Странник задумчиво покивал.
Со мной пойдешь?
Да.
Стужа тебя видел?
Нет.
Держись позади, посоветовала я. И успокойся уже. Чем меньше и прозрачней ты будешь, тем больше шансов остаться незамеченным. Я на тебя полагаюсь, понял?
Вёртка пискнула и наконец-то не ревниво. Она тоже полагалась и надеялась, что Вьюж не подведёт. Я перевела. Странник приосанился и наконец-то побледнел.
Сдюжишь?
Да. Нет. Да. Короче, не знаю. Может быть.
Я собралась с духом и, поскальзываясь, устремилась по ледяной тропе туда, откуда примчался перепуганный Вьюж. По дороге тщательно изучила свои силы и поняла, что на паутину меня не хватит. Полыхну. Очень коварные чары силы высасывают много, но не до конца. И вроде не ощущаешь усталости, но понимаешь лишь на боевую мелочь сил и хватит. К сожалению.
Пещера сменилась широким коридором. По стенам мерцающие морозные узоры, вдоль тропы высокие ледяные наросты. Сначала они были бесформенными и мутными, но чем ближе я подходила, тем чаще попадались изваяния деревья, животные, незнакомые символы. А ближе к концу коридора, когда впереди забрезжил седой свет, нас окружали сплошные изваяния людей. Прозрачные, сияющие изнутри, невероятно чёткие в деталях.
Какой же, Стужа, паскуда, мастер всё-таки
И это ещё один камень в огород Зима общее увлечение, похожее мастерство. Мне ещё во вратах Стужи следовало это отметить. И обдумать. И кое-что понять. И не только это. Чужие чары на знающем не просто не держатся они, да, соскальзывают. И наверняка его карта на самом деле не только карта. Это думающие чары, в которые вшито всякое-разное, от «скользкости» до
Ледяной вьюн, колко мерцающий вокруг входа в новую пещеру, вдруг шевельнулся.
Я замерла. Странник нырнул в мою сумку и затаился.
Вьюн расправил кольца, зашелестел и расползся. В считанные мгновения он оплёл проём, закрывая вход и приглушая свет, и пустил гибкие ветви по полу ко мне. Я стояла, едва дыша и сжав в кулаке пока ещё крохотное солнце. Вьюн добрался до носков моих валенок и приподнялся, будто принюхиваясь. И что-то нужное, видимо, учуял, ибо восвояси он убрался так же быстро, как и сполз. Миг и вход опять свободен. Заходи не бойся
И я строго наказала себе не бояться. Повторила мысленно то, что недавно говорила Вьюжу. Напомнила, что Зим в беде. И вообще, я поклялась Светле прикончить Стужу. И Шамир со мной. Да, попутного нам мира. Тем более
Тихие шаги за спиной.
Я быстро обернулась и сглотнула. Ледяные изваяния, недавно стоящие вдоль стен, поменяли положение, перекрыв путь назад, и одна из человеческих фигур уже поднимала руки с горящими в ладонях чарами. Ледяное зимнее солнце резануло глаза, и я отвернулась. Похоже, меня ждут. Очень-очень.
Так, мне не страшно И безлетные и безлетный-Забытый это люди. Необычные, но всё же. А с человеком всегда можно поговорить. И договориться. Тем более со старой кровью у меня общение складывалось лучше, чем с новой. Надо только нащупать тему и не трястись. Тоже мне, мстительница, ага
Я спрятала дрожащие руки в карманы куртки и не слишком уверенно, но быстро пошла вперёд. Свет, что характерно, с каждым моим шагом тускнел, а когда я преодолела заснеженный коридорчик-перешеек, совсем погас. Лишь ледяные стены колко мерцали частыми зимними звёздами.
Логово Стужи оказалось маленьким по сравнению с первой пещерой и очень предсказуемым. Сосульки на потолке, пушистый снежный ковёр на полу, ледяные кристаллы на стенах. На каждом из них мигали крошечные искорки и каждая из них, несмотря на кажущуюся безобидность, была способна полыхнуть обжигающим солнцем. Похоже, слабость к своей среде обитания есть у всех народов старой крови.
А ведь у безлетных тоже были свои земли. Неужели они всегда жили среди своей бесконечной зимы?
Среда это не просто для души, спокойный негромкий голос раздался позади меня, от входа в пещеру. Это накопители и источники силы. В своей среде мы никогда не устаём чаровать. И очень очень быстро, Верна, восстанавливаемся.
«Мы прогреваем собой. А после питаемся прогретым. Чтобы стать ещё сильнее», заметила однажды Светла.
Я глубоко вздохнула. Я зашла и никого не заметила И явно где-то здесь, под «скользкими» чарами, спрятан невидимый Зим. А ещё Забытые умели читать чужие мысли. Нет, мы все умели (спасибо, память). Это было частью древней силы старой крови. Но мы и потеряли уменье, и напрочь о нём забыли.
