давай, Мира, попробуй ее забрать.
Что?! Я?! меня накрыло волной ужаса и негодования, Забрать ребенка? Ты с ума сошел? Ни за что!
Мира, это наша работа, вздохнул он, она в любом случае должна умереть. Давай, забери ее.
Нет! Я не буду этого делать! я просто не могла заставить себя отнять жизнь, которая вот-вот должна появиться.
Женщина тем временем кричала и корчилась от боли, пока люди, суетившиеся вокруг, пытались облегчить ее страдания. Мы простояли еще несколько минут ничего не делая и не вмешиваясь в ход вещей. Видя, что я не собираюсь ничего предпринимать, Тарон грустно вздохнул и пошел на выход. Удивленная и радостная я поспешила за ним.
Ты не будешь ее забирать? уточнила на лестнице у напарника.
Это должна была сделать ты, грустно ответил он, и как бы извиняясь, добавил прости Мира, но я должен буду сообщить об этом Дариусу. За неисполнение обязанностей помощника референдария ждет наказание
Я лишь молча кивнула, уверенная в своей правоте и готовая отстаивать свою точку зрения. Ни при каких обстоятельствах нельзя отнимать ребенка у матери.
Больше такой оплошности в будущем я не повторю никогда.
Глава 7. Урок первый смирение
Едва мы переступили порог «Партиториума», как на меня навалилось тяжелое предчувствие чего-то неотвратимого. Приведенного ранее Джахара уже не было, а Дариус не обращал на нас никакого внимания. Ровно до того момента, когда Тарон подошел к стойке и протянул бармену развернутый скриптум. Краем глаза я успела заметить, что одна из строчек, написанных черными чернилами, изменила цвет и стала красной.
Стоило судье только взглянуть на эту бумагу, как его лицо тут же посуровело. По-прежнему игнорируя мое присутствие, он холодно кивнул и обратился к афферентему:
Увидимся позже, Тарон.
Плечи помощника поникли, и он развернулся к выходу. Проходя мимо, бросил виноватый взгляд на меня и едва слышно прошептав: «Прости, Мира», скрылся в коридоре. Я же осталась стоять на месте, словно школьница, которую поймали за прогуливанием уроков. Только афферентем скрылся из виду, Дариус вышел из-за стойки и подошел вплотную ко мне. Обжигая своим ледяным взглядом, он бесстрастно произнес:
Вы посмели нарушить закон пургатория. Вы будете наказаны.
Я не успела даже раскрыть рта, чтоб сказать хотя бы слово в собственную защиту, как судья щелкнул пальцами и мои руки и ноги мгновенно разъехались в стороны, растягиваемые тонкими серебряными нитями. Они больно впивались в кожу, оставляя красные отметины и надежно удерживая на месте. Напрочь лишенная возможности двигаться, я оказалась практически распятой посреди комнаты. Дариус обошел меня кругом, словно убеждаясь в крепости оков, а затем спросил:
Зачем вы нарушили закон?
Я ничего не знала о ваших законах, злобно выплюнула, глядя ему прямо в глаза.
Судья глубоко вздохнул и слегка прищурил глаза. Я тут же ощутила, как по телу пронесся разряд электрического тока. Боль была довольно сильной, но мимолетной, а потому не заслуживающей внимания.
Повторяю вопрос. Зачем вы нарушили закон? снова спросил Дариус.
Потому что это был младенец мой голос слегка дрогнул.
Он поджал губы, и я снова ощутила боль. На этот раз сильнее. Тысячи острых игл одновременно вонзились в позвонки и меня выгнуло дугой. Все длилось несколько секунд, затем прошло так же внезапно, как и появилось. В голове зашумело, а перед глазами все поплыло.