Мы тихо прошли в полутемную переднюю. Отто осторожно закрыл дверь.
Вроде бы никого. Тускло поблескивали перила и прутья, прижимавшие к ступеням ковер. А это еще что
Только попугая не хватало, свирепо прошептал Бернстайн. Надеюсь, хоть не говорящий!
На перекладине висело кольцо с белым попугаем. Он мирно дремал, но еще по Максимилиану я знала, что с птицами шутки бывают плохи. А ведь могли бы и на собаку нарваться
Из-под неплотно закрытой двери слышались голоса: похоже, шел ожесточенный спор. Одно хорошо если попугай и завопит, его попросту не услышат.
Самое время звать полицию, хрипло прошептал Отто, косясь на птицу.
Погоди! Я уверена, что вот-вот все разрешится
В этом-то как раз не сомневаюсь. Вопрос в том, как именно разрешится
Видимо, спорщики приблизились к двери голоса зазвучали отчетливее, можно было разобрать отдельные слова, а потом и целые фразы. Из спора выбивался голос нашего ученого, и, странное дело, он будто ругал кого-то, совершенно не стесняясь. Значит, не в таком уж беззащитном положении находился
прямо как бандиты с большой дороги! Это же просто позорище! А если бы кто-то из сослуживцев увидел?!
Мне все равно, прервал его голос, от звука которого я вздрогнула. Неужели показалось?
А мне нет, представь себе! резко ответил любитель энциклопедий. И что я такого натворил, скажи на милость? Я рассчитывал вернуться дня через три, и оставил врачу записку
«Скоро буду». И почерк такой, что с твоим не спутаешь. Ты был пьян?
У меня болела рука, и было не до каллиграфии. И я не думал, что нахожусь там под арестом!
Полагаю, у тебя есть объяснение, почему ты покинул Эрзиттен, бесстрастно произнес тот же голос. Теперь уже ошибиться было невозможно. И внимательно слушаю.
Вот и слушай, нервно отрезал историк. Я в этой деревне скоро сойду с ума от скуки. Такое объяснение устроит?
Ну и как в Историческом музее весело?
Повеселее, чем в этой глуши
Не преувеличивай. Провел я в этом месте пару дней, и совершенно не скучал.
За пару дней и я бы не соскучился, тем более в таком-то обществе.
Конрад! невидимый, но хорошо знакомый собеседник повысил голос.
Я хлопнула себя по лбу. Ну конечно же!
Так ты его все же знаешь? удивился Отто.
Его понаслышке. Но видела сестру, так они на одно лицо!..
Ясно. Как я понял, ему ничего не угрожает, тихо заметил Бернстайн.
Нет, точно ничего. Просто дружеская ссора
Так чего мы выжидаем?! Бегом отсюда! Вон, уже попугай зашевелился
Отто был прав. Если нас застигнет хозяин дома, или арендатор, или в каком качестве тут пребывал обладатель голоса, теплой встречи ждать не стоило. Решит, что я за ним следила, и вряд ли ему это понравится а при таких-то обстоятельствах поди докажи обратное. Но раз уж так вышло, я просто должна была узнать, хотя бы попытаться выяснить, надолго ли он здесь и чем занят. И дом надо запомнить Королевский ров, особняк с лебедем, против колонны Гертруды
Еще немного, мы ведь никуда не опаздываем! А дверь вот она, совсем рядом! Успеем выскочить, если что
Бернстайн недовольно заклекотал, но уходить я не собиралась.
Не кричи на меня, продолжал Конрад. Ты просто деспот, Эрик! Деспот и тиран! Я тебе сто раз говорил, что уже здоров, как бык его слова прервал сухой кашель. Видишь, до чего ты меня довел!
Вот что, Конрад, произнес Эрик знакомым холодным тоном. Завтра утром отбываешь в Эрзиттен. Увижу без письма от врача пеняй на себя. Ты меня знаешь.
Я на тебя в полицию подам, отрезал тот. Звук шагов и удары трости приблизились к двери.
Тут уж и я поняла, что делать нам здесь нечего. Но Бернстайн, на беду, задел стул, тот с грохотом опрокинулся, и Отто, споткнувшись, рухнул на пол. Попугай захлопал крыльями и заорал. Дверь распахнулась, и я увидела на пороге обоих Конрада и того самого, «деспота». В этот короткий миг он бросился в глаза на фоне освещенного дверного проема, и я поняла, что Эрик совершенно не изменился.
Кто здесь? спросил Конрад.
Отто, вполголоса ругая всех на свете, меня в первую очередь, поднимался с пола.
Простите, сударь, мы просто ошиблись домом, как могла спокойнее ответила я, отступая в тень.
