Да, согласился портрет. Я твой двойник и не могу думать иначе.
Но Он создал человека по образу и подобию своему, а мой портрет слепил другой человек.
На моем месте должен был бы быть автопортрет, сказал портрет.
Если бы я сотворил тебя сам, то образ мой и подобие были бы более близки самотворению? размышлял Фрейд.
Да, скульптурный автопортрет чудо самосотворения, согласился портрет.
А как возможно вдохнуть в это холодное лицо жизнь? спросил Фрейд у портрета.
Портрет молчал с многозначным выражением лица.
Жизнь уже есть в тебе благодаря моему наблюдению тебя и отождествлению с тобой? Жизнь в лице портрета вдыхается наблюдателем? спросил Фрейд.
Да, молча согласился портрет.
Но почему ты выглядишь как добрый Господь? спросил Фрейд у портрета.
Это твое видение себя, и оно невольно обходит твою теорию психоанализа. Сквозь твои глаза на тебя же сморщит Творец, сказал портрет.
Творец смотрит сквозь мои глаза и отражается в моем лице? спросил Фрейд.
Ты и теперь будешь утверждать, что Бог продукт человеческой культуры? спросил глиняный портрет.
Если я выгляжу как добрый Господь, это еще не означает, что Он во мне. Просто я о нем очень много думаю в последнее время. Можно сказать, что мои мысли о Боге и о человеке поглощают меня всецело. Но я не отождествляю себя с ним. Это было бы слишком Отождествить себя с Богом, сказал Фрейд.
Образ Его и подобие всегда содержит в Себе первоначальный образ Творца, констатировал портрет.
Первый скульптор и первый образ Его и подобие во мне? спросил Фрейд.
Да, ответил портрет.
Осталось засучить рукава и сделать свой образ и подобие самостоятельно? спросил психотерапевт.
Приложи руки к моему лицу и почувствуй его со стороны, словно лепишь меня, сказа портрет.
Фрейд приложил обе руки к глиняному изображению собственного лица.
Особое переживание. Я держу в своих руках свое лицо и всего себя, вернее, свои образ и подобие, своего двойника, словно ребенка, подумал Фрейд.
Я и есть ты, сказал портрет.
Ты есть я, и все мое есть в тебе. Ты останешься после меня. Вернее будет сказать, я останусь в тебе на все будущие времена, на вечность, сказал Фрейд.
Да.
Моя личность со всей ее историей в формах моего лица. История моего рода, этноса, человечества и живой природы вместилась в неживом и холодном материале, который все переживает и живет вне времени. Пребывает вне времени.
Да. Время не для портрета. Портрет вне времени и содержит его в себе. Я символ вечности, а сотворение образа и подобия путь выхода из безобразности безвременья.
Портрет запускает поток сознания у наблюдателя и фиксирует его в себе, словно особый кристалл смысла и света личности, подумал Фрейд.
Портрет молчал.
Со всеми пороками и возвышенными чувствами в одном лице. Со всеми мечтами и памятью, отношениями и способностями, с образованием и воспитанием.
Я больше, чем просто форма лица человека. Я лицо его лица, сказал портрет.
Лицо личности?
Да.
Лицо личности может ли быть иным? подумал психоаналитик.
Портрет словно кивнул.
Мое лицо в моей жизни было таким разным и одним, единым. Его усредненный вариант, содержащий всю вселенную меня. Вселенную моей личности, способную раскрыться в любом наблюдателе моего портрета?
Не в любом наблюдателе твоего портрета раскроется твоя личность, но в близком тебе человеке раскроется все то, что было, есть и будет в тебе, сказал портрет.
В моем портрете есть и моя перспектива? Моя смерть?
Твоя перспектива не только в смерти, но и в той жизни, которая будет после нее.
Что будет после нее?
Жизнь моя и твоя во мне и вне меня.
Жизнь моя в портрете и вне его. Представленность личности в мире через портрет и в портрете. Содержание формы лица и ее смыслы, смыслы формы, форма смысла и энергия формы. Смысл и сила чувств может иметь форму в лице портрета?
Смыслы и чувства наполняют форму лица портрета и могут быть переданы всем наблюдателям в разной степени точности.
Сила и жизнь формы лица портрета не одно и то же, что форма живого лица.
