Как жила до того, я точно не буду. Остаться одной в чужом мире, без памяти, в смысле без памяти об этом месте? Долго ли протяну? Да я даже не найду, где мой дом точнее, где жило это тело раньше! Я же ничего тут не знаю
Я снова покосилась на обтрепанный подол и сбитые башмаки. Нет, этот вариант меня не устраивает! Никаких запечатываний!
Вы сказали «запечатывают или учат». Я могу выбирать?
Если дар это магия, какая дура по доброй воле от нее откажется? И все же некоторых «запечатывают». Интересно, почему? Не нравится дар? Или чтобы не наворотили дел, не справившись с обучением? А вдруг учеба платная, и «запечатывают» тех, кому она не по карману? Это вероятней всего. И если так, я крепко влипла.
Выбирать? мужчина приподнял бровь. Твой дар темный. Мертвые. Хочешь провести всю оставшуюся жизнь среди трупов разной степени свежести?
А чего такого-то? удивилась я.
Нет, в самом деле, чего особенного? Это моя работа, вообще-то была. Вот платное обучение это действительно страшно. У той, чье тело мне досталось, нет денег на приличные башмаки и незалатанное платье, значит, на университет и подавно. Меня выставят, и я останусь бомжихой. Где жить? На что? Как? В незнакомом и непонятном мире я окажусь беспомощней слепого щенка!
Мужчина подобрал отвисшую челюсть, а потом снова схватил меня за руку и поволок вглубь кладбища. Остановился над развороченной могилой, дернул за руку так, что я едва не свалилась на мертвеца.
Вот. Сказал он, указывая на труп, который совсем недавно пытался его ухватить. Это еще не худший вариант. Нравится?
Я пожала плечами. Выглядит и пахнет, как и полагается трупу на этой стадии разложения навскидку я дала бы ему неделю. Но действительно далеко не худший вариант.
Нравиться здесь нечему, конечно. Как же его убедить? Нужно его убедить, иначе мне конец! Хорошо, голос не дрожит, может, снаружи и не видно, как меня трясет от одной мысли, что в самом деле у меня отберут дар и вышвырнут на улицу. Но и поводов падать в обморок не вижу. Все мы такими будем, в конце концов.
Он хмыкнул.
Я нет. Я в завещании велел себя кремировать
Завещание? В твоем возрасте?
Он снова хмыкнул.
Ладно, допустим, у тебя в самом деле крепкий желудок. Но есть еще одно. Ты девушка. Смазливая с такими личиком и фигуркой найдется тот, кто возьмет замуж и без приданого. Голос его звучал при этом так, словно он не со «смазливой» девушкой разговаривал, а теорему Пифагора пересказывал. И ты в самом деле предпочтешь общение с мертвяками семье и детям?
Какая семья? Какие дети? Тут под мостом бы не сдохнуть! Но вместо того, чтобы объяснять это и упрашивать, я брякнула не иначе, как на нервах:
А что, одно другому мешает? Маги дают обет безбрачия?
Мужчина расхохотался. Да так искренне и заливисто, что я сама едва не рассмеялась вслед за ним. Вот теперь, когда он не злился и не ехидничал, стало видно, что улыбка у него просто невероятная. Смотрела бы и смотрела. Да и сам он очень даже
Нет Еще как нет. И женщин-магов немало. Он посерьезнел. Но ты некромант. Более того, ты единственная за последние сто лет женщина некромант. От парней-то девчонки шарахаются
От тебя-то? С таким лицом? С фигурой греческой статуи, которую и одежда не скрывает? Да ладно!
А на тебя и вовсе будут смотреть как на Он помедлил, подбирая слова.
Как на бородатую женщину из цирка уродов? подсказала я.
Мужчина усмехнулся.
Понимаешь, значит.
Я кивнула. На меня всю жизнь так смотрели не привыкать.
И все равно хочешь учиться?
Да. Очень. Если только смогу заплатить
Учеба это шанс оттянуть момент, когда я окажусь на улице совсем одна. Да и вообще, в любом мире лучше работать головой, чем руками. А к тому, что на меня смотрят, как на ненормальную, я привыкла. Женщина-судмедэксперт едва ли лучше женщины-некроманта. Но что поделать, если общаться с себе подобными я так и не научилась? Нормальному врачу приходится очень много общаться и далеко не всегда с адекватными людьми. Так вот и вышло
Платить не придется, но, если справишься с дипломом, нужно будет пять лет отработать на корону, прервал мои мысли мужчина.
Я выдохнула, едва не перекрестившись на радостях. Да плевать, что и тут придумали распределение выпускников. Время летит быстро, порой даже слишком быстро.
Щедро, не удержалась я.
