Ты что? Опять руки на ребенка распускаешь? Ира, иди сюда. Что у тебя с губой?
Ничего.
Осталась на месте стоять я.
Совсем ребенка зашугала! Идите в комнату, нам с мамой нужно поговорить.
Конечно, мы не знали всего разговора, да и нам самим было, что обсудить с Катей. Она очень любила маму, и теперь эти вопросы о том, кто с кем останется, были серьезнее, чем нам казалось раньше. Должны ли были мы принимать решение самостоятельно или за нас уже всё решили? Разделят ли нас или мы будем все вместе с мамой? А если я останусь с папой? Где я тогда буду жить? Вопросов было много, но ответа не было ни одно. Нам оставалось только ждать, надеясь на то, что время всё расставит на свои места. А может родители всё же не станут разводиться? Хотя бы ради нас и ради наших семейных традиций, а их было очень много, и я всегда думала о том, что когда я вырасту, у меня будет такая же большая семья, в которую я внесу эти традиции для памяти.
А я хорошисткой школу закончила.
Поделилась я хорошей новостью с Катей.
Ты молодец, я не сомневалась, что может быть иначе. Да и вообще, ты же знаешь, что за тройки тебя бы убили.
Знаю. А какие оценки у тебя?
Я так же, как и ты, не разочаровала родителей.
Глава 4. Новая жизнь
Два месяца с момента развода. Отец ушел жить в баню с гаражом и начал обустраивать, как жилой дом, перетаскивая из общего дома всё то, что он считал своим, добавляя: «Я это всё детям оставляю».
Теплый, летний день, мы помогали маме убираться в доме, у Кати заболела рука, а мама попросила вынести бак с водой на улицу. Взяв бак с двух сторон за ручки, мы понесли его за дом. Папин гараж находился рядом в одной ограде с домом, и он в это время как раз вышел на улицу, как ни странно абсолютно трезвый, ведь после развода отец довольно сильно загулял. Увидев нас, он предложил свою помощь, и Катя в этот момент, сказала ему про боль в руке.
Папа, у меня рука болит.
Давай, я сейчас вынесу бак, зайдешь ко мне, посмотрим.
В то время, когда отец возвращался с пустым баком, на улицу вышла мама, а Катя уже шла за отцом, чтобы показать ему руку.
Вы куда?
Спросила мама.
Я к папе зайти.
Ответила Катя.
Ира, а ты куда?
Я тоже с Катей к папе пойду.
Отец посмотрел Катину руку и сказал, что похоже на вывих, сказал ей, что бы она взяла у мамы мазь от ушибов и всё пройдет. После этого мы пошли домой. Дверь нам открыла мама и с порога сказала, обращаясь ко мне:
К папе значит пойдешь? Вот и иди. Завтра собирай все свои вещи, я тебя не держу.
Я молчала. Перечить родителям запрещено. Я не расценивала мамины слова, как вопрос или предложение, для меня это был приказ. Мама сказала, я должна сделать.
Вечером, ложась спать, я ждала, когда подойдет мама и скажет, что она пошутила, передумала. Мне было страшно. Я не хотела оставаться жить с отцом, он пил.
Мама передумает, вот увидишь.
Успокаивала меня Катя.
А если не передумает? Что тогда со мной будет?
Всё будет хорошо. Вот увидишь. Она не отправит тебя к отцу.
А почему она это только мне сказала? Ведь к папе мы ходили вместе. Наверное, она и правда меня не любит.
Любит. Не говори ерунды. Сейчас поспишь, а завтра всё будет так, как было раньше.
Если мама не скажет, что бы я оставалась, мне придётся уйти, как бы я этого не хотела, но и к папе я жить не пойду. Я из дома уйду. Просто возьму и сбегу куда-нибудь.
Ира, перестань, пожалуйста, всё будет хорошо. Давай спать.
Мама не зашла ко мне вечером, а утром ушла на работу. На душе скребли кошки, я понимала, что мне нужно собирать вещи и уходить к отцу, но я не хотела. Придумав план побега, я убежала до соседской девочки, объяснив перед этим Кате свою позицию. Она не хотела меня отпускать, но и врать ей, я не могла. Она моя сестра, она будет переживать за меня. Добежав до соседской девочки, у которой, как я знала в семье, тоже были нелады, я предложила её уйти вместе.
Куда мы побежим?
Я не знаю. Куда-нибудь подальше.
Во мне, конечно, говорила обида. Для меня это выглядело так, что мама решила от меня избавиться, а отцу я не была нужна, ему нужна была только выпивка. Я боялась его в таком состоянии и может это от отчаяния или я не знаю, еще и девочку соседскую за собой потянула. В общем, убежали мы. Не оставив ни какой информации о наших дальнейших планах, да мы и сами не знали, был ли он вообще.
Это был хороший, солнечный день. Первым делом, мы решили подкрепиться. На свежем воздухе, аппетит здорово разыгрывается. Забравшись в чей-то огород, мы нарвали там огурцы, помидоры, нарвались на огромные кусты с малиной и ели так, словно это было в последний раз. А может и правда говорят, что в чужом огороде всё вкуснее. Ели клубнику, смородину, нашли домашние арбузы, смеялись, шутили, были счастливы! Я даже забыла на время обо всём, что со мной произошло за эти дни. Мы сидели на берегу реки и смотрели на лодку, привязанную к арматуре.
