Дедушка, туда ли мы идём? жалобно спросил он.
Туда, милок, туда, скоро придём, старичок бодро шагал сам не зная куда.
Ваня тащился следом с корзинкой, которая весила уже целый пуд. Капелька забралась ему на плечо и зашептала в самое ухо:
Ваня, мне кажется, этот старик из ума выжил!
Почему?
Да он не помнит, куда идти! То вправо, то влево просто так поворачивает!
Тем более надо ему помочь, он старенький, рассудительно ответил Ванятка. Сам он точно не дойдёт.
Это ты не дойдёшь! зашипела ящерка. Еле ноги волочишь, а у нас ещё дел невпроворот! Нужен привал!
Дедушка, давай отдохнём! попросил Ваня. Тяжёлая у тебя корзинка!
Уморился, внучек? А давай-ка отдохнём! Почему бы и не отдохнуть! Вот и полянка хорошая, ручеёк плещется!
И правда, полянка была очень красивая, особую прелесть ей придавал родничок, бьющий из-под кочки. Ящерка и мальчик с удовольствием напились хрустальной водицы, потом Ваня достал картоху и огурцы, угостил старичка, и все начали снедать.
Ваня, продолжала шептать Капелька. Странный дед. Очень странный!
Да почему? У старичков может быть с памятью плохо, как у бабушки Богумилы: она только сказки и помнит, а поснедать забывает
Ваня, у него вся одежда шиворот-навыворот, ты глянь! Кто ж его из дома в таком виде выпустил?
Мальчик присмотрелся: и правда, у старичка вся одежда была вывернута наизнанку, да и завязана кое-как, наперекосяк. В памяти у него что-то слабо зашевелилось, как Лешего и Блуда обмануть
Я тебе говорю: тут нечистым пахнет! продолжала убеждать его ящерица.
Хорошо, я кое-что вспомнил, прошептал Ваня, а громко сказал. Я по нужде отойду ненадолго!
Иди, милок, иди! пробормотал дед.
Ваня ушёл за ближайшие кустики, повозился там и вышел в таком же виде, что и старик: одежду наизнанку вывернул, задом наперёд надел, всю перекосил, да ещё и картуз нахлобучил козырем назад. Уселся, достал варёное яйцо и предложил старичку:
Будешь, дедушка?
У него глаза сверкнули, он яйцо выхватил, засунул в рот прямо так, в скорлупе, и невнятно пробубнил:
Ну, прости, внучек, обознался, своего не признал! развёл руками и буквально растворился в воздухе.
Ящерка ахнула, Ванятка вздохнул.
Это что ж такое было? удивилась Капелька.
А то и было, что ты права, а я опять дурака свалял, грустно сказал Ваня. Права маманя: бестолковый я какой-то, неприметливый! Ведь первый признак Водилы какой?
Какой? ящерица слушала в оба уха.
Одежда шиворот-навыворот, а я и смотрел на него, да не видел, мальчик опять вздохнул. Этак мы с тобой вообще до места не доберёмся, меня кто угодно надуть может!
А яйцо зачем ему дал?
Говорят, леший и его подручные большие любители варёных яиц, вот и проверил заодно мрачно ответил Ваня.
Ваня, не тужи! Ты всё верно сделал! Стариков надо уважать, твоей вины в этом нет, это дед зловредный попался! задорно сказала ящерка.
Не дед, а Блуд или Водила, поправил её мальчик.
Ну, всё равно, как, Ваня, давай по яйцу съедим? без перерыва предложила спутница.
Ты какая прожора! удивился мальчик. Сама махонькая, а ешь ого сколько! Грибком закуси!
Они обернулись, а корзинки-то и след простыл. Ваня опять вздохнул:
Ладно, давай съедим по яйцу.
Достал последние два, очистил, одно ящерке раскрошил, поискал, куда бы скорлупки бросить не нашёл и ничего лучше не придумал, как кинуть их в воду. Сидят друзья, едят и вдруг слышат голосок тоненький:
Меня мати породила, некрещёной схоронила!
Это что? посмотрели друг на друга.
Гляди, там, на воде! Капелька первой увидела.
В окошке родника по кругу крутились яичные скорлупки, а в них сидели маленькие-маленькие хорошенькие-прехорошенькие девочки.
Кто это? испуганно прошептал Ванятка.
