Едва не подавившись очередным кусочком, я отказалась терзать себя едой, отложила вилку и выпалила практически на одном дыхании:
Вам не о чем волноваться, господин магистр!
Он поднял на меня вопросительный взгляд.
Я понимаю, что должна держать язык за зубами. И буду осмотрительной, клятвенно уверила я и чуть не приложила ладонь к груди, но успела себя одернуть. В моем возрасте магический резерв не меняется. Если люди заметят, что я стала сильнее, начнут задавать вопросы, а когда все вернется на круги своя, сделают неверные выводы. Не желаю, чтобы кто-то решил, будто я добавляю в свой аскаром что-то покрепче меда.
Пару лет назад несколько парней из команды по боевой магии выгорели прямо на турнире. Позже выяснилось, что они покупали какие-то алхимические эликсиры, заставляющие резерв не просто наполняться, а натуральным образом бурлить. Короче, как у меня сегодня.
Случился громкий скандал, об Академии общей магии не писали разве что провинциальные газетные листы. Хотя нет, писали Мама тогда присылала длинные нравоучительные послания. С трудом убедила, что на мой счет ей не стоит волноваться.
Рэнсвод по-прежнему молчал, заставляя меня нервничать и кусать губу. Что он препарирует взглядом? Все правильно ведь сказала!
Вы об этом хотели поговорить? изогнула я брови.
Откровенно сказать, я не нашел другого способа извиниться за неприятности, в которые вас невольно втянул, спокойно возразил он. И еще хотел показать, София, что вам не стоит меня опасаться. Я не плохой человек, даже если сейчас вам так не кажется. Не бойтесь спрашивать о том, что вас волнует. Вопросы наверняка появились.
Если еще пять минут назад в голове действительно роились неспокойные мысли, то они тут же все испарились. Почему-то хотелось поинтересоваться его мнением, отчего свежий окунь такой же невкусный, как размороженный.
Что меня волнует? Я спрятала руки под крышку стола и нервно протерла ладони о платье. Как часто придется повторять тот ритуал?
Полагаю, каждый вечер, невозмутимо объявил Рэнсвод.
Мигом представилось, как я буду пробираться в магистров кабинет, и что-то снова поплохело. Кто-нибудь нас непременно накроет, и по академии поползут дурные слухи.
В вашем кабинете? осторожно уточнила я.
Уже представили, как будете красться по лестнице? улыбнулся он, словно прочитав мои мысли. Не переживайте, ваша репутация не пострадает, выберем другое место. Я уже предупредил ректора, что ухожу в отставку.
Значит, эта ситуация растянется надолго? дрогнувшим голосом уточнила я.
Он покачал головой.
Уверяю, что не для вас.
В таком случае почему вы уходите? насторожилась я.
Это очевидно: я бесполезен сейчас и как преподаватель, и как маг. С задумчивым видом он потер пальцами, между ними затрепетал полупрозрачный лепесток огня. Все, что у меня есть, отдали вы.
Завороженно я наблюдала, как огненный язычок сначала дрожал, а потом медленно таял. Виртуозность, с какой Рэнсвод использовал магию, восхищала. Но потом, как правило, он открывал рот и начинал сыпать издевками. В общем, портил все приятное впечатление.
А как же ваша служба во дворце?
Сегодня Ричейр отпустил меня в бессрочный отпуск, невесело усмехнулся он.
Огромная мысль, что мужчина, сидящий напротив, близко знаком с королем и даже называет его по имени, совершенно не помещалась в голове. Сразу стало неуютно.
Я написал ему, что перегорел.
Такое случалось, когда от неумения рассчитать резерв у мага на время исчезла сила. Не смертельно, но неприятно и унизительно. Фактически он расписался перед его величеством в профессиональной некомпетентности.
Мы встретились на секунду глазами.
Его величество вам поверил?
Он посоветовал прикупить ящик шариков галькоу и съездить на горячие источники. Магистр отпил сок таким глубоким глотком, словно в квадратном хрустальном бокале было что-то покрепче, и хмыкнул: Возможно, когда все закончится, именно так я и поступлю.
Непременно там отдохните! с жаром поддержала я прекрасный план. Наша с мамой соседка из Ист-Орса говорила, что там божественно. Пару лет назад она вышла на пенсию и сразу отправилась подлечиться. Когда вернулась, ее никто не узнал! Лет на десять помолодела и вылечила суставы! Правда здорово?
Могу себе представить, многозначительно вставил он.
Могу себе представить, многозначительно вставил он.
Там хорошие лечебные грязи, да и вообще разные программы для омоложения. Опять-таки минеральная водичка для тонуса.
