Прости, Фабриций, но уходить надо было раньше. С Гаем Кассием. Я отказался. Теперь остаётся только подороже продать свою жизнь. Я не могу сдаться. Будем сражаться до последнего гастата, он посмотрел в глаза начальнику смены и понял, что тот не нарушит приказ.
Хорошо, наконец, ответил центурион. Я передам приказ остальным, он опустил голову и быстрым шагом направился вниз по лестнице.
Андромах, так и не получив ответа от римлян, вернулся к Сурене. Тот печально покачал головой и сказал:
Подождём до полудня. Сами откроют.
Обстановка в городе тем временем накалялась. Дойдя до северных ворот, толпа взбунтовавшихся горожан стала закидывать легионеров камнями. То же самое через какое-то время произошло и у других ворот.
Мы не сможем сражаться на стенах и внизу, доложил ему начальник очередной смены.
Ну и что ты предлагаешь? Сдаться?! Как галлам? Бренна1 тогда сказал: «Горе побеждённым!» Только здесь откупаться нечем. Нас убьют, как жертвенных баранов. Понял? Так что будем драться.
Комендант! к ним подскакал всадник. Северные ворота открыты! Скоро парфяне будут здесь!
Отходим к западным воротам. В лагерь! приказал Капоний и вскочил на коня. С этого момента начался ад. Парфяне ворвались в город и стали убивать всех подряд. В основном это были обезумевшие от ужаса мирные жители. К вечеру всё было кончено.
Глава Кровавая расправа
Город грабили два дня. К середине третьего почти всё, что можно было вывезти на лошадях и верблюдах, было вывезено, а большая часть населения убита. После обильной добычи в виде пленных римлян, парфяне не горели желанием возиться с простыми жителями, которые стоили на рынке рабов намного дешевле, чем крепкие легионеры. А ремесленников в этом торговом городе было мало.
Андромах бегал по улицам вместе с двумя помощниками, стараясь найти Зульфию. Однако её нигде не было. Он плакал и кричал, но это не помогало. Служанка как сквозь землю провалилась. И в этот момент его внезапно осенила страшная догадка! Андромах, тяжело дыша, кинулся к амбару. Откинув настил и спустившись вниз, он увидел, что кувшин пуст и мешочки с золотыми монетами пропали.
А-а! застонал он ещё сильнее от мысли, что потерял не только любовницу и служанку, но ещё и все деньги. Быстрее! он схватил двух новых слуг за руки. Быстрее в лагерь парфян! Она может быть там. Она точно там! Они её схватили. Бегите! и сам заковылял в сторону восточных ворот, куда в это время сгоняли немногочисленных пленных. Но Зульфии там не было.
Сурена уходит! крикнул запыхавшемуся купцу один из слуг визиря. Ждёт тебя. Иди к нему. Быстрее!
Когда Андромах добрался до навеса, под которым сидел визирь, он уже с трудом передвигал ноги.
Благодарю тебя смог выдавить он из себя и рухнул на колени.
Мы уходим в Ашшур, сказал Сурена, а этот город оставляем тебе. Я держу своё слово.
Благодарю тебя, повторил Андромах и покачал головой, стараясь проглотить слюну. Сурена сделал знак, чтобы тому дали воду. Грек с жадностью сделал несколько глотков, но подавился и закашлялся. Визирь презрительно скривил губы.
Никогда не торопись пить. Водой надо наслаждаться! поучительно произнёс он. Теперь этот город принадлежит царю Ороду. Будешь платить десять талантов золота и двадцать серебра2 в год. Для такого купца, как ты, это немного. Позаботься о том, чтобы здесь как можно быстрее поселились другие люди.
Я сделаю всё. Благодарю тебя, великий Сурена, пролепетал Андромах. Я уже послал людей в Ихны, Зевгму и Наттинах.
Быстрый ты, однако. Помощники не нужны? с коварным прищуром спросил он, кивнув в сторону римлян, которых в этот момент проводили мимо. Вон, комендант есть. Нужен тебе? Будет воду носить, лошадей чистить, Сурена громко расхохотался, и вместе с ним захихикали стоявшие вокруг приближённые.
Это слишком большой дар для такого маленького человека, как я, с жалкой улыбкой попытался отказаться Андромах. Я благодарю тебя за твою милость.
Эй, Сатх, позвал Сурена слугу. Веди сюда этого павлина! он ткнул рукой в сторону Капония, в кровоподтёках и синяках, оборванной тунике и без обуви.
Нет, нет. Ты меня не так понял, засуетился Андромах. Я, я, не не то хотел сказать.
Что? удивился Сурена. Тебе не нужен римский раб?
