В этот раз улыбка вышла искренней:
О, ну конечно, милая. Не торопитесь.
Дверь заскрежетала на ржавых петлях, запечатывая их внутри, отрезая другие звуки: больше не слышалось тихого стрекотания насекомых и шелеста листвы. Мара глубоко вздохнула и повернулась к Нилу:
Ну, что скажешь?
Ты всерьез рассматриваешь этот вариант? подняв брови, уточнил он.
А ты нет? рассмеялась она. Почти особняк по цене квартиры в многоэтажке. Полтора гектара земли! И одни деревья вокруг. Ты всегда говорил, что мне нужно набираться здоровья. Деревья очень полезные.
Тебя в самом деле устраивает этот дом? И не волнует его история?
Абсолютно, пожала плечами Мара. Ты же знаешь, я не суеверна. Нил, такой шанс выпадает раз в жизни. Знаю, так много места мне не нужно, но неужели я откажусь от него ради какой-то убогой двухкомнатной квартирки?
Нил покачал головой, но тут же широко улыбнулся.
Ты удивительный человек, Мара. Что ж, давай-ка проверим, не обрушится ли этот дом на нас.
Следующие полчаса Мара бродила из комнаты в комнату, пока Нил простукивал стены и открывал шкафы и буфеты. Каждые несколько минут оттуда доносились сдавленные возгласы отвращения, когда вместо термитов попадались дохлые мыши и тараканы.
Дом очаровал Мару, и нравился все больше и больше с каждой минутой. Какая-то магнетическая тяга. Даже недостатки выпирающие, искривленные доски, покосившиеся дверцы шкафов, старомодная мебель лишь добавляли ему притягательности. Стоило ей провести рукой по пыльным перилам лестницы, и у нее будто ускорился пульс.
Мой дом. Да, это почему-то кажется правильным это мой дом.
Из столовой, весь в паутине и трухе, вышел Нил, вытирая руки о штаны.
Все нормально. Несущая конструкция кажется крепкой. Местами дерево прогнило, но на самом деле все гораздо лучше, чем можно было ожидать. Никаких признаков термитов не обнаружил, но ты, наверное, в любом случае захочешь пригласить эксперта. Еще непонятно, что с крышей, но судя по внешнему виду, работы потребуется немало. Но более серьезных препятствий я не вижу.
Сердце Мары колотилось как сумасшедшее. Глупая счастливая улыбка рвалась наружу, и у нее уже не осталось сил сдерживаться:
Нил, кажется, я покупаю этот дом!
Ты покупаешь этот дом?
Покупаю этот дом! Мара бросилась к нему в объятия. Нил подхватил ее и закружил, будто она ничего не весила. Тяжело дыша от восторга, она не могла толком ответить на его поцелуй, и вскоре смеялись уже оба.
Поздравляю, любимая. Нил последний раз крепко обнял ее и опустил на пол. Придется изрядно потрудиться, чтобы здесь можно было жить, но мы починим все за пару месяцев.
Мы? эхом откликнулась Мара.
Нил фыркнул и смахнул со лба Мары выбившиеся пряди.
Не брошу же я тебя в этом кавардаке одну. Джоел не станет возражать, если я буду уходить пораньше, и когда понадобится, смогу брать необходимые инструменты.
А ты уверен? нерешительно уточнила Мара. Это куча работы, а заплатить я не смогу
В семье друг другу помогают, на этом стоит мир. Позволь мне помочь. Если тебе так будет легче, считай это подарком на день рождения. Мара все еще медлила, так что Нил наклонился к ней, посмотрел в глаза и улыбнулся: Кроме того, это даст мне повод проводить с тобой больше времени. А это все, чего я действительно хочу.
Хорошо, хорошо, договорились. Мара притянула Нила ближе и поцеловала. Касаясь теплых податливых губ, запустив пальцы ему в волосы, она чувствовала, как он расслабляется в ее руках. Дивное ощущение. С неохотой она все же отстранилась. Спасибо тебе.
Обращайся, широко улыбнулся Нил. Хочешь порадовать новостями нашу бедную риелторшу?
О да. Это место действительно пугает ее до чертиков. Она заслужила свою комиссию.
Глава пятая
Прошлое
Дженни ходила вверх и вниз по ступенькам крыльца, лихорадочно затягиваясь сигаретой, которую тут же потушила о перила, услышав деликатное покашливание Нила.
Ну, как дела? Не совсем то, что вы ищите?
Мара не могла перестать улыбаться.
Нет, все отлично. Покупаю.
У Запыхавшейся Дженни глаза полезли на лоб. Несколько раз моргнув, она все-таки смогла снова улыбнуться и нервно рассмеялась.
П-правда? Ты хочешь этот дом?
Мара только пожала плечами:
Да, хочу.
