Женщина привела Янку в какую-то темную комнатенку без мебели. При тусклом свете свечи Янка разглядела только лавку да в углу нечто напоминающее топчан, накрытый мешковиной.
Седай, женщина усадила Янку на лавку, есть то хочешь?
Немного, смутилась Янка. Женщина протянула ей кусок хлеба.
Спасибо, Янка убрала хлеб в сумку, удивляясь еще больше.
Откуда ж ты такой? женщина присела рядом на лавку.
Из Москвы.
Ой, ты, а сюды-то зачем? Неужто пёхом?
Нет, из Москвы на электричке, а дальше через лес. У нас археологический поход.
Женщина ее не поняла:
Чегой-то несешь ты, не пойму я. И одет чудно. Не из-за моря?
Я чудно?! Янка даже привстала, По-моему, это вы чудно! У вас тут, что народный театр или психушка? Объясните мне, пожалуйста, я ничего не понимаю!
Тю-тю, не кричи, женщина снова усадила ее и улыбнулась, Что ты, спят уж все во дворце, наклонилась к самому уху Янки, зашептала, Ничего из речей твоих горячих не поняла. Ты попроще спроси.
Где я нахожусь?! Какой дворец?! Янка даже вспотела от волнения.
А находишься ты во дворце села Преображенское. В царском дворце.
Сумасшедший дом! простонала Янка, потом повернулась к женщине, Но ведь этого села давно нет!
Да как же нет вот оно село!
Хорошо, допустим, успокаивающе для себя или для нее сказала Янка, Тогда какой же сейчас год?
Известно какой, одна тыща шестьсот восемьдесят восьмой от Рождества Христова.
Что?! у Янки потемнело в глазах, мгновение спустя, словно молния ее поразила догадка: переброска во времени! Пульсирующими толчками всплыли падение, камень, дверь все в один момент.
Значит я во дворце, сделала она вывод упавшим голосом, А кто тут живет?
Царица-матушка, Наталья Кирилловна, нараспев начала женщина, с братом боярином, а еще государь, надежда наша, красное солнышко.
Янка невольно улыбнулась такой не обычной для ее слуха манере рассказа:
Государь? А почему надежда?
А потому как ему семнадцать лет только исполнилось, голубь сизой, женщина погладила Янку по плечу.
Почти ровесник, одними губами произнесла Янка, Что же мне делать? она вопросительно посмотрела на женщину.
Ой, голубь, ночь на дворе. Ты ночуй уж, а утром я тебя выведу отсель потихоньку. Ложися вот здесь на лавке, заботливо сказала женщина. Янка, однако, совсем не хотела спать. Сердце колотилось и сжималось от мысли, что ребята ее ждут. Этот вопрос волновал ее в данный момент больше всего. Дворец, царь чертовщина какая-то.
Женщина тем временем погасила свечу.
Отдохни, голубь, и она вздохнула, откуда ж ты такой? Звать-то как?
Янка, пробормотала Янка, сняв с себя сумку и гитару, и поудобнее устраиваясь на лавке.
Эко имя чудно, Янка. А меня вот Агашкой кличут, женщина снова вздохнула в темноте.
А как вашего отца звали? спросила Янка.
Тихоном, царствие ему небесное.
Значит, вас зовут Агафья Тихоновна, красиво.
Эк ты, ласкун какой, растрогалась Агафья Тихоновна, меня отродясь так не называл никто. И откуда ты такой взялся?
Вы мне не поверите, но я из будущего.
Устал ты, Янка, спи-ка лучше, женщина подумала, что это сказано от усталости.
Янка печально вздохнула и закрыла глаза.
* * *Проснулась она рано. Протерла глаза, надвинула поглубже бейсболку, одернула олимпийку, застегнула штормовку, села на лавке, потянулась. Потом встала надела сумку и взяла гитару. Вошла Агафья Тихоновна.
Доброе утро, Агафья Тихоновна, улыбнулась Янка.
Ах ты, голубь сизой, встал уже, она тоже улыбнулась, а и рано еще, солнышко не взошло.
Да, только полпятого, но мне пора, Агафья Тихоновна.
Ну, пошли, провожу тебя, вздохнула та.
Янка потихоньку пошла за ней. Вышли на задний двор через черный ход. В сером утреннем воздухе висела прохлада. Янка слегка поежилась. Пришлось немного подождать за углом, пока пройдет группа стрельцов, охраняющих дворец. Потом Агафья Тихоновна подвела ее к маленькой калитке в заборе.
Вот, голубь, лети теперя, там тропинка есть, в аккурат к деревне выйдешь, а там, куда уж захочешь. Хлеба-то возьми.
Спасибо вам, Агафья Тихоновна, Янка пожала руку удивленной женщине, жаль, нечего мне вам подарить. А я вас сфотографирую! Янка вытащила «Polaroid».
