Сэми, дружок! Как-то нехорошо ласково проговорил Иван. Вот ты «Американ» из вполне благополучной страны, скажи мне, какого черта ты тут забыл? Мне порой кажется, что ты банально шпион, но только что тут, он поводил руками по горизонту, наполненному сейчас зеленым, в серых мертвых проплешинах, морем, что тут выведывать? Сколько посадили новых деревьев, сколько спилили старых и негодных? Сэми, скажи не таясь, что ты тут делаешь? Первые раскаты грома стали долетать до них отголосками пушечных выстрелов, и частота их говорила о серьезности приближающейся стихии.
Приехал в этот славный трактир, со своим русским другом, выпить пива с замечательным лещом. Сэм натянул полог брезента на борта пикапа, закрывая инструменты от надвигающейся стихии.
В трактире «У Анатолича»Ну и черт с тобой, не хочешь говорить и ладно, но ты знай, если вдруг окажется, что ты шпион, я не обижусь. И он, приглашающим жестом махнув рукой, позвал. Пошли.
Надо сказать, трактир «У Анатолича» был весьма занимательным объектом, выстроенным по архитектуре, больше соответствующей сараю, с поперечными оголенными дубовыми балками под кровлей, с большим камином в центре зала у барной стойки, со стилизованными под старину подсвечниками и центральной люстрой украшенной оленьими рогами. В левом углу от входа стоял музыкальный автомат, невесть откуда здесь взявшийся, а по залу, удаленные друг от друга на одинаковое расстояние, но почему то казавшиеся расставленными в хаотичном порядке, тяжелые дубовые грубо отесанные столы, возле которых во всю их длину, стояли лавки с сидениями из двух половинок стволов дерева и оснащенными спинками. Все тут говорило о принадлежности трактира этой местности и традициям. Тут все было сделано для настоящих лесорубов и поэтому ничего не могло просто так сломаться.
В трактире негромко пиликала музыка, один из любимых синглов Анатолича, который, кстати, несменяемым барменом сейчас стоял за стойкой, так же своей дубовой монументальностью соответствующий этому трактиру, и натирал очередной бокал, в ожидании гостей.
Анатолич, привет! Подняв руку в приветственном жесте, поздоровался с ним Сэм.
Привет, Сэм! Анатолич учтиво кивнул головой в ответ. Как всегда?
Да и леща пожирнее. Это уже Иван, приветствуя и присаживаясь на стул, попросил бармена. Тот, в ответ, кивнул и исчез в подсобном помещении.
А чего ты не женишься, или хоть бабенку из города какую-нибудь пригласил? Чего ты все бобылем живешь? Спросил Иван у Сэма. И тут, снаружи, за стенами и дверью, стремительно набирая силу, прокатилось по небу огненными шарами и грохотом, проникая в помещение вибрацией и приглушенным звуком гром, предвестник дождя. А вслед за громом внутрь ввалились человек двадцать лесорубов, таких же, как Сэм и Иван, балагуря и радостно предвкушая ненастье, поздоровались с ними.
Бо-бы-лем? Что это? Не поняв значения слова Сэм, спросил он Ивана, когда гомон работяг немного стих и Анатолич, приняв заказы, удалился раздавать указания на кухню.
Ну да! Сообразив, что Сэм еще не знает значения этого слова, Иван принялся объяснять. То есть один, как перст. Ни кошки, ни собаки.
Зачем мне кошка или собака, у меня есть ты.
Знаешь, это про шпиона я тебе зря сказал, я все же обижусь. Иван весело подмигнул Сэму. А вот и пиво. Действительно, Анатолич вынес пару пол-литровых кружек, наполненных до краев животворным хмелем, с самой плотной пеной, которую когда-либо видел Сэм и отменного вкусового качества. А тем временем по крыше и стенам, не подготавливаясь и без пауз, ударил ливень и тут же помещение заполнил шум дождя, прерываемого раскатами грома. Присутствующие в трактире возбужденно стали переговариваться, повысовывались в окна, заобсуждали погоду.
Анатолич, а где лещ? Несколько разочарованно поинтересовался Иван, после того, как тот, расставив кружки пива, не торопился переходить к «главному блюду», как любил говорить лесоруб.
А вот и лещ! Бармен вытащил рыбину, почти до локтя длинной, с надутым икрой брюшком. Самый лучший сибирский лещ, который когда-либо тут ловили!
Вот это другой разговор! Иван ударил ладонями, в предвкушении вкусового экстаза. Снаружи снова эхом прокатилось по небу, сотрясая непреступные стены помещения.