Из освещенной комнаты наверняка плохо видно темную переднюю, и меня никто не разглядел, но тут Эрик сделал шаг вперед.
Простите, сударь, мы просто ошиблись домом, как могла спокойнее ответила я, отступая в тень.
Из освещенной комнаты наверняка плохо видно темную переднюю, и меня никто не разглядел, но тут Эрик сделал шаг вперед.
Не может быть, тихо произнес он и добавил громче: Повторите
Бернстайн наконец-то выпутался из ножек стула и встал, держась за колено.
Ошиблись дверью, внятно повторил он. Мы не воры, господа, честное слово. И нас тут сейчас уже не будет. Простите за беспокойство
Эрик быстро вышел, встал напротив. Смотрел прямо на меня, и таким взглядом, словно увидал привидение. Сравнение было не из лестных.
А, так это же мои знакомые! воскликнул Конрад. Пройдите, хватит стоять на пороге
Знакомые? переспросил Эрик. И когда вы успели?..
Сегодня в музее. Ну проходите же!
Мы переглянулись. Отто пропустил меня вперед и вошел следом.
Познакомились это громко сказано, заметил он. Так, небольшая беседа вышла.
Небольшая, но весьма занимательная, кивнул Конрад, с любопытством переводя взгляд с меня на Бернстайна. А здесь вы как оказались?
Дверью ошиб снова начал Отто, но увиливать было бессмысленно.
На выходе из музея вас спровадили в карету, ответила я, и при этом не церемонились. Мы увидели и решили проследить за экипажем. Все равно было по дороге, не слишком убедительно приврала я.
Так вы оба собрались меня спасать? Конрад улыбнулся. Так?
Хотя бы увидеть, куда вас повезли, сказал Бернстайн, чтобы сообщить в полицию. Очень рады, что вы целы и невредимы, сударь. Раз все хорошо, позвольте откланяться.
Тут из прихожей довольно членораздельно донеслось:
Полундр-р-ра! Пир-р-ратские рожи!
Попугай оправился от потрясения и сообщал о пришедших свое мнение в общем-то, верное. Конрад, опираясь о трость, подошел ближе.
Это очень великодушно с вашей стороны, сказал он. Я благодарен вам за участие. Не каждый так поступит.
Присоединяюсь, кивнул Эрик. А как вы попали в дом, позвольте узнать?
Так вы же дверь запереть забыли, совершенно искренне ответил Бернстайн.
Эрик посмотрел на меня, и в его взгляде отчетливо читалось, что именно он подумал. Да еще проклятый попугай надрывался, крича про «грабеж» и «ворье».
До чего невоспитанная птица, раздраженно сказал Бернстайн. И лексикон у нее дурацкий. Ну, сударь, посудите сами он решил заранее снять любые подозрения, не зная, что подливает масла в огонь. Вы же не думаете, что я взломал дверь? и мне: Скажи ты ему, как дело было!
Он не взламывал, глядя в сторону, подтвердила я. Могу присягнуть.
А, ну тогда подозрения сняты, саркастически заметил Эрик.
Конрад все это время рассматривал нас очень внимательно, и его темная стрельчатая бровь нервно подергивалась. Наконец, решившись на что-то, или, скорее, о чем-то догадавшись, он тихо произнес:
Эрик, как я понял, вы знакомы. Будь добр, представь меня даме
Эрик подошел ближе. У меня все так и сжалось внутри и оттого, что он снова был рядом, и оттого, что вот прямо сейчас этот милый историк узнает, кому именно обязан и своей тростью, и своим кашлем. Когда Эрик заговорил, мне показалось, что его голос дрогнул:
Анна-Леста Вандервельт, позвольте представить вам Это мой друг, Конрад Веллен.
Странная у нас выходила беседа.
Мы чинно сидели в комнате с видом на Королевский ров одну из красивейших улиц и вели светский разговор с таким видом, будто только что познакомились. Хотя заочно, как выяснилось, знали друг друга очень даже неплохо. Конрад с жадностью слушал, положив подбородок на набалдашник трости, заставлял раз по пять повторять те или иные подробности той знаменательной истории, переспрашивал. Я отвечала, стараясь опускать кое-какие детали например, насчет кольца. Но вот так сходу привирать и замалчивать было трудновато, особенно когда попугай принимался делиться своим мнением из прихожей.
А Конрад, как назло, моментально схватывал все нестыковки. Как мы встретились в Бестаме, затем в Вельхеме, как следовали потом в наше поместье, а что Рудольф, а как его брали, а не пострадала ли я
Он же был вооружен? уточнил Конрад.
Да.
Стрелял?
Мне повезло. Эрик глянул на меня, но возражать не стал. Меня спас Максимилиан.