Врешь.
Вру.
Дурацкий разговор с тем, с кем не стоило бы его вести, позволил Дарену отвлечься. Он забыл о недавно пережитых ужасах нахлынувшего безумия и не сразу заметил, что руки перестали дрожать.
Он не должен был говорить с Каспером, зная, что тот часть свиты. А значит, такой же испорченный, как Тобиас и все его шестерки. Просто умело притворяется. Невозможно быть хорошим человеком, когда добровольно окружил себя гнилью.
Я просто хотел сказать, что никогда не стыдно обратиться за помощью, привалившись к дверному косяку и отведя взгляд, выдал Каспер. Вот и вся причина, по которой я пришел и по которой вернулся.
Дарен поймал себя на мысли, что хотел бы усмехнуться Элону в лицо и бросить парочку едких слов. У кого просить помощи? У Каспера, что ли?! Ха!
Но он не смог выдавить ни звука, а тело оцепенело. Каспер говорит о защите от травли свиты? Или о чем-то более серьезном? Например, о том, что помощь Дарену, похоже, придется искать в стенах больниц и в горстках медикаментов, что залатают разум, давший трещину.
Все. Теперь я точно пошел, одними уголками губ улыбнулся Каспер и отлепился от дверного косяка.
Он выпрямился во весь свой немалый рост и заглянул Дарену в глаза, будто желая что-то сказать, но не находя в себе сил. Дарен знал, что сейчас смотрит на Элона точно так же.
Никто из них не решился заговорить. Каспер молча махнул на прощание рукой, отвернулся и зашагал по пустому безжизненному коридору.
Погоди! Дарен не узнал свой надтреснутый голос, когда окликнул парня, что уже почти дошел до лестницы.
Каспер замер и удивленно обернулся. Даже издалека Дарен видел, как ожил взгляд голубых глаз.
Помоги мне, сломленно прошептал он.
Слишком тихо для расстояния, которое их разделяло. Но Каспер услышал. Ничего не говоря, он кивнул и вернулся. Дарен так же молча попятился с порога, беззвучно приглашая Элона войти.
Даже если Каспер предаст его, даже если он здесь ради свиты, даже если все происходящее план Тобиаса Дарен не готов снова остаться наедине со своими демонами.
У меня с собой есть лапша быстрого приготовления, скинув кроссовки, поделился Каспер. Как раз несколько упаковок взял. Хочешь?
Нет, Дарен качнул головой и забрал из подъезда доску Элона, которую тот оставил за дверью. Хоть и Йоркер чуть ли не единственный жилец аварийного здания, лучше вещи так не бросать. Тут часто ошиваются подростки и бездомные. Я, наверное, лягу спать.
От него не укрылось, как Каспер изумленно застыл на секунду. Похоже, уловил намек и понял немую просьбу. Дарен не хочет оставаться один даже на ночь, и ему плевать, кто составит ему компанию. Он согласен даже на шестерку свиты.
Чувствуя себя смущенно и неуютно, Дарен сел на диван с потрепанной зеленой обивкой и принялся наблюдать за Каспером. Элон замешкался, не зная, как себя вести. Заглянул в приоткрытую дверь ванной комнаты и удовлетворенно кивнул каким-то своим мыслям.
Я буду спать в ванной. Ты не против?
Нет, прошелестел Дарен, хотя поведение и выбор Каспера его удивили.
Он не задавал вопросов, не надеялся избавиться от обузы, которой Дарен наверняка являлся. Не попросил уступить диван или постелить на полу. Каспер держал дистанцию, был готов терпеть неудобства, но бросать Дарена не собирался.
Это могло бы польстить, если бы не выглядело так подозрительно.
Это могло бы насторожить и напугать, если бы нутро уже не было выжжено страхом перед чем-то более серьезным, нежели компания гнилых «аристократов» студенческого общества.
Больше они не разговаривали и вели себя так, будто не замечают друг друга. Каспер заварил китайскую лапшу и ушел с ней в ванную. Судя по звукам, он играл в телефонную игру. И судя по вытянутым длинным ногам, которые виднелись в дверном проеме, Каспер уселся в ванну.
Дарен же лежал на диване и смотрел на ноги Каспера, которыми он качал в такт игровой музыке. Сон не шел, потому что стоило закрыть глаза, перед ними возникали пугающие образы: мертвые Элена и он сам.
В какой-то момент Дарен устал бороться сам с собой и сел, смяв в кулак ткань шорт. Присутствие Каспера помогало, но не было панацеей. Дарен отчетливо понял это, когда краем глаза в тени комнаты уловил какое-то движение.
Элена стояла в углу. Она смотрела на сына с безумной широкой улыбкой и нервно заламывала неестественно короткие руки. Все ее тело напоминало сморщенный изюм маленькое, неправильное, словно принадлежащее вовсе не ей.