Мне тридцать четыре, в воцарившейся тишине уронил магистр, намекая, что с тонусом у него полный порядок.
Вы превосходно выглядите для своего солидного возраста! немедленно уверила я и враз поняла: светские беседы не мой конек. Лучше жевать остывшую рыбу!
Каков на вкус десерт в закрытом клубе для избранных, где даже меню не было, я не запомнила. Для вежливости поковыряла ложкой шоколадный мусс, стараясь не задевать шарики теплого мороженого, и соврала, что больше не способна впихнуть в себя ни кусочка.
Пустой желудок начало подводить от голода уже на обратном пути, а мы, как назло, то и дело проезжали мимо многочисленных тележек с уличной едой. В салон просачивались сладкие запахи острых пирожков, варенных в бульоне сосисок и прочих вкусностей, пусть не похожих на ледяного морского окуня из самого Норсента, зато вызывающих зверский аппетит.
На углу Академической улицы обычно до ночи работала маленькая едальная на колесах. Подниматься к ней от ворот было далековато, проще сразу выйти из кареты.
Господин Рэнсвод, попросите кучера высадить меня здесь, кивнула я в слепое окно. Хочу прогуляться до общежития по свежему воздуху.
Он незамедлительно выполнил мою просьбу и напоследок посоветовал:
Постарайтесь ни о чем не думать и выспаться. Обещаю, с вами все будет хорошо.
Как только поем, со мной все будет если не хорошо, то точно сносно.
До завтра. Я покрыла голову шалью и выбралась из кареты на улицу.
Спокойной ночи, София.
Едва экипаж магистра скрылся за поворотом, я поправила на плече сумку и шустренько засеменила по обледенелой пешеходной мостовой к едальной.
На тележке исходили ароматным дымком два металлических чана. В одном варились длинные сардельки с воткнутыми тонкими палочками, в другом в густом остром соусе бурлили завернутые в тончайшее тесто мясные шарики. На плоской квадратной сковороде хозяйка поджаривала масляные хлебцы, ловко переворачивая кусочки длинной вилкой.
Доброй ночи, ответила я на приветствие гостеприимной тетушки и, повесив на крючок сумку, ссыпала в металлическую плошку для денег горсть монет.
Угощайся чем захочешь, улыбнулась хозяйка.
Я поспешно вытащила из чана за тонкую палочку сардельку и с жадностью откусила. Напрочь сожгла язык, но не удержалась и схватила вторую.
София? проговорил за спиной тихий мужской голос.
Рефлекторно я обернулась и поперхнулась едой. В двух шагах от меня обнаружился Рэнсвод в одном костюме, словно не замечавший царившего зимнего холода. По лицу было невозможно ничего прочесть, но смотрел он на сосиски в моих руках. И, подозреваю, не из-за голода
Я нашел в карете вашу студенческую книжку, проговорил магистр и показал документ. Подумал, что лучше отдать сегодня, чтобы вы не искали ее.
С дурацким видом я посмотрела на сардельки в каждой руке и, сама от себя не ожидая, протянула одну Рэнсводу:
Хотите?
Он медленно перевел взгляд с моего лица на съеженное от холода бледно-серое нечто и вдруг согласился:
Давайте.
Длинные красивые пальцы профессионального мага сжались на тонкой палочке. Он с аппетитом откусил зараз половину сардельки.
Господин, положить мясных шариков? тут же предложила тетушка.
Обязательно! Рэнсвод одарил меня насмешливым взглядом и попросил: Хозяйка, только соуса побольше налейте.
Девушка, а ты будешь? спросила она, зачерпывая половником из чана кругляши.
Буду.
Вдвоем с магистром мы теснились возле узкой полки, заменявшей в едальной столик. Шипели от огненного масла, дули на шарики, уже не разбирая, горячие они или просто острые. У Рэнсвода от холода покраснели нос и уши, а очередной порыв ледяного сквозняка от проезжающей мимо кареты заставил поднять ворот пиджака.
Подождите, пробормотала я и стянула с головы шаль. Знаю, что вы не пытаете женщин и детей холодом, но возьмите, пока не замерзли намертво.
Я не ношу бабушкины шали, отказался он.
Она не бабушкина, а мамина, придирчивый человек! возмутилась я и сунула ему насильно. Заворачивайтесь! Мне все равно не холодно.
И он действительно нацепил шаль на плечи поверх этого своего модного костюма. Оставалось только концы крест-накрест через пояс повязать. Я с трудом сдержала смешок и с самым заинтересованным видом начала вылавливать из маленькой тарелки мясной шарик, практически выскочивший из разваренного теста.