Хелен понимала, что ей полагается изображать неведение того, что на улицах заслужившего дурную славу района торговали собой сотни куртизанок. Однако подобная слепота не поможет отыскать Берту.
Ее искали в Ковент-Гардене? У нее есть отец, который потребовал бы расследования?
Насколько я знаю, на севере живет ее мать, а больше у Берты никого нет. Милорд отправил на поиски Хьюго и Филиппа. Дерби пожала плечами, красноречиво выражая нелестное мнение об усердии лакеев. Филипп сказал, что поговорил с мальчонкой, пажом, который видел кое-что, когда исчезла Берта Горничная замялась.
Что он видел?
Дерби обхватила себя руками. Голубой контур дрогнул и сгорбился вслед за ней.
Я не могу утверждать, что здесь есть связь, миледи
Хелен уловила в ее голосе обеспокоенность.
Мне ты можешь рассказать, что бы это ни было.
Паж заверил Филиппа, что видел экипаж. Экипаж джентльмена.
Ты полагаешь, что ее забрал джентльмен?
Хелен уставилась на свою горничную. Несомненно, этого быть не может. Тем не менее если все истории, которые рассказывал о своих друзьях Эндрю, правда, то такой исход вполне вероятен. Хелен закрыла глаза. Если Берту и правда утащили, ей не суждено вернуться в приличное общество.
Я не знаю, как быть, миледи. Как считаете, ищейки с Боу-стрит нам помогут?
Хелен так не считала. Дядюшка почитал сыщиков не больше, чем преступников, которых они преследовали, а альтернативный вариант наемных детективов еще меньше. Дело неясное, преступления налицо не имеется, втянута в него лишь обычная горничная, вряд ли сыщики возьмутся его расследовать. По правилам, принятым в хорошем обществе, ответственность за прислугу ложилась на плечи дядюшки. И нельзя было утверждать с полной уверенностью, что Берта и правда исчезла. Что, если ее действительно привлекла перспектива заработка в Ковент-Гарден?
Возможно, Берта все-таки сбежала, предположила Хелен. Она не была здесь счастлива, ей хотелось больше денег для матери.
Дерби отшатнулась от нее и заключила свое лицо в безразличную маску прислуги.
Извините, миледи. Мне не стоило вас беспокоить, сухо произнесла Дерби. Прошу меня простить. Она отвернулась к платью и принялась расправлять складки на мягком шелке.
Хелен еще крепче сжала медальон. Ей стало скверно на душе оттого, что она не оправдала ожидания свои или Дерби? Ошибка опустилась ей на грудь холодным камнем. Но что поделать? Она даже не имеет права встретиться с подругой, которая так в этом нуждается! Хелен ослабила хватку и опустила взгляд на портрет. Ясные синие глаза матери смотрели на нее с укором.
Это не значит, что я тебе не верю, поправилась Хелен.
Никто мне не верит, миледи, тихо ответила Дерби. Никто не сомневается в том, что Берта очередная павшая женщина. И все же кто-то должен ее искать, разве нет?
Несомненно, подтвердила Хелен. Но чего добьется Дерби? Если Берта сбежала в Ковент-Гарден, ей уже не помочь. Если в деле замешан джентльмен, простой служанке будет нечего ему противопоставить. Никто не прислушается к ее словам к джентльмену, а тем более аристократу доверия больше. Я поговорю с братом. Предположим, Берту увез джентльмен, тогда граф мог что-нибудь о ней услышать от своих знакомых.
Дерби прижала ладони к залитым слезами щекам и присела в глубоком реверансе:
Благодарю вас, миледи! Я не сомневалась, что вы что-нибудь придумаете. Спасибо!
Вполне возможно, что брат ничего не знает, предупредила ее Хелен.
Понимаю, миледи. Но мне уже легче от того, что Берту ищут. Я боялась, что про нее забудут.
Этого не произойдет. Обещаю, мы ее найдем. Неважно, сколько это займет времени.
Хелен ободряюще улыбнулась и прошла в будуар; с каждым шагом поспешно сказанные слова обретали для нее все больший вес. Зачем она дала служанке это обещание? Отыскать в ненасытной утробе города одну-единственную из моря забытых девушек будет практически невозможно.
Хелен представляла себе опасности, таящиеся за дверью. Она каждый месяц читала «Случаи, произошедшие в Лондоне и округе» в «La Belle Assemblée»: леденящий кровь список убийств и изуверств публиковали сразу под новостями мира моды. Под Рождество газеты писали только о шокирующих убийствах на Рэтклиффской дороге, в кровавых деталях описывая жестокую расправу над двумя невинными семьями. Теперь в «Таймс» каждый день докладывали о зверских набегах людей, называвших себя луддитами: отчаявшиеся рабочие разрушали новое оборудование, которое должно было их заменить, и нападали на свое начальство, вооружившись дубинами и ружьями. Эти жуткие истории давали понять, что за пределами Халфмун-стрит царит полный беспредел.
