Так точно, герр лейтенант! Молчанов вытянулся в струнку.
Начальник полиции направился к управе. Она находилась на первом этаже, там, где раньше был райком КП(б)У. На втором вместо райисполкома теперь располагалась комендатура.
Молчанов же приказал спустить Клинько в камеру, посадить отдельно от Варвары, лошадь с телегой загнать за угол.
Во двор въехал легкий бронетранспортер «Ханомаг-250». Командир охранной роты обер-лейтенант Карл Грубер выбрался из него, направился ко входу, охраняемому полицейскими, поднялся на второй этаж. В кабинете коменданта никого не было, как и в соседнем, предназначенном для его заместителя. Только унтерштурмфюрер Зигель находился на месте.
Что у вас, обер-лейтенант? спросил он.
Прочесали все, что можно, выставили посты наблюдения.
Из этого следует, что диверсантов вы не обнаружили?
Не обнаружили, герр унтерштурмфюрер.
Плохо, обер-лейтенант. Что, и следов никаких?
У места подрыва следы есть. Обнаружены позиции в непосредственной близости от зоны отчуждения и полотна. Саперы у диверсантов опытные, профессионально подготовленные. Они установили заряды так, что при подрыве гарантировался сход эшелона в левую, ближнюю к позиции стрелков сторону. В лесу мы нашли множество стреляных гильз.
Куда повели следы от полотна?
На северо-восток. Но вскоре затерялись.
Техника бандитами использовалась?
Нет, следов от машин и мотоциклов не замечено.
Значит, они пришли и ушли пешком?
Выходит, так.
Появился начальник полиции.
Разрешите войти, герр унтерштурмфюрер?
Входи, лейтенант. Что у тебя?
Ленц доложил о доносе Варвары Терновой и о том, что отделением старшего полицейского Молчанова в селе Боровка обнаружен и задержан Петр Клинько, подозреваемый в предательстве и связи с партизанами или диверсантами.
Боровка? переспросил унтерштурмфюрер. Это ведь заброшенное село, так?
Так точно!
Как взяли этого Клинько?
В подробности я не вдавался. Из устного доклада старшего полицейского Молчанова следует, что Клинько находился на окраине села с лошадью и телегой. Отделение вышло на него, когда он собирался куда-то ехать. Клинько якобы пытался оказать сопротивление, но был обезоружен, связан и доставлен в полицейское отделение.
Сейчас он где?
В подвале. Там же, где и его сожительница Варвара Тернова.
Надеюсь, твои люди не додумались посадить их в одну камеру?
Я запретил это. И еще, герр унтерштурмфюрер, у Клинько обнаружена карта с указанием места диверсии, а также места дислокации базы диверсантов.
Да? Это уже интереснее. Где карта?
Вот. Лейтенант достал из планшета карту, расстелил на столе.
Зигель внимательно посмотрел на нее и сказал:
Да, место засады указано точно, а вот с базой непонятно. Обычно на картах места расположения скрытых баз не указываются. Для чего? Диверсантам или партизанам они и без этого известны, а врагу знать не надо. Это может быть перевалочный пункт, но не база. Я думаю, Клинько мог навести диверсантов на удобное место для проведения акции.
Но тогда старший русский забрал бы ее с собой, сказал обер-лейтенант.
Для чего? У него своя есть. Перенес данные и вернул. Одно смущает. Почему вместо того, чтобы вернуться в поселок, полицейский устроился на отдых на окраине брошенного села? Он не мог не понимать, что Боровка в первую очередь попадет под прочесывание.
А если Клинько не собирался возвращаться? проговорил начальник полиции.
Унтерштурмфюрер посмотрел на него и спросил:
Считаешь, что он сидел на сене и ждал братьев по оружию?
Да, но в планы командира отряда или группы русских не входило брать его с собой.
Тогда этого типа убили бы.
У них это не принято. Возможно, сам Клинько банально уснул и провалялся так до позднего утра. По сообщениям сослуживцев, Клинько отличался неудержимой тягой к спиртному, как говорится, допивался до чертиков, причем вместе со своей сожительницей. Впрочем, на службу это не влияло. Пил он в свободное время.
Командир охранной роты воскликнул:
Да нечего попусту гадать. Надо допросить его, и станет известно, почему он оказался в заброшенном селе.
Унтерштурмфюрер взглянул на командира охранной роты:
По-моему, обер-лейтенант, у вас есть своя работа. Полицейские выполнили задание и поймали предателя. А вы упустили диверсантов.