Такой раб никогда не будет работать хорошо, осмелев, ответил Андромах.
Тогда его надо убить! расхохотался Сурена.
Нет, он мне вообще не нужен. Благодарю тебя, снова взмолился Андромах, однако тот его не услышал. И несчастный купец понял, что совершил ошибку. Однако было уже поздно.
Значит, ты отказываешься от моего подарка? со скрытой угрозой в голосе спросил визирь.
Нет, не отказываюсь, опомнился он, поняв, что лучше будет избавиться от римлянина в будущем без свидетелей, чем нажить себе неприятностей сейчас.
Отказываешься, я же вижу, покачал головой Сурена.
Нет, не отказываюсь, но лучше убить такого раба, чем кормить зря, опять, не подумав, сказал Андромах и сразу же поплатился за это.
Ну так вот и убей! в глазах у визиря загорелись огоньки радости в предвкушения забавы. Он сделал знак.
Я я не воин, пролепетал ломающимся голосом грек, а слуга тем временем достал кинжал и вложил его в дрожащую руку. Перепуганный грек поднял клинок перед глазами, и на его лице застыл ужас. Капоний Метелл стоял в двух шагах со связанными руками и тупо смотрел в пустоту одним глазом. Второго видно не было он скрылся под разрубленной бровью, которая нависла над щекой и прилипла к ней вместе с запёкшейся кровью.
Наверное, лучше дать меч римлянину. А? Как ты думаешь? Может, он захочет убить такого малодушного хозяина, как ты, и стать свободным? зло усмехнулся визирь и кивнул воину, который стоял рядом с Капонием Метеллом. Тот молча вложил меч в связанные руки коменданта и сделал два шага назад. Андромах взвизгнул, увидев оружие в руках своего врага, и отскочил в сторону. Слуги визиря со смехом схватили его и вернули назад.
Нет, нет, не надо, о, великий Сурена! завизжал диким голосом грек. Все вокруг рассмеялись. Визирь поморщился.
Ну что, теперь сможешь убить его? спросил он.
Да, да! выдавил из себя Андромах. Капоний Метелл поднял голову и плюнул в сторону Сурены. Потом бросил меч под ноги и плюнул уже на него.
Ну? визирь поднял брови вверх и протянул руку вперёд. Лёгким движением пальцев он показал Андромаху, что тот может приступать к делу. Одержимый ужасом и животным страхом купец с неожиданной для его тучного тела прытью кинулся вперёд и стал тыкать мечом в грудь и живот римлянина. Удары были неточными и неглубокими и только причиняли боль Капонию, который продолжал стоять, истекая кровью. Сурена брезгливо поморщился. Андромах нанёс не меньше двадцати ударов, после чего без сил опустил руки и остановился, задыхаясь от напряжения. В глазах у него потемнело, и всё вокруг поплыло. Комендант города продолжал стоять, с ненавистью и презрением глядя на него единственным глазом. Андромах услышал, как Сурена что-то сказал стражнику у него за спиной. Бедняге показалось, что это был приказ убить его. Раздался короткий свист меча, и Андромах отчаянно заморгал глазами, не понимая, что происходит. Лицо римлянина, которое находилось от него на расстоянии вытянутой руки, стало медленно меняться: глаз дёрнулся и застыл под бровью, как косточка оливы, губы опустились вниз, ухо коснулось плеча, и голова, неуклюже завалившись набок, с глухим звуком упала прямо в пыль. Андромах стоял так близко, что кровь из шеи хлынула ему в лицо. Он сначала даже подумал, что это была его собственная кровь горячая и до тошноты липкая. Но когда на него вдруг навалилось обезглавленное тело Капония, он вдруг пришёл в себя и заорал нечеловеческим голосом:
А-а-а!!!
Хорошо кричит! Если доживёт до утра, выкрутится, Сурена расхохотался. Страх грека был настоящим, и это было приятно. Один из воинов взял голову коменданта за волосы и поднял над землёй, вопросительно посмотрев на визиря.
Вот, купец, сказал Сурена, видишь, что значит воевать, а не торговать. Оставь ему, сказал он кочевнику. Насадишь на кол и поставишь у ворот. Чтобы все помнили, что стало с римлянами. Через два лунных месяца сюда придёт тысяча всадников. Они будут охранять город. Жди их и учись торговать пеплом! закончил визирь.
К вечеру парфян уже не было. Андромах в одной рубашке лежал на глиняной лавке, поливая голову тёплой водой из корыта для верблюдов. Это было всё, что осталось у него в этом городе. Он никак не мог смириться с потерей золота, но теперь у него была власть. И Андромах уже знал, как воспользоваться ею, чтобы вернуть всё, что потерял.