Шлюпку надо возвращать на катер. Если капитан разрешит ещё одну ходку, кто-нибудь из матросов меня подбросит. Если нет, то тебе придётся шторм пережидать одной. Не хочешь оставаться грузись и полный вперёд на катер. Груз оставим на берегу, его никто не тронет. Утихнет шторм вернёшься. Мне будет спокойнее.
Не волнуйся. Возвращайся и не испытывай судьбу. Посмотри, какую волну развело. Шлюпку уже сейчас трудно поднять на борт, а ещё через двадцать минут волны первым ударом расшибут её в лепёшку. Каково придётся матросу. Зачем рисковать жизнью человека.
С катера донёсся отрывистый вой сирены их торопили.
Яна, держись за гриву! попрощался Бруно с дочерью.
Папуля, не грохочи сапогами, не осталась в долгу дочь.
Они обменялись взглядами, полными почти осязаемой теплоты, и расстались уверенные друг в друге.
Малышка справится, думал Бруно о дочери. Ей давно хотелось пожить на необитаемом острове, и обстоятельства сложились словно по заказу. Даже если мы придём через неделю, она продержится. Продукты, снаряжение есть. Только бы не простудилась.
Замечательный у меня папка, размышляла Яна. Другой бы истерику закатил как это дочь одну оставить на острове. Или наставлениями закидал, а он уверен во мне, трезво оценивает мои возможности.
Родные по крови, они ещё были близки по духу. Оба преклонялись перед природой, умели приспосабливаться к ней, сближаться. Жизненная философия Бруно звучала коротко истина есть природа, женщина, смерть и Бог. Он даже не мог бы сказать, вычитал это или однажды понял сам.
Яна поднялась по осклизлым валунам к сваленному в кучу снаряжению. Уселась на ящик с теодолитом, разулась, вылила из сапог холодную воду, стянула прилипшие к ногам мокрые джинсы. Сверкая трусиками, сплясала на валуне летку-енку. В принципе она могла бы обойтись без плясок. Просто ей надо было показать наблюдающим за ней с катера, что на необитаемом острове всё в порядке, и у неё никаких проблем.
Достала из рюкзака сухие брюки, кроссовки. Так приятно было переодеться и заодно похвалить себя за предусмотрительность. Без сменной одежды и обуви в походных условиях нельзя. Конечно, сейчас хорошо бы развести костёр, обогреться, попить чайку. Трудностей с дровами не предвидится, плавника кругом сколько угодно. Только сейчас не до костра. Погода портится с каждой минутой, надо быстрее ставить палатку, убирать продукты, снаряжение. Успеть запасти дров, пока они не намокли. Потом можно сидеть у костра, обедать, отдыхать. Сейчас надо работать. Как говорит отец, с весельем и отвагой, вперёд и выше.
Место для палатки Яна выбрала под высокой отвесной скалой. Она может стать хорошей защитой от северного ветра, который как раз и набирал силу, грозя перерасти в ураган.
Ставить палатки она умела. В расселину затолкала обрубок ствола и привязала к нему натяжную верёвку. С другой стороны расстилалась ровная каменистая площадка. Загнать в неё металлический штырь кувалдой, наверное, удалось бы. Теоретически, а практически приходилось исходить из реальных возможностей штыря нет, кувалды нет, а оттяжку за что-то привязывать надо.
Она нашла выход. Притащила с берега длинный крепкий сук, завалила оба конца камнями, за середину захлестнула верёвку и натянула. Поставила в палатке опорные колья, боковые оттяжки завязала за крупные камни. Прочная лавсановая палатка загудела барабаном. Теперь ей не страшны ни ветры, ни дожди. Морозов по летнему времени не ожидается.
Взялась перетаскивать снаряжение. И вовремя. Ветер разгулялся не на шутку, срывал верхушки волн и щедрым дождём поливал сложенные на берегу мешки, ящики. Вещи в палатке она складывала, как учил отец, по мере востребованности. Вниз, что надобится редко, наверх, чем пользуешься каждый день. Свой карабин положила на спальный мешок.
Отец иронизировал, называл малокалиберный карабин детской брызгалкой. Она оставалась при своём мнении. Карабин любила, не упускала случаю с ним поохотиться, считала удобным и функциональным. Полагающиеся геологам армейские карабины стреляли с пушечным грохотом, отдача больно ударяла в плечо. От выстрела катилось громовое эхо, распугивая и повергая в ужас всё живое. Из него раз стрельнуть и про охоту можно не вспоминать весь день. У малокалиберного карабина выстрел раздавался, как лёгкий вскрик, треск сучка под ногой.
На весенней охоте Яна стреляла из карабина гусей, уток. Затаивалась в укрытии, тщательно выбирала цель и нажимала на спусковой крючок лишь уверенная в точном попадании. Птицу била в голову. Старалась угодить в глаз.