Но вы сами понимаете, что невозможно поймать тех людей, которых в районе поисков уже нет. Да, бандиты не имели транспорта, но пешком им было даже проще уйти из опасной зоны. Моя рота постоянно отдалялась от поселка и не могла эффективно выполнять задание, так как росло расстояние между солдатами, отделениями, взводами. В конце концов настал момент, когда дальнейшее продвижение стало невозможным. Я приказал двум взводам разбиться на отделения с бронетранспортерами и мотоциклами и блокировать участок, самый подходящий для прохода бандитов, от северного леса через окраину Боровки до железнодорожного моста. Двум другим взводам необходимо было усилить охрану объектов в Копино, главным образом района железнодорожной станции и действующих фабрик. Из них же были выделены патрули. Но мое подразделение нести службу в этом режиме не сможет. Уже завтра мне придется отзывать взводы блокирования рубежа. Солдатам нужен отдых. Охрану в связи с изменившейся обстановкой надо усилить второй ротой либо подразделением СС, что было бы гораздо эффективней.
Унтерштурмфюрер указал ему на телефон:
Звони!
Командир охранной роты опешил:
Не понял.
Ты предлагаешь запросить помощь, так звони в Харьков, а хочешь в Ровно и требуй, чтобы прислали войска для поддержки.
Извините, это в мою компетенцию не входит.
А где, кстати, комендант и его заместитель?
Я их видел на месте крушения эшелона. Видимо, они на станции, но точно не знаю.
А где ваш заместитель?
Лейтенант Ганс Кантор находится в одном из взводов блокирования рубежа.
Хоть этот при деле.
Объявились и комендант с заместителем. Не прошло и пары минут, как вспомнили о них. Они зашли в кабинет эсэсовца усталые, грязные.
Какие успехи, Арман? спросил унтерштурмфюрер коменданта поселка.
Все плохо, Брунс. У светофора действовала профессионально подготовленная, весьма малочисленная группа бандитов. После подрыва из всего эшелона каким-то чудом выжила паровозная бригада. Машинист и помощник не пострадали, кочегар повредил ногу. Это притом, что солдат, находившийся рядом с ними, погиб. Мы встретили этих людей. Они рассказали о бандитах. По их словам выходит, что в подрыве эшелона участвовали не более десяти человек.
Значит, диверсанты оставили их в живых?
Да.
Почему?
Потому, что они принуждены работать на нас.
Это не так. В бригаде были люди, действительно изъявившие желание работать на великую Германию.
Но партизаны или диверсанты этого не знают. А члены бригады, понятно, не стали особо распространяться о себе.
Значит, десять человек?
Да, Брунс. Или около того.
Унтерштурмфюрер повернулся к командиру охранной роты.
Сколько у тебя людей, обер-лейтенант?
По списку сто тридцать восемь, герр унтерштурмфюрер.
А в полиции?
Тридцать шесть, ответил Ленц.
И нас пятеро. Я имею в виду себя, коменданта, заместителя и водителей. Это выходит сто восемьдесят военнослужащих. Имея столько хорошо вооруженных солдат и полицейских, бронетехнику, мотоциклы, ты хочешь просить поддержки? Против десяти диверсантов? Представляешь реакцию начальства, если мы обратимся за помощью, имея такое соотношение сил?
Комендант не знал о разговоре эсэсовца с командиром охранной роты, поэтому осведомился:
О чем вы, господа?
У обер-лейтенанта Грубера спроси. А сейчас отдай приказ вернуть все подразделения в поселок. Диверсантов уже не достать, они ушли. Нам же надо продумать варианты их дальнейших действий. Они объявились в районе не для того, чтобы пустить под откос один эшелон. Эти боевики Берии Сталина могут много хлопот нам доставить, пока мы не перебьем их. Надо просчитать, где может находиться база противника.
Может, это все-таки то самое место, что отмечено на карте? сказал начальник полиции.
На какой карте? спросил комендант.
Начальник полиции видел раздражение Зигеля и ответил сам:
У полицейского, который, по словам сожительницы, был связан с партизанами или диверсантами и встречался вчера с ними в доме этой шлюшки, была найдена карта. Она на столе.
Унтерштурмфюрер забрал карту, сложил ее, бросил в сейф, закрыл его и сказал:
Займитесь делом, господа. Встречаемся здесь же в двадцать ноль-ноль. Жду от вас конкретных предложений по объявившейся банде. Начальник полиции, мы идем на допрос Клинько и его сожительницы. Надеюсь, у вас оборудовано помещение для этого?