О. О, хорошо! Отлично! Просто великолепно! Давайте э-э-э нам нужно
Несмотря на самую удачно проведенную «рекламную кампанию» дома, на которую только была способна Дженни, она, похоже, была совсем не готова к такому решению своей клиентки. Она смотрела то на Мару, то на дом, и ее улыбка медленно угасала.
Мара ожидала не такой реакции. Она думала, что Запыхавшаяся Дженни будет рада-радешенька сбыть с рук явно неприятную ей недвижимость. Вместо этого она выглядела напуганной.
Проклятье, выругалась про себя Мара. Похоже, недостатков у здания все-таки больше. Нужно было догадаться, что в реальности все так хорошо складываться не может. В чем же дело? Тут бывают наводнения? При строительстве использовался асбест? В лесу бешеные белки?
Милая, произнесла Дженни так мягко, как только смогла. Должна тебя предупредить нет, предупредить неправильное слово, дело в том
В чем? не поняла Мара. Подойдя ближе, Нил успокаивающе коснулся ее спины рукой. В чем, Дженни?
Дженни, отбросив угрызения совести, достала новую сигарету. Зажгла, коротко затянулась и произнесла:
Не хочу пугать вас, но вы должны знать: об этом доме ходит множество историй. Предыдущие владельцы столкнулись здесь то есть, говорили, что столкнулись с некоторыми странностями. Сверхъестественными.
Мара уже поняла, к чему все идет. Нил сжал ее плечо, как бы говоря: «Сохраняй спокойствие».
А, так это дом с привидениями? Маре удалось сохранить вежливый тон, но улыбка вышла натянутой. Ладно. Без проблем. Может, поедем в офис и подпишем бумаги? Вы явно из тех, кто может по достоинству оценить хороший контракт.
Улыбка Дженни увяла.
Милая, я только пытаюсь помочь. Ты явно не из этих мест, иначе бы знала, что у этого дома уже сложилась определенная репутация.
Не сомневаюсь.
Когда я только пришла работать риелтором, Блэквуд-Хаус уже был выставлен на продажу. За ним и тогда ходила дурная слава. А после того, что пережила последняя семья
Послушайте, вы хотите, чтобы я купила этот дом, или нет?
Дженни, глубоко затянувшись сигаретой, выпустила длинную струю дыма в сторону деревьев. Когда она снова заговорила, голос ее опять звучал бодро и дружелюбно:
Недвижимость великолепная. А за такую цену практически даром. Но я обязана по закону и по моральным принципам сообщить вам обо всем, что может препятствовать взаимовыгодной сделке.
Отлично, я слушаю. Мара скрестила руки на груди. Она знала, что улыбка сейчас больше напоминает гримасу, но даже крепкое объятие Нила уже не могло ее успокоить. Сообщайте. Это эктоплазма? Кровь с потолка капает?
Запыхавшаяся Дженни помолчала. Ниточка, на которой держалось их вежливое общение, грозила вот-вот порваться, а она старалась говорить вежливо.
Шаги. Двери открывались сами по себе. Отпечатки в чем-то измазанных ладоней. Странные звуки по ночам.
Так, замечательно. Что-то еще?
Некоторые жильцы рассказывали, что видели призрачные фигуры в дверных проемах. Это предложение Дженни выпалила на одном дыхании, будто хотела поскорее отмучиться. Мара в ответ лишь скованно пожала плечами.
Мило. Теперь вы продадите мне этот чертов дом?
Ты думаешь, я все это выдумываю, прищурившись, констатировала Дженни.
Нет. Мара стряхнула руку Нила с плеча. Думаю, вы как попугай повторяете чужие истории, которые на девяносто процентов выдумка, а на остальные десять совершенно естественные явления, которые неправильно истолковали. Послушайте, я знаю, что такое привидения. Я выросла в доме, где им практически поклонялись. Каждый чертов выходной там устраивали спиритические сеансы. Когда мне было пять, мать сказала, что мой покойный дедушка стоит у кровати и наблюдает за мной по ночам. Вы хоть представляете, какие кошмары мне снились? Мара знала, что повышает голос, но ничего не могла поделать. А когда мне было десять, отец утопил моего любимого кролика, потому что доска Уиджи так велела. В двенадцать у меня начались панические атаки. Любого другого ребенка отвели бы к доктору. Любого нормального ребенка. А меня посадили в круг придурков в маскарадных костюмах, и пытались призвать призраков, чтобы те вылечили меня.
Дженни отступила на шаг. Какой пугающе знакомый взгляд. Сотни незнакомцев так смотрели на родителей Мары. «Они просто чокнутые» вот, что он говорил.
Мара сжала кулаки. Ее трясло, перед глазами периодически темнело. Голос удалось понизить, но не смягчить: напряжение никуда не делось.