Анатолич, какие сейчас новости в мире? Дунув на пенку и посмотрев на бармена поверх кружки, поинтересовался Сэм.
Анатолич, какие сейчас новости в мире? Дунув на пенку и посмотрев на бармена поверх кружки, поинтересовался Сэм.
Сейчас включу телевизор, там как раз информационная переда началась. Бармен щелкнул пультом и закрепленный под потолком телевизор развернул цветную картинку, на которой корреспондент что-то тараторил в микрофон, но ничего не было слышно.
Анатолич, звук включи. Голос из телевизора заглушил разом все звуки, шедшие снаружи, кроме перекатов грома.
Это не вирус и не болезнь в прямом понимании этого слова. В кадре появился худощавый человек в белом костюме и очках на пол-лица, общим видом выражавший крайнюю образованность. С такого рода пандемией человечеству еще не приходилось сталкиваться. И очень может быть, если мы не найдем в самое ближайшее время лекарство, история этого вымирания станет самой массовой. К моим словам надо отнестись максимально серьезно и стоит принимать меры безопасности не только те, которые рекомендует государство, но так же, которые подскажет ваш инстинкт самосохранения.
Есть ли какие-то новые симптомы у заболевания и что то слышно о выздоровевших?
Симптомы очень сильно разнятся, но есть основные: лихорадочное состояние, сильный жар, апатия, депрессивные состояния, галлюцинации, диарея, рвота. О выздоровевших мне ничего не известно.
Вы говорите, что это не заболевание и не вирус. Тогда что это?
Мы думаем, что это микроспоры неизвестного еще науке организма. Этот организм, как мы предполагаем, мог попасть на Землю очень давно и пребывать в спящем состоянии в морозильниках Антарктиды. Но, как вам известно, глобальное потепление внесло свои коррективы и эти споры, освободившись от ледяного плена, с ветром разнеслись по миру, заражая и убивая человечество.
Какие будут Ваши рекомендации, если все же человек заразился.
Молитесь и ждите помощи. Камера вновь переместилась на корреспондента и он, видимо, прощаясь со студией, прижал наушник в ухе и утвердительно закивал головой.
Анатолич. Врезался в телевизионный эфир голос Ивана. О какой такой болезни говорит этот человек?
Да ты что Иван, с Луны свалился? Да об этой эпидемии уже как неделю говорят на всех каналах. Говорят, уже миллион человек умерло. Снаружи снова загремело и засверкало, что только усилило и без того отменно обильный дождь.
Да, вот дела. Протянул Иван. Пару дней поработаешь в тайге, а тут такое. Нет, ну мы, конечно, слышали, что есть какая-то болезнь, что снова Китай стал первым, где появились зараженные. Но про миллион умерших слышим впервые. А как же заражаются другие люди?
Они думают, что это как грипп. Уже и границы закрыли, города. Даже кварталы во многих городах закрыты. Правительство надеется, что помогут средства изоляции. Бармен снова взял очередной чистый стакан и начал натирать до блеска, повторяя бессмысленное действие.
Да хватит уже слюни разводить, Анатолич! Ты же взрослый мужик, а все еще веришь этому ящику!
У Блохина вчера племянница в Москве умерла. Её родители тоже заразились. К ним «скорая» отказывается ехать, ссылается на тяжёлую эпидемиологическую ситуацию в городе. Соседи им дверь снаружи забили досками, говорят опасные они, хорошо, что еду доставляют.
Мы ему сочувствуем. Иван покашлял немного, прочищая вдруг охрипшее горло. И как теперь быть?
Советуют находиться на карантине, ни с кем не контактировать, а если все же заразился, обязательно позвонить врачам, в центры эпидемиологической помощи, родственникам, друзьям, что бы предупредить возможные контакты. Явно наслушавшись официальных точек зрения, процитировал бармен.
Анатолич, дай еще пива! Крикнули в зале. Ага, и нам. С другого конца поддержали просьбу. А можно камин разжечь? Кто-то икнул. А то, что-то похолодало. А ты окошко прикрой, и капать на тебя перестанет, и согреешься. Посоветовали там же просящему.
А что же наш президент? Спросил Сэм Анатолича.
Где то «на удаленке», трудиться на благо страны. Анатолич жестом велел помощнику вынести пиво и разжечь дров в камине. В зале стали захлопываться деревянные окна, закрывая помещение от промозглой вечерней прохлады.
Ага, они сейчас все по бункерам попрятались, решать чрезвычайную ситуацию. Как-то зло прокомментировал Иван. Они всегда требуют от нас то, чего сами не могут.
Это чего же? Спросил Анатолич.