Я Иоахим Зальц, махнул ему волшебник.
А я Октавия Кларимьер, с безразличием отозвалась тифлингша.
Родовое имя вырвалось из ее уст само по себе. Октавия тщательно скрывала его от любого, кто встречался на ее долгом пути от Синего Предела, откуда она так спешно сбежала. Она столько времени затыкала себя, прятала имя куда-то далеко, чтобы оно не всплыло на поверхность и семья не напала на ее след! И все было зря в Лесной Заставе ей дали ясно понять, что ее легко отследить. Она устала скрываться, поэтому подсознание начало сдаваться первым, легко вскрывая перед незнакомцами фамильное имя.
В случае следующей встречи с наемниками от семьи можно будет напасть первой, а не «бежать, как трусихе».
Здорово! закивал Халлер Гудбранд. Здорово, что хоть кто-то по этой дороге еще поехал! У меня колесо сломалось, один я тут не справлюсь.
По этой дороге недавно ехала делегация из Лоркона, с недоверием сказала Октавия, поглядывая на огромные ушные раковины, затрепетавшие при кивании.
Их-то я не застал, грустно вздохнул торговец, впереди меня проехали, наверное.
Это сколько же ты тут стоишь?
Пару часов или побольше.
Они как раз пару часов назад и проезжали, сощурила глаза девушка.
Обогнали меня, получается
Пока они разговаривали, Иоахим скомандовал огонькам пролететь между деревьями. Среди поломанных кустов виднелась покосившаяся открытая повозка, в которой лежали несколько завязанных тюков. В непосредственной близости к ней не было видно других людей.
Я устал столько ехать, обратился Иоахим к компаньонам, я не привык столько в седле сидеть, и, не при даме будет сказано, но я уже успел частично отбить себе зад. Мы можем помочь торго
Он прервался на полуслове, заметив, что в него вперились два выразительных взгляда.
Иоахим, начал Август тоном, с помощью которого объясняют маленькому ребенку устройство мира, смотритель Наунан сказал нам срочно ехать в Лоркон, дабы уберечь тебя от страшной судьбы. Малейшее промедление, и!
Рыцарь драматично замолчал, чтобы волшебник полностью осознал всю неизбежность неизвестности.
Смотритель сказал, что месяца достаточно. До Лоркона ехать два дня.
А форс-мажоры? Август дернулся в седле от таких возражений и обвиняюще ткнул в сторону Иоахима указательным пальцем руки, которой держал меч.
Да и помогать ночью подозрительным незнакомцам на дороге не звучит как лучшая идея, покачала головой Октавия, слегка пришпоривая кобылу.
Но я не подозрительный! воскликнул Гудбранд, понимая, к чему все идет.
Больно складно у тебя история звучит, торговец, фыркнула девушка.
И мы что, «убежим, как трусы»? уточнил Иоахим.
Я в самом деле должен тебе это разъяснять? поморщился Август. Разбойники, кроме одного, не захотели выходить на дорогу и открыто нападать. Трусы здесь они, мой несмышленый друг, а вот мы показали свою смелость и доблесть.
С этими словами рыцарь развернулся на коне и, сжав ногами его бока, пустился на нем галопом вперед. Вслед за ним отправилась и Октавия.
Смотря, как его товарищи начинают превращаться в точки на горизонте, Иоахим вздохнул и неловко помахал рукой замершему с открытым ртом Гудбранду, одновременно похлопывая коня голенями по боку, чтобы тот двинулся вперед. Конь мелкой рысцой проследовал за сородичами, и волшебник успел услышать, как выбежавший на середину дороги торговец тщетно пытается привлечь внимание путешественников короткими бессодержательными выкриками.
Так Халлер Гудбранд, торговец специями, простоял около десяти минут, пока снова не остался в одиночестве. В относительном одиночестве, потому что рядом с ним всегда была Бетти, его надежная спутница и помощница в нелегком торговом деле.
В темноте Халлер приблизился к Бетти и ободрительно похлопал по стенке повозки, приговаривая, что обязательно что-то придумает. Кляча по имени Нагайка лениво подняла голову от поедаемого мха, взглянула на нерадивого торговца и вернулась обратно к трапезе. Ее мало интересовали его заскоки.
В конце концов, Нагайка ехала не туда, куда хочет простоватый лопоухий парень, а куда ей повелевает истинный хозяин.
Найдем сваленное деревце и починим тебя, бормотал себе под нос Халлер, осматриваясь вокруг.
Он раньше не чинил повозку боги были милостивы, и Бетти никогда не ломалась. Ни трещинки, ни царапинки, а тут бац! и целое колесо отлетело прямо перед встречей с этими путешественниками. Будто проклятые они.
