А хозяйка где же, дядюшка? спросил он.
Мужчина почесал нос, подумал и ответил:
Похоже, что сгинула. Знать, не по зубам орешек оказался. Теперь видишь, почему я всегда беру оплату вперед? и племянник согласно кивнул.
Оба прошли мимо кустов равнодушно, а потому не заметили, что случилось странное. Попавшая в кусты тушка выглядела теперь свежей, точно только что убитая. Глаза прояснели, шерсть лоснилась, нос блестел. Казалось даже, что бока лисицы вздымаются от мерного дыханья. Да нет же, не казалось лисица и вправду дышала. Минута и зверек вскочил на лапки, как ни в чем ни бывало, принюхался, выбрал направление и побежал мерной размашистой рысью.
***
Вот видишь как, говорила Алая, вырезая из принесенных ей крестьянами цыплят печень и сердечки. Пришлось тебе помучится маленько. Так ведь не задаром, и поставила миску с ливером перед острой рыжей мордочкой. Лисица тявкнула и принялась есть. Уже много-много лет, много больше, чем обычный лисий век, много больше, чем даже дюжина лисьих веков, жила она с Алой, и обмен душами ей был не впервой.
Да, продолжала Алая, конечно, жалко амулетиков. Но, правду сказать, до самых сильных они не добрались. Малы еще, чтобы знать настоящие потайные местечки. Да и мне наука вперед буду осторожней.
Лиса покончила с трапезой, выбралась из дому через лаз за очагом и потрусила к оврагу. Там, среди корней старого ясеня, ее ждал сон в уютной обширной норе.
4. Тысяча верных псов
Да тут и рассказывать нечего. Все случилось в одну минуту и закончилось очень быстро.
Иногда Алую приглашали в телохранители к какому-нибудь важному князю или жрецу, которому нужно было углубиться в дикие и опасные земли королевства. Обычно одних слухов о том, что сильная колдунья сопровождает свиту высокого путешественника, было достаточно. Но этого краснорожего, похожего на дикого вепря владетеля южных земель, видимо, кто-то сильно невзлюбил.
Так невзлюбил, что раскошелился на мощное заклятье, упакованное, точно драгоценное вино, в сосуд из тонкого египетского стекла. Заклятье было противным и крайне неприятным для любого, хоть колдуна, хоть не колдуна. Оно носило имя "Забвение мастера" и лишало каждого, попавшего в его власть, всех навыков, полученных им когда-либо от учителей. Так что грозная стража теперь не имела понятия о том, как управляться с бердышами, мечами и булавами, и была совершенно бесполезной. Алая также утратила большую часть своих умений. Большую, но отнюдь не все. Дело в том, что Алая принадлежала к тому редкому виду ведунов, который не ограничивается книжной премудростью и знаниями, перенятыми у наставников, а сызмальства учиться создавать собственные заклятья.
И вот сейчас, отступив в тень граба, колдунья спешно перебирала свои самые удачные придумки: "Ленивая хозяйка" очень остроумно, но совершенно не подходит; "Продленный рассвет" давно уже день на дворе, "Безмозглый каменщик" пригодился бы, если б надо было возвести крепостную стену, а сейчас вовсе не к месту. Мгновения тянулись медленно, будто лакричная конфета, клиент был еще жив, и тут Алая вспомнила, а вспомнив, немедленно произнесла. "Тысяча верных псов" это было то, что надо.
Псов, конечно, была не тысяча. Примерно две дюжины мощных свирепых зверей, одинаково поджарых, одинаково короткошерстых, с короткими подрубленными ушами и хвостами, неустрашимых, не отступающих, бьющихся до конца. Они почти справились с нападавшими, но тут один пес упал, скошенный стрелой, второй упал тоже, третий Где-то на холме скрывался лучник, и он мог расстрелять собак, оставаясь невидимым в совершенной безопасности.
Так не должно было случиться. "Тысяча верных псов" была специально настроена на то, чтобы появилось нужное количество защитников и в нужных местах. Алая заострила внутренний глаз, поднялась мысленно высоко, словно сокол, и оглядела лес. Она увидела лучника, который больше не стрелял. Он вертелся на месте, размахивал коротким кинжалом, нанося беспорядочные удары, раня самого себя, и не достигая цели крошечной лохматой собачонки, которая вцепилась ему в скажем, в нос, и не разжимала маленькую, но крепкую пасть.
Вскоре все было кончено. Я же говорю, тут и рассказывать нечего. Алая собрала покалеченную стражу, перепуганного и даже, кажется, в измаранных штанах, краснорожего князька и вывела их из сферы действия заклятия. Обретя прежние навыки, она не без труда, но довольно быстро залечила раны пострадавших и на всякий случай применила очищающее заклятье, чтоб князек не опозорился перед своими слугами.
