В это время по вагону прошёл рыжий горбун неприятной наружности. Он раскладывал на каждом столике пачку автомобильных наклеек. Большинство из них были с глупыми выражениями и непристойными рисунками, и на многих из них были цифры 19411945.
Ветеран с ненавистью посмотрел на горбуна и пальцем указал ему забрать пачку. Горбун, нисколько не смущаясь, перекинул пачку на столик молодой паре и пошёл дальше по вагону.
Парень с улыбкой стал рассматривать наклейки и сказал своей попутчице: О, Катюха, смотри, как у Коляна, я тоже такую хочу. Давай купим вот эту и эту. Скоро 9 мая, на «ласточку» свою наклею.
Вскоре горбун вернулся, и прикидываясь глухонемым, на пальцах стал показывать цену. Грязная сделка состоялась, и рыжий продавец ушёл. По выражению лица деда я видел, что он хотел бы смачно плюнуть уходящему в спину.
Так вот, Роман, я продолжаю, если вы не против. Май 45-го я встретил в партизанском отряде в Чехословакии под командованием майора Мурзина. Это были незабываемые дни! Запах Победы сводил нас с ума. Мы понимали, что выстояли и смогли победить жестокого врага. Хотелось домой, взять наточенную косу и босыми ногами пройтись по утреннему лугу. А как нас встречали дома! Мы всей страной верили, что самое страшное осталось в прошлом, и что впереди бескрайняя мирная жизнь. Так и получилось, как мечтали, и хаты строили, и любили, и детей рожали, и песни пели. Жаль только моей Тони не стало уже лет пятнадцать, а я всё живу, и живу.
А как же дети?
А что дети? Они уже давно выросли. Двух внуков мне подарили. И здесь я счастливый человек. Все рядом со мной, и дети, и внуки.
Внезапно дед приблизился к моему лицу, и, глядя прямо в глаза, произнёс:
Гриша сегодня приснился под утро! Только сейчас вспомнил. Гриша и ты, Роман! Он тебе Красное Знамя передал. В руки тебе отдал, развернулся и пошёл. Я ему кричу: Гриня, Гриня! А он уходит и не оборачивается, не слышит как будто. Так и ушёл. Сынок, что это значит?
Девица за столиком смешливо прыснула. А парень, обгладывая рыбий хвост, произнёс: Спишь, ты дед хорошо. Вот что это значит. Слушали мы тут тебя, интересно про войну рассказываешь. Ну, как говорится, спасибо деду за победу. Так что ли?
Глаза ветерана вспыхнули яростью.
Что, уже всё допили и доели, что рты пооткрывали?
Ты дед, давай, не учи нас. Мы сами знаем, как жить. А то, что воевал, так за нас не волнуйся. Если что, то мы можем повторить. Правда, Катюха? Можем повторить?!
Ага, я бы радисткой Кэт была бы. Только рожать не хочу.
Ветеран побледнел и вскочил на ноги. Он подошёл к столику и, вглядываясь в опухшие от пива лица, произнёс страшным голосом:
Что? Повторить хотите? Повторить?!
Он посмотрел на девицу: Ты хочешь повторить? Давай, попробуй! У нас в партизанском отряде Катя была Самойлова. Ноги сильно отморозила. Потому, что нельзя было и головы всем поднять. Несколько часов в снегу лежали. Так мы, шестеро мужиков, на санях её держали. Ноги ей пилой отпиливали, чтоб живая осталась. Она воет, верёвки рвёт, а мы держим её и плачем. А Коля ей кости пилой пилит. Ты слышала когда-нибудь, как живому человеку кости пилят? Ты хочешь повторить? Повтори. Я забыть это сколько лет не могу, а ты Катюша повтори, если сможешь!
Ветеран яростно перекинулся на парня. Тот в страхе смотрел на деда. Изо рта парня свешивался кусок рыбы.
А ты? Тоже хочешь повторить? Молодец, герой! Повтори подвиг Сашеньки Морозова. Когда мы держали оборону под Курском, и ему немецкой миной оторвало руку, а вторая на двух кусках кожи болталась, то последнее, что он сделал, так это посмотрел на меня, сгрёб кровавым обрубком гранаты и вылез из окопа. Прямо на нас двигался танк и Сашка, прижимая гранаты к груди, зубами, ты слышишь, герой, зубами выдернул чеку и бросился под танк, остановив его. Ты сможешь это повторить? Я тебя спрашиваю, ты сможешь?
Ветеран развернулся, и тяжело дыша устало присел на свою полку.
Девица ойкнула, и, заметавшись, побежала в конец вагона. Парень медленно прожевал, и тихо произнёс: Дед, ты это, прости дурака, я даже не подумал. Извини дед, честно, извини.
По его щеке пробежала испуганная слеза. Ветеран взглянул на него:
Если плачешь, то ещё не всё с тобой потеряно. Прощаю. Я и не такое в жизни прощал. И не смей никогда больше.
Девица вернулась с зарёванным лицом, пара засобиралась и вскоре вышла на одной из крупных станций.
Ветеран развернулся, и тяжело дыша устало присел на свою полку.
Девица ойкнула, и, заметавшись, побежала в конец вагона. Парень медленно прожевал, и тихо произнёс: Дед, ты это, прости дурака, я даже не подумал. Извини дед, честно, извини.