Вёрт? Займи своё место. Помнишь, Силен тебе на него указал тогда, в Заречном? Отлично.
Заречный Стужа вздохнул. Ладно, дыхание, но как ты выстояла против моего зверя, ребёнок? И повернись уже. Познакомимся?
Я очень не хотела поворачиваться. Пусть за спиной хотя это самое неудачное место для нахождения врага. Зато глаза. Я не хочу видеть его глаза. Дико боюсь попасть под чары.
И как в воду глядела
Забытый, бесшумно переместившись, оказался в нескольких шагах от меня. Я ожидала увидеть кого угодно безлетные всё-таки люди, но никак не эдакое повторение нашего духа ездового пса, но в человечьем обличье. Невысокий и худой, сотканный из множества снежинок. Волос нет, черты лица смазанные, лишь глаза чёткие и льдисто поблескивающие.
Я оторопело уставилась на Стужу. Снежинки под его прозрачной кожей сложились в очевидную ухмылку:
Чему удивляешься? Многих же из нас видела.
Н-не т-таких промямлила я.
Из-за кое-чьих происков и вмешательства моей правой руки человечье тело пришлось уничтожить, посетовал он выразительно. В родное мне пути уже нет. А новое создать сложно. А подобрать из людских ещё сложнее. Не всякий знающий подойдёт и зимник нужен, которых мало, и устойчивый к чарам, и вместительный. Думаю всё-таки своё создать, поделился доверительно. Пока время есть.
Я смолчала, таращась на него.
Забытый. Передо мной легенда. Страшная, безжалостная, бесконечно опасная. Одно из величайших бедствий Шамира. Выстудивший треть, если не больше, обитаемых земель прошлого. И он явно при памяти. Общительный и удивительно дружелюбный.
Только для меня и из корыстных причин?..
Нехорошо, остро глянул Стужа. Я прямо сказал, кто твой приятель-знающий, а ты всё пялишься на меня как на оживший кошмар. Погоди-ка и он снова оказался позади. Ледяная ладонь коснулась моего затылка. Как интересно
Пошёл вон из моей головы! испугалась я.
Очень грубо, осудил Забытый. Но иначе я общаться не могу, извини. Тела-то нет. Ты меня слышишь не ушами, Верна. А чарами. В своей голове.
И он что-то сделал. Мир на мгновение почернел и взорвался потоком мелкого льда. Я осела на пол. И прямо перед собой увидела знающего в стене, под толщей мутного льда. А голова вдруг так заработала
Правая рука Стужи это же Зим. И он же тот вернувшийся, который охотился за Славной. И он же тот странник в плаще из врат Стужи, указывающий путь меж холмами. В кои-то веки глядя на знающего не снизу вверх, а издали, я наконец рассмотрела. И поняла, кого он напоминал. Нет, иначе: кто его напоминал.
Хочешь знать, что на самом деле случилось в Ярмарочном? дохнул холодный ветер.
Да. Нет. Не знаю. Лишние знания опасны а без них всё зудит. Ну и пусть. Переживу, я ж не Зим.
Стужа тихо хмыкнул и даже, кажется, рассмеялся.
Правильно боишься, одобрил он, сев напротив меня. И почти напротив Зима. Хотя ничего страшного в тех событиях нет, ты всё равно боишься. Не хочешь на крючок. Но как ты рвёшься узнать, так и я рвусь рассказать. Очень давно ни с кем нормально не говорил.
Сейчас слезу пущу от жалости, угу
Вы, молчащие, не больно-то болтливы, заметила я сухо, по-прежнему глядя на Зима.
Как его оттуда выковырять-то, да так, чтобы кое-кто не заметил?..
А искрящие не больно-то расположены к хладнокровным, Стужа наблюдал за мной с любопытством.
Конечно, он давно понял, зачем я здесь. Вернее, из-за кого.
Людям надо помогать, Шамир, что за чушь я несу?..
Всё-таки что-то с моей головой не то. Или Забытый начаровал
или тебя приголубило чрезмерным количеством знаний, полученным за очень короткий срок, подсказал Стужа весело. На который наложились внезапный побег исчезнувшего спутника плюс внезапная же встреча с тем, кто ещё пару дней назад во всех сказках был хладнокровным.
Отчего-то его крайне забавляло происходящее. Но он же жестокое ископаемое, откуда столько человеческого?
А почему я должен быть мрачной и бездушной букой? удивился Забытый. Как видишь, душа у меня есть. И от природы я очень любопытный до всего малопонятного и плохо изученного. Ты, кстати, тоже. Эту черту Шамир привил всем старокровным, чтобы они не костенели в своих знаниях, не остывали сердцем и каждый раз находили новые цели. Чтобы было интересно жить дальше. Когда живёшь сотни лет и бесконечно много знаешь, жизнь теряет смысл. А нам он нужен особенно.