Форма живого лица очень подвижна, изменчива, непостоянна и неполна. В ней еще нет смерти.
А в портрете смерть уже присутствует?
В портрете присутствует все, что потенциально есть не только в человеке, но и в физическом мире.
Что же есть в физическом мире такого, чего нет в живом человеке?
Постоянства формы, ответил портрет.
Зафиксированная форма лица в портрете, неизменность лица признак силы?
Неподвижная форма лица признак вечности.
Быть неподвижным при жизни можно и при психоанализе, когда мы отслеживаем поток сознания. Наблюдая свой личный поток мыслей и чувств, мы словно выходим за его пределы, и у нас появляется возможность быть для себя же внешним наблюдателем. Когда мы неподвижны в беседе, то возникает чувство выхода за пределы беседы, возникает ощущение новой и более сильной жизненной позиции, с которой мы можем выступать в роли не только стороннего наблюдателя, но и судьи. Это и есть выход за пределы времени?
Я есть твое безвременье и вечность, я есть ты во всей своей сложности и непознаваемости, я есть твое отражение и содержание, я есть твой судья и друг.
Да, тебе известно все, что есть во мне и вокруг меня. Но мне порой кажется, что в тебе есть еще что-то, чего я в себе не знаю, но только догадываюсь.
Память предков и всего твоего рода, память человечества и его перспектива.
Мы с тобой так можем договориться Бог весть до чего.
Ты устал и не можешь идти дальше?
Да. И тому есть объективные причины. Посмотри вокруг.
Вижу.
Еще есть жизнь. И ты мне поможешь?
Я буду рядом всегда.
Хорошо Так тихо на душе, подумал Фрейд.
Важно
Портрет может быть собеседником для нас даже в зрелом и преклонном возрасте.
Почему в диалоге с портретом легко преодолеваются защитные механизмы психики, а дорога самопознания становится посильной даже в старости?
Возможно, потому, что портрет не просто зеркальное отражение, зеркальный двойник.
Портрет физический надвременной образ личности.
И диалог с портретом отражает внутренний диалог не просто с застывшим отражением, но диалог с надвременным образом человека, образом, который выходит за пределы времени в измерения вечности.
В талантливо исполненном портрете отражены все уровни души человека, все измерения времени жизни его (прошлое, настоящее и будущее), что невольно превращает отношения с портретом в откровенную связь со всем уникальным миром человека.
Дополнительные мысли
Внутренний диалог основа нравственности, в котором человек сам и обвинитель, и защитник, и судья.
Сенека
Мы создаем наш мир своим внутренним диалогом. Остановка этого диалога может изменить нас и наш мир.
Карлос Кастанеда
Симптом деперсонализации утрата чувства собственного «Я», что сопровождается ощущением отсутствия мыслей, остановкой внутреннего диалога.
Мнение психиатра
Развивая и совершенствуя диалоги внутренние, мы развиваем и совершенствуем внешние диалоги и отношения с людьми.
Внутренние отражения мы переносим в окружающий мир, создавая его таким же, каким мы увидели его внутри.
Без внутреннего диалогического движения души не происходит развития и во внешних отношениях.
Во внутреннем душевном храме движение возможно по двум лестницам одновременно вверх и вниз.
Вверх к сверхсознанию, и вниз в подсознание.
В каждом направлении индивидуальность может встретить свою ложь, которая рядится в различные маски.
За маской социальной роли, например, может стоять личность и даже лидер, что в полной мере выражено в диалоге «Художник».
Если брать еще более основательный и базовый уровень диалога, то он должен состояться с той сущностью человека, которая в полной мере пропитана животными инстинктами Эроса и Танатоса. И такой диалог уже затронет животную природу человека.
Все диалоги книги можно распределить по уровням человеческой души.
Таких уровней может быть девять. Они следующие:
1. Лидерский уровень (диалог «Власть истинная»).
2. Личностный уровень (диалог «Фрейд у портрета»).
3. Индивидуальный уровень (диалог «Душевная пустота»).
4. Семейный уровень (диалог «Как жить»).
5. Родовой уровень (диалог «Любовь»).
6. Общечеловеческий уровень (диалог «Жизнь противоречивая»).
7. Животный уровень (диалог «Отдых и страх»).