По его щеке пробежала испуганная слеза. Ветеран взглянул на него:
Если плачешь, то ещё не всё с тобой потеряно. Прощаю. Я и не такое в жизни прощал. И не смей никогда больше.
Девица вернулась с зарёванным лицом, пара засобиралась и вскоре вышла на одной из крупных станций.
Ветеран устало посмотрел на меня и сказал:
Понимаешь, сынок, мы всё едем в одном поезде под названием Жизнь. У кого-то места получше, у кого-то похуже. Кто-то кушает в вагоне-ресторане, кто-то своё, домашнее. И выходим мы на разных остановках, кто-то раньше, кто-то позже. Но, в сущности, все мы пассажиры до одной конечной станции. И прожить эту короткую поездку нужно достойно, не оскорбляя и не мешая другим пассажирам. Спасибо тебе, что ты стал моим попутчиком и единомышленником в этой поездке. Я выхожу сегодня ночью под Курском, там станция небольшая, до Миши рукой подать. Ждёт меня мой фронтовой дружок, ждёт. А ты, Роман, сегодня во сне под утро огонь на себя вызывал. Ты где воевал, сынок?
Было дело, отец. На таджикско-афганской границе служил. Несколько лет отдал пограничным войскам России. И добавил, Ветеран боевых действий в республике Таджикистан.
Дед привстал и протянул мне свою руку. Я протянул свою, и в крепком рукопожатии почувствовал, как через ладонь деда мне протянули руки миллионы ветеранов. Словно жизненные силы, отданные на защиту справедливости и выполнения воинского долга, снова вливаются в меня душевными волнами. Это и есть ощущение настоящего Боевого Братства
Георгий Константинович, передайте, пожалуйста, вашему другу от меня душевный поклон, и скажите, что теперь и я знаю про его жизненный подвиг. И другим расскажу, обязательно.
Старческое лицо деда заметно повеселело, и я пошёл за кипятком. Мы пили ароматный чай в железных подстаканниках и разговаривали. Я смотрел на ветерана и пытался запомнить его лицо, его руки, морщины, его манеру говорить, чтобы он так и остался в моей памяти живым и волевым человеком.
Ночью ветеран сошёл с поезда в соловьиную ночь. Он так и не стал будить меня. Сквозь сон я только услышал, как он прошептал надо мной: Тебе вручили Знамя не урони. Удачи, сынок!
В тот момент мне почудилось, будто атласный шёлк прошелестел прямо перед лицом, и почему-то, запахло порохом. Приснилось, наверное.
Не уроню! Теперь это мой фронт памяти!
Низкий поклон вам за ваш жизненный подвиг, уважаемые ветераны!
ХРАНИТЕЛЬНИЦА
В Ростове-на-Дону стояла прекрасная майская погода. Я созвонился с Дмитрием Владимировичем и узнал адрес ветеранской организации. Как здорово, всё рядом. От вокзала пять минут пешком.
Дмитрий Владимирович оказался полковником в отставке, высоким и крепким мужчиной. Своим стальным рукопожатием он сразу же напомнил мне Чешенко (у них спецподготовка, что ли, была по рукопожатиям?!) За пару часов мы вместе составили официальный запрос по московскому адресу. Я вспоминал подробности, сверял документы и взятые справки, а он проверял правильность заполнения нужных форм.
Послушайте, Роман. Запросы могут остаться без ответа довольно долгое время. Но, в конечном итоге, ответ вы, конечно, получите. Какой он будет это не мне решать. Свою помощь я оказал. От себя добавлю, что святое дело делаете. Сохранение памяти о славных буднях офицеров нашей организации это большое дело. А здесь к тому же ещё и ваш родной человек, дед. Это дорогого стоит. Сейчас мы вместе составим запрос в наш местный архив, чтобы вы смогли бы найти и прочесть имя вашего деда в списках военного времени. Это будет хорошим заделом. Кстати, вы где в Ростове жить будете?
Я ещё не знаю точно. Сегодня хочу посмотреть комнату по объявлениям, да и подработку можно найти. Даже не знаю, сколько буду гостить в вашем славном городе.
Отлично, я так и предполагал. Вчера разговаривал с директором музея истории нашей организации. Зовут её Людмила Ивановна, милейший человек. Она буквально пропитана историей и знаниями. Попросила найти ей в помощь человека. В музее, насколько я знаю, готовится новая выставка. Поговорите с ней, я точно уверен, что она вам многое расскажет о 61-м особом батальоне НКВД СССР, в рядах которого и сражался ваш дед. Кстати, у меня есть все основания полагать, что позже у вашего деда были конкретные задачи и выполнял он особые поручения командования. Я пытался узнать в наших архивах более весомую информацию, но она оказалась забранной Москвой ещё в послевоенные годы. Больше я вам сказать не могу. Потому, что не знаю, и только когда придёт официальный ответ, тогда и будем решать в каком направлении двигаться. Музей рядом, тоже на Большой Садовой. К двенадцати часам она подойдёт к входу. Скажите Людмиле Ивановне, что вы пришли от меня. А я постараюсь, чтобы ваши документы как можно скорее ушли на проверку. Удачи вам, Роман. До связи.