За три шага Хелен миновала зеленую кушетку и подошла к туалетному столику из красного дерева. Она протерла глаза. К счастью, неприятное мерцание исчезло. Что это за проблема со зрением неизвестно, но похоже, что возникает она только при виде Дерби. Вероятно, этот феномен связан с живыми существами. Хотя, разумеется, Хьюго не мерцал. Как и ее собственное тело, если уж на то пошло. Будь она таких же убеждений, что и тетушка, Хелен непременно увидела бы в этом явлении нечто сверхъестественное, но ей больше импонировали «животный магнетизм» мистера Месмера и «животное электричество» мистера Гальвани. Хелен сбросила со счетов эти хрупкие теории скорее всего, виной всему была усталость.
Среди аккуратно расставленных на туалетном столике баночек, кисточек и мисочек нашлось лишь одно подходящее место, чтобы спрятать портрет: щель между краем зеркала и набором ароматических смесей в белых пиалах. Хелен опустила туда медальон и отошла назад: полумесяц золотой рамки и вызывающий взгляд матери будут едва заметны стороннему наблюдателю.
Ей полагалось сказать Дерби, что исчезновением Берты обязан заниматься виконт Пеннуорт. Негоже юным леди и прислуге ввязываться в опасные авантюры.
Дерби? позвала она. Мне надо кое-что тебе сказать.
Девушка возникла в дверном проеме, уже не окруженная голубым свечением. Наверное, оно и правда привиделось Хелен от усталости.
Да, миледи?
Мне кажется Хелен осеклась, почувствовав на себе выразительный взгляд Дерби, в котором читалось разочарование. Мне кажется, что кремовые перчатки будут смотреться лучше абрикосовых.
Неподобающее это поведение или нет неважно. Она уже дала Дерби обещание и сдержит слово. К тому же камеристка права: больше никто не станет искать горничную, которая могла сойти с пути истинного. Особенно дядюшка Пеннуорт.
Глава третья
Завершив вечерний туалет, Хелен приоткрыла дверь спальни и выглянула в коридор третьего этажа. Никого. Надо поспешить, чтобы увидеться с Эндрю наедине до ужина. Иначе интимного разговора не выйдет: исчезновение Берты и отдельный дом для брата с сестрой за ужином обсуждать нельзя, к тому же Эндрю будет вынужден еще долго общаться с дядюшкой после того, как Хелен с тетушкой выйдут из-за стола. Это ее единственный шанс, и новый предоставится только через неделю, а то и позже. Девушка приподняла полы атласной нижней юбки и сбежала вниз по лестнице, никем не замеченная в нарушении правил приличия, кроме портретов предков ее дядюшки, смотрящих на нее со стены.
Еще на самом верху Хелен опустила взгляд в глубины главного холла. Удача ее не оставила: там не было ни души. По привычке она считала ступеньки, стремительно уносясь по ним вниз, и запыхалась еще на сорок второй, у выхода на второй этаж. Манящий аромат ростбифа, принесенный теплым воздухом из подвальной кухни, смешался с запахом подтаявшего воска свечей. Ждать ужина осталось недолго.
Двери гостиной были закрыты. Там ли Эндрю, уже заключенный в одной комнате с дядюшкой и тетушкой, или спасается, как обычно, в бильярдной? Хелен перегнулась через перила и прислушалась. Снизу приглушенно гремели кастрюли, канарейка тетушки переливалась вечерними трелями, и еле слышно перестукивались бильярдные шары. Ага! Хелен улыбнулась и, приподняв платье выше щиколоток, пробежала последние двадцать ступенек.
Там она повернула в сторону и чуть не столкнулась с Филиппом, вторым лакеем, который тщетно пытался поправить свой напудренный парик. Слуга тут же вытянул руки по швам:
Миледи! Он склонил голову парик съехал, обнажив медного цвета волосы, и отступил назад, к стене.
Филипп! Хелен подняла взгляд на второй этаж и закрытые двери гостиной. Дядюшка с тетушкой уже спустились?
Да, миледи. Меня послали пригласить за стол лорда Хейдена.
Великий Луд, времени совсем не осталось: следующей позовут ее. Хелен подошла к лакею, скрывшись за высокой лестницей.
Лорд Хейден в бильярдной, верно? прошептала она, жестом приглашая Филиппа стать ее соучастником.
Им обоим скрытность давалась нелегко, при росте Хелен чуть ли не метр семьдесят пять, а Филиппа больше ста восьмидесяти восьми, его не так давно наняли, и тетушка выбирала лакея под стать Хьюго высокого, стройного, длинноногого. «Важное требование, как-то бесстрастно заметила Хелен при Миллисенте, ведь красно-золотая ливрея очень плотно прилегает к телу».