Всё, что успел сержант сделать, войдя в палату, так это положить на кровать мыльно-рыльные принадлежности и обвести всех взглядом. Спустя секунду он бил Липатова наотмашь в скулу.
Их растащили мгновенно, но из угла рта пострадавшего уже текла струйка крови, а сержант растирал ладонью левой руки костяшки на правой уж слишком хорошо он вложился в этот удар.
На шум в палату вбежала медсестра Светлана. Понять, что произошло, из диспозиции «Все держат Терентьева, а Липатов у окна прижимает руку к лицу» было очень просто. Она выругалась коротко, но ёмко и рванула в ординаторскую.
Платонов, оставшийся на обед, сидел в кресле, закинув ноги на стол и читая новый роман Стивена Кинга. Услышав, как открылась дверь, Виктор быстро скинул ноги на пол. Света ворвалась вихрем:
В третьей палате драка, Виктор Сергеевич!
Платонов встал с кресла.
Пойдём глянем, что к чему
К тому времени инцидент себя исчерпал. Липатов сидел на кровати и щупал пальцами постепенно опухающую щеку. Пара его товарищей была рядом на всякий случай, если Терентьев полезет снова. Сам виновник драки стоял в углу, сослуживец из части слегка придерживал его плечом.
Платонов вошёл вслед за медсестрой, осмотрел поле боя, приблизился к рядовому и встал напротив так, чтобы свет падал тому на лицо. Взял аккуратно за подбородок, покрутил голову в разные стороны.
Рот открыть сможешь?
Тот попробовал, сумел раздвинуть губы на сантиметр и охнул.
Где болит?
Липатов указал на левую половину лица, у самого угла челюсти.
Платонов прошёлся там пальцами, отметил неровность контура, вздохнул, повернулся к медсестре.
Программа такая. Липатова в рентген без истории болезни. Пусть опишут на отдельном листе. Что делать, чуть позже сообразим. С этого героя, он указал на Терентьева, объяснительную. Со всех, кто в палате тоже. Вариант «Я спал и ничего не видел» шаг в сторону досрочной выписки в часть. Широкий шаг. Уверенный, я бы сказал.
Он подошёл к сержанту. Тот смотрел на него безо всякой злобы, прекрасно понимая, что натворил.
Руку покажи, Платонов протянул к нему ладонь.
Терентьев показал. Костяшки были с виду целыми, но багрового оттенка.
Возьми мои два пальца, зажми в кулаке.
Сержант сжал крепко, никакой слабости Виктор не ощутил.
Болит?
Терентьев отрицательно покачал головой.
Этому рентген не надо, сказал для сестры Виктор. Из третьей палаты переместить его в пятую, к офицерам. Появишься рядом с третьей поедешь в комендатуру сразу же, не дожидаясь дознавателя, пояснил он, глядя в глаза сержанту. Тот молча взял с кровати свой пакет и вышел в коридор.
Света махнула Липатову рукой. Солдат встал и направился вместе с ней на рентген.
Платонов обвёл всех взглядом и напомнил:
Через десять минут жду объяснительные в кабинете. И там чтобы чётко написано было, кто кого ударил. Время, он посмотрел на часы, тринадцать пятнадцать. Это чтобы показания у вас не сильно расходились. Все всё поняли?
Вразнобой послышались утвердительные ответы.
Вот и прекрасно.
В коридоре Виктор увидел, как разводящая санитарка с Липатовым спускаются по лестнице, достал радиотелефон, позвонил Ковалёву в рентген и вкратце описал ситуацию. Было такое далеко не впервые, травму сначала проще диагностировать и только потом по ней докладывать начальнику, ведущему хирургу и командиру. На отдельном листочке это писалось на случай, если можно было как-то скрыть происшествие, но в данном случае Платонов такой возможности не наблюдал. Перелом челюсти не синяк на попе его теперь в стоматологическое отделение придётся переводить, шинировать. Плюс страховка положена.
Виктор вздохнул. На этот раз мимо командирского гнева они вряд ли проскочат. Драка в отделении, перелом, доклад в округ тянет как минимум на выговор, а то и на неполное служебное соответствие. Могло случиться всё что угодно. И Рыков ещё, как назло, в отгуле после дежурства по части. Надо бы ему доложить
Платонов позвонил. Начальник не ответил. Не взял трубку, хотя Виктор выслушал по-честному долгий отстук гудков. Значит, придётся решать ситуацию самому.
Давай, капитан, разруливай, сказал он сам себе.
Для начала он решил дождаться снимка и его описания. Потом спросить у начальника стоматологии, как быть в этой ситуации, и уже с полученными результатами докладывать ведущему хирургу. На этот план он отвёл минут двадцать, максимум двадцать пять. Нашёл в органайзере контакт санитарки, что ушла с Липатовым, позвонил, попросил её потом со снимком заглянуть в стоматологическое отделение благо, оно было там напротив, чтобы показать снимок Кузнецову.