Куда мы побежим?
Я не знаю. Куда-нибудь подальше.
Во мне, конечно, говорила обида. Для меня это выглядело так, что мама решила от меня избавиться, а отцу я не была нужна, ему нужна была только выпивка. Я боялась его в таком состоянии и может это от отчаяния или я не знаю, еще и девочку соседскую за собой потянула. В общем, убежали мы. Не оставив ни какой информации о наших дальнейших планах, да мы и сами не знали, был ли он вообще.
Это был хороший, солнечный день. Первым делом, мы решили подкрепиться. На свежем воздухе, аппетит здорово разыгрывается. Забравшись в чей-то огород, мы нарвали там огурцы, помидоры, нарвались на огромные кусты с малиной и ели так, словно это было в последний раз. А может и правда говорят, что в чужом огороде всё вкуснее. Ели клубнику, смородину, нашли домашние арбузы, смеялись, шутили, были счастливы! Я даже забыла на время обо всём, что со мной произошло за эти дни. Мы сидели на берегу реки и смотрели на лодку, привязанную к арматуре.
Может, мы её отвяжем и уплывем?
А если нас посадят? Мы ведь практически её украдем.
Да, точно посадят. Там ещё и весел нет, так что далеко точно не уплывем.
Пойдем дальше тогда, чего тут сидеть?
Пойдем.
Страх, что нам здорово влетит, пришёл ко мне тогда, когда мы добрались до трассы, которая шла в другой город. Стоя на дороге, я начала реветь.
Хочу домой, хочу к маме. Я так соскучилась по Кате и Насте, а если мы сейчас уйдем и я больше никогда не увижу их?
Ты хочешь вернуться?
Да! Я хочу вернуться!
Ты понимаешь, что нам влетит?
Да и пусть влетит, так и так уже получим.
Я первый раз в жизни так далеко и одна ушла из дома. Я представляла, что сделает со мной мама, если она об этом узнает. А вдруг она уже дома? Страх оковал меня внутри, особенно тогда, когда подходя к автостанции, я увидела автобус, который ехал домой. Время было вечер, мама должна была возвращаться домой, и тут я увидела её. Она сидела там, в автобусе. Мы не могли сесть в него же, с девочкой, с которой убежали из дома, нас бы увидела моя мама.
Может, побежим? Я скажу, что гуляла на улице и мама просто меня не видела.
Ты думаешь, Катя ей не рассказа, что ты ушла из дома? Она не могла бы не сказать. Я думаю, дома уже все знают.
Молодец, думала я. Сколько же в тебе оптимизма. Я видимо свой растеряла на огороде, на котором мы съели всё, что только можно было.
Побежали домой?
Побежали.
Стоя напротив дома я смотрела в окна и гадала, точно ли в автобусе была мама? Если да, то она точно уже знает, что я убежала из дома.
Чуешь, чем пахнет?
Спрашивала я саму себя.
Правильно, гробом.
Тут на улицу вышел папа:
Ты чего тут стоишь?
Домой заходить боюсь.
Почему?
Мама сказала мне вчера, чтобы я уходила жить к тебе, из-за того, что мы с Катей вчера заходили руку смотрели.
Пошли тогда, чего стоять тут?
Папа не знал продолжения истории, так же не знал о том, что я целый день провела вдали от дома, пыталась сбежать, угнать лодку без весел, устроила вандализм на чужом огороде, в общем, сделала всё то, за что ещё, находясь в полной семье, меня бы просто убили.
Зайдя домой к отцу, я уселась в кресло, внутри от страха всё переворачивалось до тошноты. Конечно, можно подумать, что это от перееденного на огороде, да ещё и немытого, но нет. Это волнение и усталость от неизвестности. Мои мысли нарушил звук входной двери, я сидела к ней спиной и вдруг почувствовала запах маминых духов «Casandra», вжавшись в кресло, я ждала серьезного разговора.
Ира, ты с отцом остаешься жить?
Да.
Еле слышно пробормотала я.
Если бы я знала, что это «да» так сильно перевернет мою жизнь, я бы ещё сто раз подумала, а правильный ли это ответ? Может лучше выхватить один раз за сегодняшний побег и жить дальше рядом с мамой и сестренками, но поздно. Я уже ответила.
Хорошо. Завтра зайдешь за своими вещами. Валера, заберешь её кровать.
Утро. Я спала рядом с отцом на одном диване и проснулась от его храпа. Был выходной день, и я знала, что мама сейчас дома. Насколько же я тогда почувствовала себя одинокой. В голове стоял один вопрос «Зачем? Зачем ты сказала вчера да?» Я начала тихо плакать, чтобы не разбудить отца, но насморк из-за слез и моё шмыганье носом, всё-таки разбудило его.
Ты чего ревешь?
Ничего. Просто скучаю по маме.
Да ты чего? Всё хорошо у нас будет, заживем ещё! Давай вставать завтракать, да пойдем к матери, вещи твои забирать и кровать.