Он раньше не чинил повозку боги были милостивы, и Бетти никогда не ломалась. Ни трещинки, ни царапинки, а тут бац! и целое колесо отлетело прямо перед встречей с этими путешественниками. Будто проклятые они.
Халлер прошелся вокруг повозки, пытаясь придумать или вспомнить что-нибудь связанное с починкой. Он дошел до злополучного колеса, вздохнул над ним и напрягся, чтобы его приподнять. Халлер считал себя сильным парнем, но в несколько прошлых заходов ему не удавалось приладить колесо к торчащей из повозки колесной оси.
Но сейчас он одним легким движением, почти одной рукой взял колесо и моментально приладил его к нужному месту.
Торговец проморгался и на всякий случай подергал за колесо, ожидая, что оно легко скатится на бок. Но после возвращения на родное место оно держалось крепко, словно никогда не устраивало скатов в лесную чащу.
Халлер смущенно хмыкнул. Вот ж дурень, подумал он, столько времени из-за такой глупости потерял. Он подозвал Нагайку ближе, и лошадь смиренно дала себя запрячь. Усевшись поудобнее на месте возницы, Халлер цокнул Нагайке, чтобы та вывела их с Бетти из леса.
Оказавшись на дороге, но теперь не стоя, а снова на повозке, полностью готовый к задуманной поездке в Лесную Заставу, Халлер замер на мгновение.
А зачем ему нужно было в Лесную Заставу?
Это же богами забытое поселение где-то на отшибе между Лорконом и эльфийским КиэнДарром. Разве ценители специй живут в такой глуши? Может, он хотел в КиэнДарр?
Да нет, встряхнул он своими соломенными волосами, с какого перепугу эльфы станут покупать человеческие специи? От отца он слышал, что они какими-то грибами мудреными еду посыпают, и перец да соль им вообще не нужны.
Халлер задумчиво потянул поводья вправо. Надо вернуться, доехать до перекрестка, а там он решит, ехать в Лоркон или, чем черт не шутит, сразу через равнины по бездорожью до Драмлана. В Драмлане, говорят, целая куча южан живет, а они свою еду всегда до такой остроты доводят, что аж есть невозможно.
Он не успел еще раз цокнуть Нагайке, как та сама неспешно потопала на север. Хорошая кляча, не породистая, зато сразу настроение хозяина чувствует. Только бы Бетти больше не ломалась по дороге, а то во второй такой раз может и не повезти.
Колеса Бетти зашуршали по тонкой песочной насыпи.
Халлеру почудилось, что кто-то рядом с ним заинтересованно хмыкнул, но торговец даже не повернулся. Чего только усталому человеку не почудится в ночи!
* * *
Иоахим распластался на спальнике у костра, выискивая то положение лежа, в котором натруженная поездкой спина не ныла слишком интенсивно.
Больше никогда не выйду за пределы Лоркона, пробормотал он, даже внутри города ходить далеко не буду. И на двуколках не буду ездить. Не могу на лошадей теперь смотреть, сразу укачивать начинает.
Как же такой привередливый мальчик дожил до такого зрелого возраста? с издевкой поинтересовалась Октавия, разминая шею.
Неплохо дожил, потому что никуда и не ездил.
Октавия не хотела признаваться перед ноющим волшебником и уж тем более перед спокойно раскладывающим спальник Августом, что быстрый заезд утомил и ее тоже. Они ехали без остановок почти целый день, сделав небольшую паузу лишь для короткого перекуса черствым хлебом и для пары глотков воды из бурдюка. Как только Иоахим заикался об усталости, Август сурово смотрел на него с немым укором. Кажется, рыцарю и самому хотелось поскорее в Лоркон.
Сэра Бивербрука удалось уговорить сделать привал, когда троица путешественников провела в седле больше двадцати часов. Они нашли укромное место среди равнин, сменивших лесные пейзажи, и даже обнаружили мелкую речку, в которой можно было пополнить запасы воды.
Глядя на Августа, немного недовольного их вынужденной обстановкой (иначе Иоахим уснул бы прямо на коне), Октавия аккуратно спросила:
Сэр Август, вы же из Синего Предела, верно?
Август смерил ее взглядом, полным оскорбленного удивления. По нему девушка поняла, что не стоило начинать расспросы с настолько очевидной вещи, повторяемой рыцарем при каждом самопредставлении.
Верно, кивнул он, отворачиваясь, даже не представляю, как вы догадались.
Не сочтите за, кхм, дерзость, Октавия переняла его вежливый пассивно-агрессивный тон, но я была вхожа в высшие круги общества в Синем Пределе, и я абсолютно не помню вашей внешности. Мне знакомо ваше фамильное имя, но я не помню никого из представителей вашей семьи.