И они пошли дальше, а псы следовали за отрядом ("Теперь, объяснила Алая нанимателю, тебе надо будет кормить их и ухаживать за ними до конца их жизней. Но зато вернее слуг у тебя не будет"), возглавляемые крохотной лохматой собачкой.
5. Цельный
Я ведь чего хочу? в который раз повторяла глупая баба, я ведь хочу, чтобы он цельный был. А то ввечеру хоронить, а тут страсть такая. Я ведь ничего особенного не прошу, продолжала она тараторить, поминутно взглядывая на солидного мужика, пришедшего с ней. Я ведь да будут ясный день и темная ночь мне свидетелями не прошу, чтоб ты его оживила. А просто, чтоб цельный был.
Волки его в лесу разодрали. хмуро пояснил солидный мужик, Вишь, только и осталось, что ноги в сапогах, а так, почитай, костяк один.
Алая взглянула сквозь мутное окошко во двор. На дворе стоял день, но светло не было с утра поливал дождь, и под его серыми струями лежавшее на траве растерзанное тело уже не казалось ни страшным, ни непристойным. «Далось ей это «цельный», устало подумала колдунья, «Все одно в земле черви сгложут». Мысленно плюнула работать не хотелось, хотелось забраться в постель и вздремнуть часа два и сказала твердо:
Два золотых.
Двух нету, неуверенно протянул мужик, вот если б свининкой или, скажем, каждое воскресенье по курице
Два золотых.
Мужик скорчил недовольную гримасу, полез за пазуху и вытащил тряпицу. В тряпице были завернуты две монеты.
Вот то-то, сказала Алая, мне лишнего не надо, а уж мое отдайте. Попробовала обе монеты на зуб, небрежно сунула их в карман платья и подошла к двери.
За дверью было сыро и противно. Косой ветер гнал дождевые капли прямо в проем, обдавая Алую водой. Волосы почти сразу же намокли и прилипли к лицу, неприятные, словно чужие. Колдунья завыла, заухала, засвистела и в двадцать минут собрала во дворе чуть не пол-леса. Там были волки, вороны, жуки и еще какие-то мелкие гадкие твари, извивающиеся в траве.
Вода, отдай, что взяла! вскричала Алая. Земля, отдай, что взяла! Небо, отдай, что взяло! Лес, отдай, что взял!
И тут же животные, и птицы, и гады, и насекомые содрогнулись и начали извергать из себя какую-ту противную бурую массу. Изблеванное, точно тысячи червяков, заструилось среди травы к телу и скелет на глазах стал обрастать мясом. Вот уже совсем не видны кости, вот выросли крепкие мышцы, вот они покрылись жиром, вот кожей, вот уже лежит на поляне нетронутый, хоть и мертвый, человек.
Цельный, охнула радостно баба. Вот уж спасибо тебе, вот спасибо.
Алая хмыкнула, закрыла дверь, взяла с печи полотенце и вытерла лицо.
Как и договаривались, сказала она. Цельный. Только вы вот что. Вы больше в лес не ходите никогда. Волки очень озлились. И вороны тоже. Да и все остальные.
Дык как же? мужик и баба переглянулись.
А вот так.
6. Волки бегут
Алая не доверяла своей интуиции. Она знала: насколько хорошо она разбирается в людях, насколько легко по хитрой физиономии торговца или суровому лику воина может распознать их характер, настолько же мало может она верить своим предчувствиям. И в этот раз они обманули ее. Ну, абсолютно все было спокойно в лесу. Ну, совсем ничто не предвещало беды. Алая была спокойна и даже весела.
Ночью ее разбудило тихое поскуливание: лиса выбралась из своего логова, пролезла сквозь узкий лаз в дом и сидела, взъерошенная и мокрая у изголовья. Лиса была напугана. Но чем? Алая напрягла внутреннее зрение и прислушалась. По лесу бежали волки. Это не была обычная погоня стаи за оленем. Бежали матерые самцы, бежали двухлетки-недоучки, бежали беременные волчицы, бежали щенные самки, и их пятимесячные щенки бежали тоже. Волки бежали не самой быстрой рысью, чтобы могли поспеть самые слабые члены стаи, но бежали, не останавливаясь. Бежали с севера на юг, лишь изредка отклоняясь от направления, чтобы переправиться через ручей или обогнуть лог, но всегда возвращались на прежнюю тропу.
Это было плохо всем известно, что волки предпочитают битву бегству в самых безнадежных ситуациях. Волки не отступают перед стадом свирепых вепрей и, защищая свою семью, могут принять бой даже с голодным медведем. Да что там говорить, они даже человека не боятся, человека, с его капканами, копьями, гончими и дротиками! Если бегут волки, их соперник должен быть несокрушим.