Вы поклоняетесь Мелоре? закивала Агарвейн.
Ощущение понимания было ложным. Перебитый на середине пафосной фразы Август гневно воззрился на лучницу и сплюнул в сторону, показывая максимальное презрение к произнесенному имени богини природы.
Прощу вам ваше невежество, сквозь зубы промолвил рыцарь, даже не все образованные люди знают об Ордене Священного Дуба. Чего уж ожидать от охотников, имеющих в собеседниках одних неотесанных деревенских мужиков.
Агарвейн хотела было возразить, но правильно расценила, что вновь сосредоточившемуся на проповеди Августу будет абсолютно все равно на любые замечания.
Мелора продажная девка! Предательница природы, сосуществующая с цивилизацией, а не выражающая открытый протест против ее засилья! Священный Дуб единственная надежда на выигрыш в неравном противостоянии, рыцарь так сильно разошелся, что хлопнул тяжелой рукавицей по шее коня в припадке нравственного гнева. Конь жеста не оценил и чуть не пустился вперед во всю прыть, но вовремя остановился из-за преградившей путь лошади Октавии, ищущей способы проехать на узкой дороге.
Что за божество тогда стоит за Дубом? уважительно поинтересовалась Агарвейн.
Священный Дуб есть Священный Дуб, вопросительно изогнул бровь Август, за ним не стоят божества или полубожества. Дуб своей кроной удерживает мир от падения в темную пропасть.
То есть это просто дерево? уточнила Октавия.
Август не удостоил ее ответом, лишь презрительно хмыкнув, но за него ответил Иоахим:
Чертовски большое дерево! Ты с его листьями только недавно познакомилась, а орденские каждый день на стоянке занимались ритуальной раскуркой.
Даже такое существует, задумчиво протянула Агарвейн, удивительная штука!
Зачем же сэр Август уехал со стоянки Ордена? обратилась Октавия к воздуху перед собой, не смотря на рыцаря, как и он на нее.
Волшебник крепко стиснул губы и сощурил глаза. Август, находящийся в конце линии его взгляда, показал пару жестов одной рукой.
Иоахим, слышал когда-нибудь присказку «больше двух говорят вслух»? раздраженно спросила тифлингша.
Reden ist Silber, Schweigen ist Gold, пожал плечами Иоахим, не вижу ничего такого в том, чтобы не трепаться о делах моего друга, пока это никому не угрожает. Не угрожает ведь, Август?
Рыцарь покачал головой, но Октавия заметила, что на мгновение на лице Иоахима мелькнуло сомнение, быстро развеянное удивленным воскликом Агарвейн:
Sind Sie aus dem Königreich Kramer?
Ничего себе, у тебя почти нет акцента, рассмеялся Иоахим, да, когда-то я жил в Королевстве. Это было много лет назад.
Не так часто удается поболтать на кренийском, заулыбалась лучница, я долго была в крамерской ставке нашего ордена. Да и наставник мой того, родился в Королевстве. Только вот он не крениец
Вытащил неудачную карту при рождении. Быть не-кренийцем в Королевстве это как быть кренийцем где-нибудь в глуши на Эфребисе. Хуже только родиться кренийцем в Протекторате.
Это точно. Остается только выучить язык и надеяться, что тебя не раскроют.
Иоахим грустно усмехнулся, наблюдая, как вдалеке за оградой маленькая женская фигурка в переднике убирает граблями пожухлую траву, сваливая ее в общий стог.
Волшебник сообщил спутникам об улучшении самочувствия, и всадники вновь ускорились к облегчению Иоахима, напряжение в спине от непрерывной быстрой езды слегка спало. Для него оставалось неясным, что сыграло большую роль: его нежелание поддерживать разговор о родине или необходимость спешки.
В непосредственном пригороде Лоркона они оказались ближе к вечеру, когда сам город издалека стал похож на огромный праздничный торт с бесконечным числом свечей на краях. Городские магические фонари и факелы освещали не только пространство внутри стен, но и по-дружески делились светом с близлежащими территориями.
Чем ближе путешественники подъезжали, тем более окружение становилось сделанным не для людей, а для неведомых гигантов. Путников встретили многометровые каменные стены и зияющий в них провал въезда в город, чьи металлические «зубы» поднятой решетки угрожающе скалились на приезжих. В проеме виднелись две мелкие движущиеся тени два стражника бросали ленивые взгляды на проезжающие повозки, которые отвлекали от игры в карты за ящиком, служившим им столом.