И сразу бегом ко мне, добавил он в конце разговора, закинул ноги на стол и вернулся к чтению.
На столе запиликала радиотрубка местного телефона. Виктор разочарованно посмотрел на часы и со словами «Даже в обед достанут» ответил на звонок.
Вызывающе любезный голос командирской секретарши Анжелы:
Виктор Сергеевич, вас срочно командир вызывает.
Платонов поначалу хотел сопоставить этот звонок с происшествием в отделении, но по временным интервалам никак не получалось если только у санитарки не было командирского телефона, или если лично Ковалёв вдруг захотел его сдать.
Да мало ли что там, сказал Виктор сам себе. Переодеться надо.
Он вытащил из шкафа форму и принялся переоблачаться из хирурга в капитана медицинской службы. Это был непреложный порядок вещей в штаб в халате не ходят.
Почему у меня сёстры Света, Наташа, Ольга, а у полковника секретарша обязательно Анжела? задал он вопрос в пустоту ординаторской. Следующая будет Снежана, наверное. Или Виолетта.
Он поправил галстук, посмотрел на туфли, достал из тумбочки небольшой кусок шинельной ткани, прошёлся по носам, остался доволен. Перед уходом заглянул в отделение и удовлетворённо отметил, как солдаты складывают листочки с объяснительными на стол медсестре.
Приду и ознакомлюсь, громко сказал он Светлане. Я к командиру. Надеюсь, недолго.
До штаба было рукой подать, Виктор прошёл это расстояние, радуясь хорошей погоде и вспоминая на всякий случай статистику отделения за последний квартал.
Но статистика не пригодилась.
Когда он появился в приёмной командира, Анжела подняла скучающий взгляд, махнула головой в сторону кабинета и вновь уставилась в компьютер. Платонов постучал и через секунду, не дожидаясь приглашения, вошёл.
Товарищ полковник, капитан Платонов по вашему приказанию прибыл, отрапортовал он, стоя в дверях. Командир, большой, грузный, лысоватый полковник Зубарев сидел не в своём рабочем кресле за большим столом под портретом Медведева, а на кожаном диване напротив двери, где обычно располагалась дежурная смена во время докладов. В руках он держал чашку с дымящимся кофе. На столике рядом располагалась бутылка предположительно виски.
Зубарев поставил чашку рядом с бутылкой, встал.
Прибыл это хорошо, кивнул он капитану. Это единственное хорошее за сегодня, что с тобой, Платонов, случилось.
Виктор напрягся. Командир точно не мог знать про драку. Всё остальное не несло в себе существенной угрозы не сданные вовремя отчёты, непроверенные лазареты в частях и прочие мелочи не относились к тому, за что расстреливают.
Фамилия Липатов тебе о чём-нибудь говорит? Зубарев сделал пару шагов навстречу Платонову.
Виктор понял, что всё каким-то таинственным образом выплыло наружу.
Так точно, товарищ полковник, отчеканил Виктор. Рядовой Липатов находится в моём отделении с диагнозом «Флегмона правой голени» с двадцать пятого июня. Выздоравливает, подготавливаем к выписке.
А по моим сведениям, командир наклонился к Платонову, рядовой Липатов сейчас находится в рентгенотделении, потому что какая-то сволочь ему челюсть раздолбала у тебя под носом!
Платонов несколько секунд молчал, но потом понял, что скрывать больше нечего и лучше стать тем, кто доложит первым. Хотя выходило, что он уже второй.
Так точно, товарищ полковник, сказал он, словно и не было предыдущей информации по Липатову. Пятнадцать минут назад в отделении произошла драка между рядовым Липатовым и сержантом Не могу вспомнить фамилию, он только поступил, только в отделение вошёл и сразу врезал, как я понял.
Как интересно, сухо сказал командир. Дальше.
В настоящий момент происходит диагностический процесс, Виктор говорил максимально казённо, чтобы создать иллюзию полного контроля над ситуацией. В связи с подозрением на закрытый перелом нижней челюсти слева я направил его в рентген, чтобы с полученными данными обратиться непосредственно к ведущему хирургу.
Рыков где?
В отгуле по вашему приказу. Разрешите вопрос, товарищ полковник?
Зубарев кивнул.
Откуда вы знаете?
Это было смело, но деваться некуда узнать лично от командира, кто стучит на тебя в госпитале, бесценно.
Да ты хоть в курсе, кто такой этот Липатов? Зубарев отступил назад и сел на диван. Он взял сначала чашку кофе, но потом вернул её на стол, достал откуда-то снизу рюмку и налил виски.