Ночной разговор
Я слушала ночью, как ветер стучал
И сад отвечал в перерывах,
И вешнего сада любовь и печаль
В душе отзывалась надрывом.
И старыми липами ветер шумел,
Им дождь выговаривал нежно.
Был нежности этой неведом предел
И веры в деревья безбрежной.
Я слушала странный ночной разговор,
(Других откровений не надо):
Надежду, тревогу, печаль и укор
Смятенного ливня и сада.
И так мне хотелось свой голос вплести
В весеннюю звучную фугу
Смеяться и плакать, прощать и просить
И сердце выказывать другу.
Художник
Льнёт к ногам подорожник.
Льётся солнечный свет.
Я свободный художник,
Музыкант и поэт
Я гуляю с мольбертом
По полям и лугам
На закате концерты
Птичий щебет и гам.
Я рисую деревья,
Солнце, птиц и траву,
И глухую деревню,
Где я нынче живу.
На рассвете, в субботу,
Дачной праздности враг,
Выхожу на работу
В незнакомый овраг.
Вижу музыку линий,
Слышу гамму цветов
Я рисую в долине
Ярко-рыжих коров.
Льнёт к ногам подорожник.
Льётся солнечный свет.
Я свободный художник,
Музыкант и поэт
Август
памяти О. Кисловой
Под раскаты далёкого грома
Через край перельётся вода.
На террасе просторного дома
Долго сплю я под шорох дождя.
То ли ветер берёзу качает,
То ли мамина песня без слов.
Только ласку душа различает,
Только чувствует плеск голосов.
В одеяле блаженной дремоты,
Утыкаясь в подушку лицом,
Можно верить, что любит нас кто-то
И простёрто крыло над птенцом.
А потом через стёкла цветные
Так отрадно смотреть по утру,
Как последние флоксы хмельные
Облетают на свежем ветру.
Камень
«Здесь хотела бы лежать
Марина Цветаева»
М. И. Цветаева
Бабьего лета деньки золотые.
Словно сияющий нимб на деревьях.
Царство хлыстовок, луга заливные
Благословенной Тарусы преддверье.
Светом янтарным холмы залитые:
Даль окаёма и ветра остуда.
Тянутся к солнцу шары золотые,
Рыжие головы свесив повсюду.
Мимо хлыстовского кладбища мимо,
Строки ли, сонмы стрекоз золотые
Жаждою встречи томясь, пилигримы
Преодолеют подъёмы крутые.
«Там, где стоял твой дом»
Там, где стоял твой дом,
Куст бузины возрос.
В каждом цветке земном
Словно немой вопрос.
Жадно зажав в руке
Лютик ли, зверобой,
К светлой спущусь Оке
Прежней твоей тропой.
Знаю в июльский зной,
Там, где трава и тишь,
Бабочкою цветной
На косогор слетишь.
Последние дни
памяти М. Цветаевой
В писательском доме размолвки:
Все карты смешала война.
«Возьмите меня в судомойки»,
Напрасно просила она.
Скоро всех вас покину,
Высвобождая путь.
В тягость не буду сыну,
«Милый, не обессудь»
Мечется-рвётся слово
В бездне небытия.
«Мальчика золотого,
Боже, храни как я»
СТИХИ о МОСКВЕ
Стихи о Нескучном саде
Роман не в письмах, а в прогулках,
Столетней давности роман.
Из лип склонённых закоулки
И над Москва-рекой туман.
С весёлым сердцем беззаботным
От шума города вдали,
Мы все счастливые субботы
В саду Нескучном провели.
О сад, поистине Нескучный,
Тебе нет равного в Москве,
Мы по твоим взбирались кручам,
Замшелым листьям и траве.
Давно уж камнем канул в Лету
Тот миг, от света полосат,
Где я бегу по парапету
И только волосы назад!
И мне нельзя остановиться,
Напрасно ты кричишь мне вслед
Останови движенье птицы
И девушки в семнадцать лет!
О жизнь мгновения на снимке,
Где я отчаянно бегу
Всё наше будущее в дымке
И только контур МГУ.
Песенка о московских окраинах
Где ветер неприкаянный
За свалочным шоссе,
Мы жили на окраине
В зелёной полосе.
Дворы, верёвки, простыни
Довольно простоты
И вплоть до самой осени
Шиповника цветы.
Звенят, звенят трамвайчики
В окраинной Москве,
И солнечные зайчики
Гуляют по траве.
Наш сад сиренью вспенится,
Весны дождусь едва
Но скоро жизнь изменится,
Изменится Москва.
Поди-поди, узнай его,
А ведь не так давно
«Медведково», «Беляево»
Название одно.
Деревья в ряд посажены,
Привезены с весны,
Иначе жизнь налажена,
Заборы снесены.
Но кто-то вдруг оглянется,
Оглянется назад
Кому-кому достанется
Запущенный наш сад?