Светлана Курилович
Ска3очки
Оторванный хвост
Изок (июнь) стоял. Жаркий, солнечный, даже знойный дел на поле и в огороде было невпроворот, работали все от самых взрослых до самых малых. Самую тяжёлую долю брал на себя, понятно, отец: главе семьи и дела главные доставались, он и старшаки за урожай отвечали, но и младшим находили обязанность по слабым силам: там свёклу прополоть, будь она неладна, вечно бурьяном каким-то зарастала, или моркву проредить, чтоб оставшаяся крупной да сочной росла, иль зелени на свежие щи собрать страсть как их все любили после долгой зимы и голодной весны. Вот и Ванятке, одному из малых, дело было поручено клубнику собрать. Много её было в этот год, сестрёнки не справлялись. Ванятка вроде и не самый маленький был: девять ему зимой сравнялось, но и к середнякам его отнести нельзя: ну, что такое девять лет? Вроде от мамкиной титьки оторвался, а думалка пока ещё не настроена как положено, вечно о шалостях мыслил: то на речку убежать купаться в разгар работы, то комьями земли по кувшинам на плетне покидать, то из рогатки в кошака соседнего запулить словом, ни то ни сё. Вот и поручила мамка ему клубнику собирать: корзинку вручила, строго-настрого приказала ягоды не давить и в рот не совать, чтоб голод перед обедом не перебить. О чём-то другом она не предупреждала, да и кто мог знать, какая шалость этому баловнику в голову взбредёт?!
Собирал Ванятка ягоды, собирал, но так их много было, что он вскоре заскучал и притомился. Или притомился и заскучал? Ну, не суть дела. Стал глазами по сторонам шнырять: чем бы развлечься. И вдруг видит: сидит на солнышке рядом с кустиками клубники большая зелёная ящерица, да не просто сидит, а ягоды ест! Прицелится изумрудным глазком и хвать! Откусывает у клубники алый блестящий бок, да всю не ест, на другую переключается!
«Ишь, какая! подумал Ванятка. Самую вкусную выбирает и не доедает! Нам обгрызки оставляет! Ну, сейчас я тебе покажу!»
Мальчишка начал потихоньку к ящерке подбираться. А красивая она была! Чешуйки под солнечными лучами сверкают, изящный хвост подёргивается, видно было даже, как она зажмуривается от удовольствия! На спинке узор сложный соткан, коготки на лапках махонькие-махонькие, острые-преострые загляденье просто! Но разве Ванятка об этом подумал? Разве увидел эту красоту первозданную, матерью природой сотворённую? Конечно, нет. Сначала он хотел просто её напугать, чтоб она убежала и ягоды не портила, но пока подкрадывался, вспомнил, как отец рассказывал ему, что, если ящерице на хвост наступить, она его сбрасывает и, бесхвостая, убегает, хвост же продолжает шевелиться. И так ему захотелось на это чудо посмотреть, что мальчишка аж дышать перестал. Щёки надул, поближе подобрался и как гаркнет во всю мочь, как босыми пальцами на кончик хвоста наступит! Ящерица аж подпрыгнула, хвост сбросила и опрометью в кусты скользнула. Хвост под ногой у Ванятки лежать остался. Он поднял его двумя пальцами и к глазам поднёс, чтоб рассмотреть повнимательней, а тот давай извиваться, словно живой. Мальчишка вскрикнул то ли от страха, то ли от отвращения и отбросил его подальше. Руку о портки вытер.
Ну что? услышал строгий голос. Развлёкся?
Ванятка резко обернулся, но никого не увидел.
Любопытно тебе было, дурень?
Мальчишка чуть голову не оторвал, так крутил ей в разные стороны, но без толку: откуда шёл голос, было непонятно.
Долго ещё будешь башкой своей глупой вертеть? уже с насмешкой сказал голос. Вниз посмотри!
Ванятка повиновался и увидел ящерку! Она сидела, опираясь на остатки хвоста, а передние лапки скрестила на груди. Ящерица смотрела на него, глазки-бусинки гневно поблёскивали.
Это ты говоришь? чуть слышно спросил мальчик.
А ты видишь здесь кого-то другого? язвительно ответила она.
Нет
Тогда зачем спрашиваешь?! ящерка покачала головой. Всегда знала, что люди глупы, не признают очевидного, но человеческие детёныши это что-то совсем непонятное!
Почему? тихо спросил Ванятка.
Ехидный тон ящерицы смущал его, тем более он чувствовал себя виноватым перед ней.
Потому! Вечно чумазые, сопливые (при этих словах мальчишка вытер кулаком нос)! Вот-вот! Шумите, носитесь, под ноги не глядите, всё топчете, ломаете, портите! Особенно ты!
Почему это я? немного обиделся Ванятка.
А кто соседскому коту в лапу из рогатки запустил? А? Кот уже три дня хромает, никак лапка не пройдёт! А гнездо ласточек зачем разворошил, неуч? Неужели не знаешь, что она вот-вот должна была яйца отложить? Теперь им всё заново начинать! А мне на хвост для чего наступил?! Ягод пожалел? Не ведаешь разве, что делиться надо со всякой лесной живностью, а кто не делится тому прямая дорога в Пекло! ящерка топнула лапкой.