На весенней охоте Яна стреляла из карабина гусей, уток. Затаивалась в укрытии, тщательно выбирала цель и нажимала на спусковой крючок лишь уверенная в точном попадании. Птицу била в голову. Старалась угодить в глаз.
Когда щипали добытых ей птиц, не вдруг находили место попадания. Мужчины, считавшие себя меткими стрелками, видя в утиной голове сквозное отверстие, не верили своим глазам, сдержанно хвалили.
Да, Яна, этот выстрел не спьяна.
Патроны экономлю, отшучивалась она.
Снаружи Яна оставила пилу, топор и коробки с консервами. Густо смазанные солидолом, жестяные банки всё равно никто не тронет запах отпугнёт. Можно не загромождать ими палатку.
Оставалось позаботиться об устройстве спального места. Отец приучил её никогда не спать на голой земле. В тайге на подстилку они рубили еловый лапник, сосновые, пихтовые ветки. Если останавливались надолго, то делали топчаны. На два коротких толстых чурбака клали жерди, на них сухую траву, мох, хвою, сверху спальный мешок. Получалось тепло, сухо. Яна решила делать заготовки для топчана и одновременно пилить дрова.
В грудах плавника почти не было тонких ветвей, которые можно было бы переломать, перерубить и сразу пустить на костёр. В основном лежали стволы деревьев вместе с остатками корневищ и толстыми сучьями. Отпиливала, что потоньше, и относила к палатке. Там, под защитой скал, было гораздо тише, ветер не валил с ног, как здесь, на открытом месте.
Наметила, где выложит из плоских камней очаг. Сооружение примитивное, но позволяет разводить огонь в любую погоду, даже под проливным дождём. Угли из очага можно набирать в ведро, заносить в палатку, обогреваться, готовить пищу. Вскрытая банка тушёнки закипает на углях в считаные минуты. В экспедициях они всегда так делали, если шли затяжные дожди. Дядька Чифирь насыпал угли в плоские банки из-под селёдки, заталкивал под свой топчан и спал как на печке.
Здесь надо обязательно делать топчан, спать на голых камнях нельзя. Даже если ещё один спальник подстелить под себя, от пронизывающей сырости он всё равно не спасёт. Хорошо бы развести большой костёр, прогреть, просушить землю, а уж потом на это место ставить палатку. К сожалению, нет времени, непогода заставляет торопиться. Ничего, сейчас не зима, соорудит топчан, и всё будет в порядке.
Для поперечных чурбаков Яна выбрала толстые брёвна. Нужных для настила тонких жердей не нашла, пилила всё подряд, обрезки оставляла на топливо. Выступающие сучья, горбы, шишки старательно стёсывала топором. Потрудилась, зато топчан получился ровным.
Ветер гнал обрывки туч, сбивал в плотное свинцовое покрывало. Волны с грохотом били в прибрежные валуны. Камни поменьше зашевелились, начали наскакивать на массивные, неподвижные глыбы, словно собачонки на мирно дремлющих быков. Брызги летели далеко на берег, проливным дождём падали на плавник. Море кипело не шуточным штормом, на буйство стихии жутко было смотреть.
Катер вовремя покинул опасное место, давно скрылся за горизонтом. Яна иногда замирала с топором в руке, тревожно всматривалась вдаль, старалась представить, как судёнышко противостоит натиску беснующихся волн. Она отгоняла тревожные мысли, но уж слишком похоже начиналась её экспедиция с высадкой поморов на Малый Брун. Конечно, стальное судно с мощным дизелем не сравнить с парусным судёнышком поморов, но ведь и теперь случаются кораблекрушения. Чаще всего как раз в шторм.
Встряхнула головой, отгоняя тревожные мысли, словно назойливое комарьё. Нечего нюни распускать, работать надо.
Дров заготовлено достаточно, осталось нащипать лучины для растопки. Бересты здесь не найти. В её маленьких крепких руках топор точно опускался в середину чурбаков, откалывал аккуратные поленья. Нащипала пучок лучины, отнесла в палатку. Сложенные в поленницу дрова накрыла полиэтиленовой плёнкой, придавила камнями. Как говорит отец, сухие дрова залог здоровья.
Самой понравилось обустройство лагеря. Хозяйство у неё получалось уютное, обеспеченное. Она ещё не знала, какие испытания уготовила себе по собственному легкомыслию.
Пока ей всё нравилось. Палатку поставила по всем правилам, дров запасла, снаряжение убрала, имеет продукты, оружие, патроны. Что ещё надо. Трудностей с пресной водой не предвидится. Под скалами сколько угодно снега. Может быть, на острове есть источники пресной воды. Надо будет обследовать свои владения. Только не сегодня.