В то, как бы я встрял, грохнись в отключке перед этой девчонкой.
До Джена не сразу доходит, что пророк вещает о хозяйке Днепра, с которой пофлиртовал перед самым приступом. Джен и думать о ней забыл, как о бесполезной детали сложного дня.
Ничего я такого взгляд скользнул по телеэкрану. Ну-ка включи звук!
Джа нажимает кнопку, и в комнату врывается новостной грохот.
« следствию пока не удалось определить мотив преступления. Задержанный отказывается говорить и не признает вину. По его словам, день будто вырван из памяти»
Это который? спрашивает Джа.
Увидеть зверя пойманным удается редко. Если успели, либо Джен разбирается с гадом на месте, либо нападение не вызывает у прессы жадных спазмов. Если же опоздали, убийц, как правило, не находят.
Если убийство было в мае В мае у нас выезда четыре было. Это или парень в котловане у новостроек или женщина на Северной улице.
Говорят, в частном секторе нашли.
Значит, она.
На экране растерянное, затравленное лицо человека, вспоровшего мать троих детей от пупка до горла. Сначала он перерезал ей связки, чтобы не смогла кричать, а затем разделал прямо во дворе ее же дома. Теперь этот человек умоляет правосудие помочь ему, уверяя, что не понимает, как смог совершить такое.
Убедительно под психа косит, признает Джен.
Джа передергивает плечами.
Лучше на зону, чем в психушку.
Ты просто на зоне не был.
Можно подумать, ты побывал и на зоне, и в психушке.
Не был, соглашается Джен. Но каждый день рискую залететь.
Тебя никто не заставляет это делать, психанув, Джа выключает телек. Тебя даже никто не просил это делать. Ты сам вызвался. И схему сам придумал. И дом этот сам выбрал. В котором я теперь сижу как болонка на привязи, даже в бар с девчонкой не выбраться.
Тебя кто-то наручниками к батарее приковал? злится Джен. В горле пересохло. Дай глотнуть. Пожалуйста.
На кухне возьми. Привык, что все тебе поднесут, подадут и поделятся.
Да пошел ты, в сердцах бросает Джен, вскакивает с дивана.
Он идет на кухню, достает банку пива из холодильника и выходит во внутренний двор, схлопотав по лицу сиренью.
Скрипящие лампы осветили железное царство Джена. Он не мастак копаться в отношениях, механика гораздо проще. Однозначнее. Для ее починки достаточно замены деталей. А в людях что заменить? Чтобы совсем не развалиться.
Привет, красавец, здоровается Джен с Днепром. Ну как, посмотрим, что не так с твоей трансмиссией?
Байки никогда не возражают. Правда, иногда показывают характер от недостатка внимания, зато избаловать или перезаботиться о них невозможно. Самые благодарные друзья на свете.
Джену за счастье сменить футболку растянутой, заляпанной солидолом и маслом майкой. В ней даже не потеешь, благодаря прорванной по всему пузу «вентиляции». Еще б можно было копаться в железе без перчаток, но руки такого издевательства не выдержат.
Обычно Джена напрягает безжизненная тишина в гараже. Джа и магнитолу-то ему подарил, чтобы отмазаться от частных гитарных концертов. Но сейчас Джен меняет диск за диском, перебирая внушительную дискографию, пока, плюнув на попытки попасть музыкой в настроение, не выключает магнитолу совсем.
Нам и уличный шум сойдет, правда? уговаривает он Днепр и, придвинув подставку с инструментами, садится перед байком.
Найти проблему, оказывается, непросто. Внешне механика выглядит идеально, и детали все стоят оригинальные, но неисправность проявляется снова и снова. Джен уже готов сдаться, бросить строптивый байк до завтра, чтобы утром взглянуть по-новому, на свежую голову, когда в воротах появляется Джа.
Я тебе не помешаю? Джа упирается плечом в косяк и его правой руки не видно, но снизу из-за угла заметна дека Кремоны.
Нет, мотает головой Джен. Откидывается назад и двигает поближе старый винтовой табурет. Ой, только протри его, сейчас тряпку найду.
Да пофиг, отмахивается Джа. Этим джинсам уже ничто не страшно.
Его радость от перемирия выдают слишком резкие, неуклюжие движения. Усевшись, Джа крутится на табуретке, подгоняя высоту, устраивает на бедре гитару.
Заказы, пожелания?
Джен запрокидывает голову, задумавшись.
А давай нашу!
Только, чур, на два голоса, хитро подмигивает Джа и, дождавшись согласного «идет», берет первые аккорды «Глаза тигра».
3.
В горле до сих пор стоит горькая муть и вязкий запах горящей плоти.
