Как вы тогда добрались домой?
Они пошли в сторону пещер, где их уже ждал гид-сопровождающий с местным экскурсоводом.
Вы знаете нормально. Я даже никому не сказала о происшествии.
Ей было неудобно, но она никак не могла вспомнить его имя. И потому иногда делала между словами паузу, что не ускользнуло мимо внимания Шумилова.
Да не ломайте вы голову, вспоминая. Ведь вы же не знали, что когда-нибудь еще встретите меня. Петром меня зовут.
Она покраснела от того, что он разгадал ее мысли.
Но ведь вы же запомнили мое имя.
У меня это профессиональное.
Вы что эфэсбешник или мент? она посмотрела на него испуганно.
Нет, что вы! засмеялся он. Я преподаватель, кандидат филологических наук. Знаете, сколько через меня студентов проходит!
А-а! она облегченно выдохнула.
А вы меня, между прочим, обманули, Катя.
Это как же? удивленно вскинула она брови.
Вы же мне сказали, что едете в командировку, а сами в Турцию отдыхать.
А вот и неправда! вспыхнула она. Это именно командировка. Я здесь как хозяйка турфирмы знакомлюсь с новым маршрутом. А вы-то как здесь?
Да я, вот, фильм снимаю о Каппадокии для Академии туризма, а потом путеводитель буду составлять для Академии.
Они уже вошли внутрь пещеры и переключились на рассказ экскурсовода. Шумилов снова включил свою камеру. Екатерина достала планшет и небольшой фотоаппарат, который повесила на шею. Ходили за экскурсоводом с открытым ртом и широко раскрытыми от удивления глазами это же до какой степени самосохранения должны были дойти люди, чтобы так вгрызаться в землю. Как-то само собой получилось, что Екатерина держалась рядом с Шумиловым, да и тот не возражал против такого соседства.
Когда они спустились вниз на четвертый этаж, Екатерина вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха. В висках застучало, сердце забилось учащенней. Она открыла рот, стараясь всякий раз при вдохе побольше захватывать воздуха. Но лицо стало бледнеть, икры ног дрожать. Шумилов заметил в одной из ниш несколько человеческих костей и наполовину сохранившийся череп. Засняв это на камеру, он повернулся к Екатерине и хотел было обратить ее внимание на эту подробность, о которой, кстати, экскурсовод ничего не сказал, но заметил, что с ней творится что-то неладное. Он тут же выключил камеру, положил ее в сумку и озабоченно спросил:
Вам плохо?
Пару секунд она решала, признаться ему или нет, но, почувствовав, что ее начало подташнивать и закружилась голова, жалобно кивнула головой.
Не знаю, что такое. Голова кружится и тошнит.
Ну, вот что, пойдемте на воздух, он решительно взял ее под руку и развернулся назад. Вам, наверное, воздуха не хватает. Вентиляции-то здесь нет.
А мы не заблудимся? послушно шагая за Шумиловым, спросила Екатерина.
Не заблудимся! заверил он.
А как же ваше задание, ваш фильм?
Послушайте, Катя, говорите поменьше и дышите поглубже! О каком фильме может идти речь, когда рядом человек погибает.
Они поднялись на второй этаж, воздуха стало побольше, дышать стало полегче. И вдруг Екатерина засмеялась. Он удивленно посмотрел на нее: все ли в порядке.
Да нет! догадалась она. Это я вдруг вспомнила, как вы сказали обо мне человек погибает.
А! хмыкнул он и сам хохотнул.
Наконец, они выбрались наружу. Увидели в нескольких метрах выступ из пуфа, который вполне мог служить лавкой. Он подвел ее к этому месту и посадил, одновременно сняв легкую куртку, которую надел, спускаясь в пещеру, и стал им обмахивать Екатерину.
Ну как, легче вам?
Зевота прекратилась, хотя тошнота никуда не ушла. Но здесь уже она вполне могла держать себя в руках, и, кивнув головой, сказала:
Да, спасибо! Вы меня в течение одной недели уже второй раз спасаете.
Ну да! Теперь вы моя вечная должница.
Они оба засмеялись. Он перестал махать курткой, свернул ее, засунув в сумку, и присел рядом.
Вы не будете возражать? на всякий случай спросил он. Я тоже слегка утомился.
Ну что вы, Петя Ой! Ничего, что я вас так назвала?
Но я ведь вас тоже Катей зову.
Он случайно, дернув рукой, прикоснулся к ней, и она почувствовала некий разряд тока, проскочивший между ними. Успокоившийся было пульс, снова застучал в висках. Правда, не так интенсивно, как в пещере.
Послушайте, Петя, она даже с каким-то наслаждением снова назвала это имя. Я хочу вас попросить, когда вы закончите свой фильм, не пришлете ли мне копию?