Ой, голубь, не ведаю речей твоих, испуганно перекрестилась Агафья Тихоновна.
Спасибо вам, Агафья Тихоновна, Янка пожала руку удивленной женщине, жаль, нечего мне вам подарить. А я вас сфотографирую! Янка вытащила «Polaroid».
Ой, голубь, не ведаю речей твоих, испуганно перекрестилась Агафья Тихоновна.
Это совсем не страшно, Янка зарядила фотоаппарат, Смотрите в это окошечко, улыбайтесь. Сейчас вылетит птичка! и сделала два дубля. Кассеты тут же проявились в два цветных снимка. Один Янка отдала ей:
Вот ваш портрет, Агафья Тихоновна.
Ой, ты, батюшки! всплеснула руками та, Да и вправду я! она взглянула на Янку, Ах, ты, голубь белый, она растрогано прижала Янку к себе, никто сроду со мной так не обращался, как с барыней, все как с дворовой.
До свиданья, Агафья Тихоновна, Янка остановилась у калитки и обернулась, вы очень хороший человек! Прощайте!
Бог тебя благослови, утирая слезы и прижимая к себе фотографию, сказала Агафья Тихоновна.
Янка юркнула в калитку и почти бегом зашагала по тропинке, потом обернулась и остановилась.
Куда идти? Ведь она в чужом веке. И она решила никуда не уходить, а поподробней все разузнать. Все-таки не каждый день выпадает такой шанс. Тем более здесь еще и царь, заманчиво и страшно. Янка отошла к близ растущим деревьям, расстелила на траве штормовку и решила вздремнуть в тени тополя, росшего метрах в ста пятидесяти от забора, огораживающего дворец.
* * *Проснулась она от шума, доносившегося с лужайки перед дворцом. Открыла глаза: уже во всю светило солнце и было уже где-то около одиннадцати часов дня. А на лужайке шумели какие-то ребята примерно ее возраста. Янка осторожно приблизилась к забору.
Ребят было человек двадцать. Все они строились в шеренгу, держа на плечах допотопные ружья. Из дворца выбежал светлоголовый высокий парень и крикнул:
Во фрунт! Бомбардир идет! и сам встал во главе строя. Из дворца стремительно вышел высоченный парень, темноволосый, кудрявый, круглолицый. Большие темные глаза смотрели твердо и уверенно, рот под едва пробившимися усами был сжат. Сдвинутые брови придавали лицу строгое и грозное выражение. Ворот белой широкой рубашки был расстегнут.
Янка окинула его взглядом и тихо удивленно ахнула:
Да ведь это же Петр Первый! Вот это да!
А Петр остановился перед застывшим строем. Белобрысый парень вышел вперед:
Господин бомбардир! Бомбардирная рота к бою готова!
Петр кивнул, потом дернул головой вверх:
Здорово, молодцы!
Здра жла гдин бдир! стройно отозвались из строя. А Петр заговорил:
Взять надобно нам крепость неприятельскую да чтоб бой был! Готовы?
Готовы! все ребята выстроились по направлению к крепости. Янка пригляделась: в нескольких десятках метров от строя виднелся земляной вал, деревянные колья. Из-за них выглядывали бородатые лица каких-то мужиков. Янка крадучись вдоль забора пробралась поближе к валу.
С Богом! крикнул Петр еще срывающимся юношеским баском. И вся его команда с криком «ура» кинулась на крепость. Они еще не добежали, а мужики уже побросали ружья и подняли руки вверх. На них как ураган налетел Петр:
Не так! Не так! заорал он, краснея от ярости. Биться должны! Сначала, все сначала!
И, ударив одного мужика прикладом по голове, отбежал на исходную позицию за отрядом.
Янка перелезла через забор и, пригнувшись, подбежала к мужикам. Они кряхтели и вздыхали. Янка неожиданно появилась в крепости.
Попало? спросила она, спрыгивая к ним в окоп. Они недоуменно обернулись.
Ты кто такой? спросил один.
А вот это совершенно неважно. Но этот бой вы должны выиграть, серьезно сказала Янка, дайте мне шпагу! она сняла гитару и сумку и положила их в кусты. Мужики, удивленные таким тоном, подали ей шпагу с защитой на конце, какая бывает у спортсменов-рапиристов. Янка обернулась к ним:
Ну что, дадим царю прикурить? Или струсили? она надвинула бейсболку почти на глаза и оглядела мужиков. Они мялись.
Так ведь царь, осторожно сказал кто-то, ему ведь что не так, батоги сразу.
Все будет так, успокоила Янка, главное, ничего не бойтесь, если что, я за всех отвечаю. Мы должны победить в этой игре.
Она поглядела в сторону отряда Петра: они уже снова пошли в атаку. Самым первым бежал тот белобрысый парень с ехидным выражением лица и жестким взглядом прозрачно-голубых глаз.
Кто это? спросила Янка мужиков, указывая шпагой в сторону наступавших.