Каспер, позвал Дарен резко охрипшим голосом.
Он попытался встать с дивана, но ноги подкосились. Дарен упал, расшибив колени, но боли не почувствовал. Все заглушал холод, ползущий по венам.
М?
Музыка стихла Каспер поставил игру на паузу. Дарен собрал волю в кулак и поднялся. На негнущихся ногах он прошел к открытой двери и замер в проходе.
Телефон был единственным источником света. Бледно-голубое сияние касалось лица Каспера, и Дарен прекрасно видел каждую эмоцию своего гостя. Он надеялся, что, когда Каспер вскинет глаза, в них отразится страх, ведь Элена стояла прямо за спиной своего сына. Но голубые глаза смотрели с удивительным спокойствием, от которого в груди все перевернулось. Паника завязалась вокруг груди тугим узлом, не давая вдохнуть.
Каспер не видит ее. Не видит Элену.
Ты в порядке?
Да, слово больше походило на хрип. Тонкие дрожащие пальцы впились в дверной косяк. Дарен едва стоял, но не мог сказать правду.
Не мог признаться, что он сошел с ума.
Врешь, уверенно заметил Каспер и отложил телефон. Тот лег на поверхность ванны с глухим стуком. Голубой свет уперся в потолок.
Вру, признался Дарен, с горечью осознав, что в их игре в «правду или ложь» они с Каспером поменялись местами.
Ничего не говоря, Каспер передвинулся в ванной. Теперь он сидел не посередине, а под выключенным и отведенным в сторону краном. Ничего не говоря, Дарен с ногами забрался в ванну и по-турецки сел в противоположном, освободившемся конце.
В ванной комнате пахло острой китайской лапшой, что стояла на тумбочке рядом со стаканом с единственной зубной щеткой, морозным дезодорантом Каспера и совсем слабо хлоркой.
Свет телефона бликами гулял по кафелю и освещал только тесное помещение ванной комнаты. Дарен физически не мог видеть Элену, спрятавшуюся в тени, но она будто была соткана совсем из другой материи и выделялась на фоне мрака, как тусклая звезда на ночном холсте.
Дарен крепко зажмурился и откинулся на холодный бортик ванной. Затылок коснулся кафеля, ладони, сцепленные в замок, снова дрожали.
«Никогда не стыдно обратиться за помощью», слова, сказанные Каспером, заклинанием повторялись в голове. Это продолжалось до тех пор, пока Дарен не решился завтра же он отправится в больницу. И как только эта мысль ясно прозвучала в его сознании, оно отключилось. Дарен провалился в забвение без снов.
Глава 11
Этель
Звонок телефона прозвучал раньше, чем будильник. Номер не определился, а из динамика раздался незнакомый голос. Женщина представилась сотрудницей спортивного центра Фирбси и сообщила Этель, что с этого дня ее, как волонтера, переводят. Теперь вместо парка аттракционов она будет дежурить в спортивном комплексе. Чем такая перемена обоснована, собеседница не пояснила, но бодро заверила:
Спортсменам часто нужна медицинская помощь! У нас практики вы получите даже больше, чем в «Жерле»!
Потом Этель дали координаты, которые она и так знала. В месте, куда ее перенаправили, плаванием занимался Каспер. Ей назначили новое время начала дежурства меньше, чем через пару часов, и из трубки послышался сигнал завершенного разговора.
Этель чувствовала что-то неладное, а потому из комнаты выплыла мрачной тучей. Сомнения укрепились, когда на кухне она встретилась с Рондой.
У тебя же выходной сегодня, хмуро напомнила Этель, пытаясь поймать взгляд сестры.
Та в кои-то веки кружилась у плиты, готовя завтрак. На кухне пахло подгоревшим луком, жареными яйцами и недосказанностью.
Решила проводить тебя на дежурство, потыкав неготовый желток вилкой, поделилась Ронда. Она не оборачивалась на сестру, и Этель догадывалась, почему Ронда не хочет смотреть ей в глаза.
Даже в будни Ронда не вставала пораньше, чтобы что-то приготовить. Она перебивалась бутербродами или разогревала вчерашнюю еду. И уж тем более она никогда не готовила для Этель.
А тут прямо череда «случайностей»! И выходной, и готовка, и перевод
Ты меня пасешь, да? догадалась Этель и воинственно скрестила руки на груди.
Щенок, который со вчерашнего дня поселился в их доме, вился под ногами. Это было умилительно и никак не вязалось с серьезным и грозным образом, который Этель старалась поддержать перед сестрой. Однако отогнать Бу (так питомца называла Ронда) Этель не могла и не хотела уже прикипела к малышу.
Ты о чем? Плечи Ронды напряглись, но на сестру она не взглянула, что стало последним доказательством вины.