Интересно, кто это у них тут нашелся такой продвинутый, что додумался до бесплатного образования за казенный счет? Еще интересней, есть ли тут общежития и стипендии? Если нет, то у меня по-прежнему проблемы Подумаю об этом потом. И так себя накрутила. Когда буду знать точно тогда и стану думать, что делать.
Щедро, не удержалась я.
Интересно, кто это у них тут нашелся такой продвинутый, что додумался до бесплатного образования за казенный счет? Еще интересней, есть ли тут общежития и стипендии? Если нет, то у меня по-прежнему проблемы Подумаю об этом потом. И так себя накрутила. Когда буду знать точно тогда и стану думать, что делать.
Это все равно дешевле, чем восстанавливать разрушенное теми, кто не совладал с даром. Да и выпускнику, задолжавшему короне, можно платить меньше.
Мужчина снова внимательно оглядел меня с ног до головы, и я все-таки спрятала руки в складки юбки. Поежилась под цепким оценивающим взглядом. Молчание затягивалось, становилось таким невыносимым, что, казалось, сгустился даже воздух, мешая дышать. Что он решит? Что мне делать?
Что ж, разрешите представиться. Он коротко поклонился, и я, наконец, смогла вдохнуть. Винсент Оркан, профессор некромантии и ваш будущий наставник. Пойдемте, коллега, я вас провожу.
Будущая коллега. Я вернула поклон, надеясь, что все сделала правильно. В меде нас тоже называли «доктора» и на «вы», хотя не все доучились до выпускных госов. И все же стоило уточнить.
Это неважно.
Имя вы уже знаете, фамилию я не помню.
Судя по вашей одежде, фамилии у вас и нет, как и у всех из низших сословий. Он жестом пригласил меня следовать за собой. Ничего страшного, к диплому придумаете. Если дотянете до него.
Да назло тебе диплом получу! Даже если сутками придется зубрить!
Шагал он стремительно, точно торопился покинуть это место, я со своими юбками едва за ним поспевала. Надеюсь, тут женщинам позволены брюки, хотя бы магам. Это ж невозможно, то и дело спотыкаться, наступив на подол!
Вы всегда так неуклюжи? поинтересовался профессор, в очередной раз подхватив меня под локоть и не позволив ткнуться носом в могильный холм.
Нет, только после того, как меня вырубят, огрызнулась я.
Он не остался в долгу:
Никто вас сюда на аркане не тащил, так что сами виноваты. И потеря памяти не оправдание. Образ мыслей-то остался прежним. Чувствую, вы еще доставите мне хлопот.
Глава 3
Кажется, это чувство взаимно. Но выбирать не приходится. Либо усердно учиться и сделать новую жизнь по крайней мере терпимой. Либо оказаться на улице, среди незнакомых людей «низших сословий».
Нужда меня не слишком пугала, еще с полуголодных студенческих времен я умела обходиться немногим. Но если жизнь здешнего простонародья похожа на то, что было в нашем мире а с чего бы ей быть непохожей то перспективы у меня незавидные. Даже если удастся как-то устроиться, придется работать от рассвета и до заката. Выйти замуж за того, на кого укажут и скажи спасибо, если лупить будет только по праздникам, а не каждый день. Родить дюжину детей, половину похоронив во младенчестве, и умереть от очередных родов или какой-нибудь чахотки. Так себе будущее.
Значит, придется как-то искать общий язык с этим профессором. И постараться им не увлечься или не убить.
За воротами кладбища оказалось полно народа. Правда, вели себя все слишком тихо и на зевак вовсе не походили. Внимательные лица, настороженные позы. Кирасы, шлемы, дубинки. Стража? Десятка два. Ничего себе, похоже я то есть та девица, которая теперь я действительно наделала немало шума.
При нашем появлении все заметно расслабились.
Все в порядке, капитан, беспокоиться больше не о чем, сказал профессор, обращаясь к седоусому крепышу с внимательным взглядом.
Деваха, что ли, такого переполоха наделала? поинтересовался тот.
Это неважно, отрезал Винсент. Отправьте кого-нибудь перезахоронить упокоенных. Если явятся безутешные родичи с претензиями, посылайте их лично ко мне.
Да они, только услышав «профессор некромантии», в обморок падают. Капитан обернулся к своим людям. Ты и ты караулите у входа. Ты, ты и ты вытащите из ямы
Его слова перекрыл стук копыт и грохот колес подъехавшей кареты. Дверца распахнулась, и выскочил брюнет лет сорока, состоявший словно из одних острых углов. Обтянутые кожей скулы, запавшие глаза под кустистыми бровями, торчащий подбородок. Не кормят его, что ли? Но двигался он уверенно и быстро, видимо, просто такое астеничное сложение. Везет же некоторым, никакие диеты не нужны
Что здесь происходит? рявкнул он.
Доброй ночи, генерал-инквизитор. Профессор поклонился, как мне показалось, довольно небрежно. Угловатый, поджав губы, вернул поклон.