Спешившись по требованию хмурого стражника, только что отдавшего коллеге значительную стопку медяков, четверо новоприбывших прошли через ворота. Иоахим вдохнул полной грудью городской воздух, от которого уходили боль в мышцах и мрачные мысли. Родные стены лечили волшебника и озадачивали его лесного друга.
Август недоуменно осматривал двухтрехэтажные строения на главной дороге, приветствующие рыцаря сиянием света в окнах. Если вне города жизнь, утомленная дневной работой, засыпала после шести часов вечера, то около и внутри города все только начиналось. Круговорот работы и отдыха мещан, торговцев и обслуживающих их предприятий был схож по непрерываемости с природными процессами в живом организме, коим Лоркон и казался. Город застрял в переходном состоянии, когда дневные работники шли пить и драться в таверны ночью, а ночные днем.
Где? требовательно спросил Август у Иоахима.
Завороженный окружающим со всех сторон камнем волшебник не сразу среагировал на спутника. Казалось, что он вел коня за уздечку, но на деле шокированное шумом животное само шагало за хозяином, пока тот еле держался за ремешок.
Где что? развернулся Иоахим к нахмурившемуся рыцарю. А, «сердце» сам-знаешь-чего? Так ты в городе, мой друг. Это и есть ци-ви-ли-за-ци-я.
Растущее недовольство Августа свидетельствовало, что ответ запутал его еще сильнее. Сэр Бивербрук на всякий случай повертел головой, но пейзаж не поменялся. Вокруг себя он видел дома обычные дома на его взгляд, чуть побольше, чем в Лесной Заставе. Он стоял на дороге она была чуть пошире, чем в Лесной Заставе. Навстречу ему шли люди шли быстрее, чем в Лесной Заставе, и больше толпились у злачных заведений. Вдалеке возвышались очертания огромных зданий с множеством отходящих в стороны башен с остроконечными крышами. Такую картину можно было бы собрать из башен Лесной Заставы, будь у архитектора желание, время и мощные заклинания левитации.
Тут все просто большое, поморщился Август.
И это значительное достижение, хмыкнул Иоахим, представляешь, как сложно строить такую громаду, как Академия Лоркона?
Эльфы умеют и не такое.
Они же не отдельно от остальных живут, пожал плечами волшебник, у них тоже цивилизация.
Краем глаза крениец заметил, что Август остановился. Зелено-золотое пятно рыцарского щита маячило в центре дороги, разбавляя серую унылость каменных строений.
Я не это хотел сказать, миролюбиво проговорил Иоахим, зная, какое выражение лица Август он застанет при развороте, у них так же, только по-другому.
Мхм-м, неопределенно буркнул рыцарь, обиженно глядя на компаньона.
Как бы цивилизация, но как бы и нет.
Мхм-м-м, бурчание стало злобнее.
Наверное, в этом районе мало чего прогрессивного есть, засомневался Иоахим, я отведу тебя завтра к мануфактурам. Там трубы, огонь и другие штуки. Цивилизационные. А по пути еще и канализационные.
А сегодня ты куда нас ведешь? поинтересовалась Октавия.
Вам нужно где-то переночевать, рассудил волшебник после секундного замешательства, доведу вас до Закатного района, найдем там постоялый двор и отдадим лошадей на общественную конюшню. Затем можем пойти отдохнуть.
И до Центрального дойдем? спросила Агарвейн, потрясывая вонючим мешком, с которого прилично накапало на насыпь. Мне донести бы башку, заказчик у меня там сидит.
И до Центрального, это по дороге в Закатный, вздохнул Иоахим, сворачивая с главной улицы в прилегающую и ненавязчиво подталкивая спутников ближе к краю дороги, чтобы тех не сбила едущая навстречу двуколка.
Волшебник нарочно вел в центр города по маршруту, который исключал посещение Ученического Квартала, узкой линией идущего вдоль Главного и Жилого районов. Только завидев знакомые мантии учащихся Академии Лоркона, Иоахим моментально выбирал противоположное им направление, что в масштабах такого крупного города не сильно сказывалось на времени прибытия в пункт назначения. Остальные как будто не замечали петляний по закоулкам, рассматривая разностилевые постройки.
В Лорконе не было титульных рас, иначе бы он не мог называться столицей Союзных земель. Приземистый домик, где на широких наличниках были выжжены дварфийские руны, соседствовал с шатром из плотной ткани с «облицовкой» из огромных вечнозеленых листьев-опахал родом с юга континента. Эльфийская вязь стремилась ввысь по стене узкой башни из побеленных каменных блоков, а у избы неподалеку пыхало сухим жаром от маленькой жаровни, возле которой седой гном высотой в полтора метра выбивал наконечник стрелы об наковальню.