Соседка
Песенка о московских окраинах
Где ветер неприкаянный
За свалочным шоссе,
Мы жили на окраине
В зелёной полосе.
Дворы, верёвки, простыни
Довольно простоты
И вплоть до самой осени
Шиповника цветы.
Звенят, звенят трамвайчики
В окраинной Москве,
И солнечные зайчики
Гуляют по траве.
Наш сад сиренью вспенится,
Весны дождусь едва
Но скоро жизнь изменится,
Изменится Москва.
Поди-поди, узнай его,
А ведь не так давно
«Медведково», «Беляево»
Название одно.
Деревья в ряд посажены,
Привезены с весны,
Иначе жизнь налажена,
Заборы снесены.
Но кто-то вдруг оглянется,
Оглянется назад
Кому-кому достанется
Запущенный наш сад?
Соседка
Запах лета свеж и горек,
Как тесна твоя обитель!
Ждёшь ли ты кого, историк,
Русской древности хранитель?
Глухо скрипнули задвижки,
Ваши встречи, право, редки.
Всякий раз ты даришь книжки
Легкомысленной соседке.
Если ночью с сердцем плохо
(Дочь уехала на дачу),
Ты ей в дар приносишь Блока
И Есенина в придачу.
Входит в платьице коротком,
На руке звенят браслеты
Смотришь радостно и кротко
На явленье из балета.
И на память ни серёжки,
Ни монисто, ни колечко,
Даришь в книжке без обложки
Светлый храм на чистой речке.
И зачем, скажи историк,
Ты, склонясь, целуешь руки?
Эта девочка не стоит
Ни тоски твоей, ни муки
Говоришь, да всё напрасно,
Как мудрец о небе звёздном,
О высоком и прекрасном
Молодой и несерьёзной
Из окна поезда
Бегут подмосковные дачи,
С рожденья знакомый маршрут,
В светящемся пухе цыплячьем
Воздушные вербы встают.
О чём вы поёте, колёса?
Несвязный и нежный напев.
Под чёрным и влажным откосом
Сплетённые корни дерев.
На этой заезженной трассе,
От вешней капели продрог,
Напомнит мне домик с террасой
Подснежника хрупкий росток.
Названья заученных станций.
Мельканье затопленных рощ
Остаться, остаться, остаться,
Но поезд проносится прочь.
А лес беззащитен и светел
И время гадать о судьбе
И встречного поезда ветер
Лицо обжигает тебе!
Весна
Весенний мир, безумный мир,
Круженье, суматоха,
Я потеряла ориентир,
Что хорошо, что плохо.
Судьба качнулась на весах,
Разбросаны тетрадки
Летит душа на парусах
К апрелю без оглядки!
Огни бульварного кольца,
Дух тополиных почек
Два запрокинутых лица
И долгий-долгий прочерк!
Меня несёт весенний вихрь,
О, не гляди так грозно,
Я разом влюблена в троих,
Но, впрочем, несерьёзно
Весенний мир, безумный мир!
Я рада и не рада,
Что потеряла ориентир,
Как править сердцем надо.
Ода Юго-Западу
В весенней растворяясь листве,
Внезапно поведясь на запах
Вдруг понимаешь, что в Москве
Всего отрадней Юго-Запад.
Здесь нет вокзальной суеты
И центра роскоши обидной
И одуванчики желты,
И нагибаться к ним не стыдно,
Когда проходишь у воды
Среди нестриженных газонов,
Едва расцветшие сады
Навстречу выдохнут озоном.
Земля и в городе земля,
В ней почек, лопнувших истома,
И молодые тополя,
Как домочадцы, ждут у дома.
Работа
Зданья, памятники, скверы,
Все смешалось в голове:
Я работаю курьером
И летаю по Москве.
Переулки, закоулки,
Магистрали, тупики
Это все мои прогулки
Снегопадам вопреки.
Растормаживаю нервы
Начинаю новый старт
Я капель встречаю первой
И вдыхаю талый март.
Говорят, поэтов ноги
Кормят так же, как волков,
И, клубясь в пыли дороги,
Нарастает гул стихов.
«Опять спешишь сквозь анфилады»
Опять спешишь сквозь анфилады,
И восхищаясь, и дивясь,
Эпохи рухнувшей громада,
Настенной летописи вязь.
Не стёрты в памяти названья
С упоминанием вождей
На каждой станции свиданье
С прошедшей юностью твоей.
Ты стала кровной кольцевая,
Как лестницы твои круты,
Воспоминанья наплывают.
Как поезда из темноты.
Напрасно всматриваюсь в лица.
Зажатая со всех сторон,
Раскрепощённая столица
Многоязыкий Вавилон.
О чём, опившись пепси-колой,
Базарят бритые юнцы
Не разберу другая школа.
Дороги в разные концы.