Это психологическое, на самом деле Джен и дымом-то не надышался. В этот раз пожарные приехали раньше, а они с Джа опоздали настолько, что вместо покосившегося сарая на выезде из города застали пылающий факел и дымный столп поверх рассветного горизонта. С высоты холма было видно, как пожарные кренятся назад от водяного напора брандспойтов. Тушившие и не подозревали, что внутри горит человек. Хорошо, хоть не заживо.
Тошнотворная вонь фантомная, подсказанная Джену памятью. Он до сих пор различает чад от паленых волос и ногтей, хотя прошло три часа, уже окончательно рассвело, а вторая стопка водки льется по горлу водой.
Бляди! выдыхает Джен, жмурясь. И, как приучил один из сослуживцев, переворачивает стопку вверх донышком.
В баре никого. Все нормальные люди отсыпаются по домам, даже те, кого выволокли под утро. Владелец заведения отставной подводник Борис «Коса» мается бессонницей, потому двери бара и открыты. На ранних посетителей обычно докучливый хозяин внимания не обращает. Выставил бутылку с двумя стопками и забил, елозит мокрой тряпкой по соседним столешницам. Солидное пузо не дает ему согнуться, приходится бегать вокруг столов, чтобы дотянуться до каждого края. А знаменитая хлипкая косичка мотыляется с одного плеча на другое.
Как зачастили, суки, зло шипит Джа. Третий раз за неполную неделю, это же полный пиздец!
Ты ничего нового не заметил? Джен вновь переворачивает стопки и наполняет так, что несколько капель проливаются через край. Может
Нет, прикусив губу, Джа мотает головой и глядит сквозь наполовину завешанное парусиной окно на перекресток. Светофор дружелюбно моргает зеленым. Ничего странного, все как обычно. Слушай, он переводит взгляд на друга, и поднятая Дженом стопка замирает напротив кадыка. Может, я не все вижу, или мы что-то пропускаем? Может да не заводись, дай скажу!
Нечего тебе там делать, рычит Джен. И, наплевав на дурную примету, стучит стопкой о стол, не пригубив. Хорошо, что бар пуст, а Косе начхать на дебоши, как орудовал шваброй возле эстрады, так и продолжает. Но подпитывать лишние уши ни к чему, и Джен гасит вспышку. Мне твоих истерик с прошлого раза хватило.
Не было никаких истерик.
Конечно. И несколько ночей подряд просыпаться от воплей это в порядке вещей.
Проехали, дергается Джа. Опрокидывает в себя водку, морщит нос, задержав дыхание. О, смотри, кто-то портрет Биби Бьюэл разгрохал. Наверное, вчера «Икстерск Доллс» играли. Помнишь, как у них басист скачет? Поди налетел на косову «стену почета».
Нет, не проехали. Джа может и мнит себя достаточно хитрожопым, чтобы уйти от разговора и сделать все по-своему, но Джен эти штучки раскусывает на раз.
Джа, когда ты уймешься?
Что? пальцы гладят клепки на митенках, и глаза чистые-чистые, честные-честные.
Так бы и врезал в воспитательных целях.
Когда ты просто примешь, что это дар этот у тебя есть и перестанешь копаться? Думаешь, будет лучше, если допрыгаешься? Хочешь сдохнуть молодым?
Сейчас главное не перегнуть. Достучаться до инстинктов, минуя разум. Потому что разум Джа болид, ушедший в занос: и тормозить бесполезно, и управлять невозможно.
Джен! он складывает на стол локти, наваливается грудью, окунув концы волос в пустую пепельницу, скучающую на столе. У него горят глаза, сохнут губы и это первые признаки провала. Все не просто так. Все можно объяснить, если разобраться. Вот смотри, Джа откидывается на стуле и доказывает наполовину шепотом, наполовину жестами. Люди дохрена чего объяснить не могли, от молний до всяких болезней. И на что списывали? Гнев Господень, кара небесная, Зевс с облаков хуевертит срочно вали барана, закалывай девственницу. Ну, или какие там ритуалы были? А все оказалось физическими и химическими законами. Так? И со мной то же самое! Я как-то завязан на этих людей, на космос, на астрал, на Вселенский коммутатор называй, как хочешь. Но, Джен, поверь, между мной и жертвами есть какая-то связь. И между самими жертвами тоже. Должна быть!
Жертвами?
Ну чего ты улыбаешься, Джен? Да-да, знаю, мы их уже расспрашивали. И следили за ними, и как ты в городской архив лазил ночами, я тоже помню, но Думаю, мы не там искали. Слушай, ты ведь помнишь про пиковый туз у пиратов?
Ты про черную метку?