Послушайте, Петя, она даже с каким-то наслаждением снова назвала это имя. Я хочу вас попросить, когда вы закончите свой фильм, не пришлете ли мне копию?
А что мне за это будет? с хитрецой спросил он, но она, чувствуя себя все еще неважно, подвоха не расслышала и потому посмотрела на него с удивлением.
А сколько вы хотите?
Да не нужны мне ваши деньги, бог с вами. Мне, слава богу, своих хватает.
А что тогда? растерялась она.
Поцелуй!
Что?!
Всего лишь один поцелуй.
А-а! Вы все за старое? Тогда, у машины, вы сказали, что пошутили.
Тогда я шутил. Вы тогда, на дороге были такой несчастной.
А сейчас нет?
А сейчас вы такая красивая.
Она улыбнулась, чуть склонив на бок голову. Сережка с изумрудом, в мочке слегка оттопыренного уха, заходила из стороны в сторону.
Ну, хорошо! Давайте я поцелую вас в щеку. Все-таки вы и в самом деле, меня сегодня спасли от неприятностей.
Она собиралась его поцеловать, но он чуть отдернул голову назад, одновременно глядя в упор на Екатерину.
Лучше в губы.
Молодой человек, вам никогда не дарили машинку для закатывания губ?
А что, есть такая? искренне удивился он и тут же не выдержал, засмеялся.
Вслед за ним засмеялась и она.
Да, ладно! Я шучу. Если вы мне дадите свою визитку, я вам не только копию фильма пришлю, но и путеводитель.
Ой, конечно!
Она открыла сумочку, достала в одном из кармашков пачку визиток, одну протянула ему.
Турфирма «Светлана», директор, прочитал Шумилов. А почему «Светлана», а не «Екатерина»?
А вы где-нибудь встречали фирму с таким не очень благозвучным названием?
Ну да! «Ромашка лтд» или «Иванушки интернешнл» звучит куда благозвучнее. Есть же, в конце концов «Инна-тур».
Ну, вот видите, как звучит «Инна-тур»!
Я не понял, вам что, не нравится ваше имя?
Ответить она не успела появился ректор Академии с господином Гюлетом и ректор, увидев Шумилова, тут же позвал его:
Петр, поехали!
Шумилов поднялся, но уходить не спешил. Наконец, решился спросить:
Кать, вы в какой гостинице остановились?
«Göreme House».
Отлично! Я тоже там же. А какой этаж?
Третий.
Значит, соседи. Можно, я к вам вечерком загляну?
Можно, кивнула она.
Глава 6
Но в тот вечер Шумилову заглянуть к Екатерине не удалось: ректор забрал его с собой на переговоры. Гюлет решил открыть курсы русского языка для своих гидов и кто, как не Шумилов, мог лучше всего подсказать, как это сделать. Более того, в конце переговоров турок даже пытался уговорить ректора Академии туризма, чтобы эти курсы, хотя бы на первых порах, возглавил Шумилов.
Этот вопрос вполне обсуждается, согласился ректор. Покажите ваши условия господину Шумилову и возможности для его работы. По возвращению в России мы их обсудим. Ты же не будешь возражать против того, чтобы поработать в Турции, Петр Владимирович?
Все может быть, неопределенно ответил Шумилов.
Переводчик даже не успел перевести эту фразу, его жестом руки остановил Гюлет.
Окэй! Договорьилис? по-русски спросил он и протянул руку Шумилову.
Тот руку пожал, но в ответ улыбнулся:
Пока еще не совсем окэй? Условий-то я не услышал.
Дождавшись окончания перевода, Гюлет засмеялся. Вслед за ним засмеялся и ректор.
Ждем ваших предложений, господин Гюлет.
Зато следующий вечер, а это был предпоследний день поездки, ничто не помешало Шумилову провести вместе с Екатериной.
Господин Гюлет обещал завтра, на прощание, если, конечно, погода позволит, устроить полеты на воздушных шарах над Каппадокией. Я не знаю, хотите вы или не хотите посмотреть на все с высоты, но я вас записал на экскурсию.
Они ужинали вместе, сидя за одним столом.
Если это в качестве извинения за мой вчерашний пустой вечер, то я это принимаю, сказала она.
Он улыбнулся.
Увы! Я не всегда властен здесь над своим временем. Но в качестве извинения я бы все-таки предложил нечто другое.
Что же?
Выпить на брудершафт.
Да вы нахал, Петя. К тому же, мне не очень нравятся здешние турецкие вина.
Что же делать, если других здесь нет Хотя постойте!
Он встал и подошел к барной стойке. О чем-то долго говорил с барменом по-английски. Тот сначала качал головой, но потом согласился и ушел в служебное помещение. Шумилов вернулся к своему столу.