Надо на поводок взять, сказал Гостомыслов. А то сейчас уговорим деда искать, а она и рванет так, что не догоним.
Она к поводку не приученная, сказала хозяйка. Будет брыкаться да ошейник кусать. Ни чо Я с вами пойду, не убежит.
Хозяйку брать не хотелось, но выход то какой? Впрочем, он понимал, что очень и очень вряд ли диверсанты сейчас в этом лесу. Они уж давно далеко отсюда. И снова подумал о том, что, если они, конечно, вообще есть. Вот сейчас найдётся дед. Выяснится, что действительно просто задержался. И окажется, что только время зря потеряли. Но и не помочь найти человека он не мог.
Здесь, вдали от города, в котором остались следы боёв, всё дышало тишиной, всё казалось мирным и спокойным.
Сказал старикам и старшине милиции:
Не будем терять времени
Жена Ансифорыча, всё-таки уговорила Ирму искать хозяина. Та действительно сначала рванула вперёд, но послушалась хозяйку и пошла рядом с ней, настороженно озираясь. Вооружённые люди её, видимо, одновременно и успокаивали, поскольку были дружелюбны по отношению к хозяйке, но и чем-то пугали. Потому что иногда, оборачивая к ним морду, прижимала уши.
Хозяйка периодически повторяла:
Ансифорыч, Ансифорыч. Ищи, ищи
И, обращаясь к Гостомыслову, поясняла:
Любит она деда, уж как любит Не пойму, как могла его бросить и убежать. Не пойму.
Может медведь напал? сказал старшина.
Какие здесь медведи?! Как бои были, все звери разбежались, возразила хозяйка.
Так вернуться могли, не согласился старшина. Вот прошлый год помню Служил я в гвардейской стрелковой Долечивался после ранения в госпитальном взводе медсанбата. Уж выписать собирались. И вдруг нас, уже почти выздоровевших, вооружили и оставили ещё там. Оказалось, столько волчьих стай собралось, что пришлось обороняться от них. Совсем обнаглели. И война им не война. Потому как голодные. Детство то моё на Орловщине прошло, а там немало волчьих стай бродило по полям, подступало к деревням, в поисках добычи, а затем скрывалось в лесах. Волки ночные охотники. Днём они отдыхают, весь день проводят в норах, каждая пара в своей. Ну а в сумерках выходят на охоту. Вой это сигнал сбора. Просто так волки редко воют. Ну а уж если огласил окрестности протяжный дикий вой, от него всё замирает вокруг, от него начинает нервничать домашняя скотина, прижимают уши лошади, а собаки рвутся в бой, хотя далеко не всякая собака может выстоять против волка. Ну и не все рвутся.
Старшина рассказывал, не спеша, до леса было ещё далеко. Гостомыслов слушал с интересом, но внимания не ослаблял. Из всей группы, наверное, только он один понимал, какие волки могут им в лесу встретиться.
А старшина продолжал:
Конечно, война дала волкам много пищи. Если наши войска, особенно в период наступления, следили, чтобы не оставалось не погребённых воинов, то немцы легко бросали не только убитых и раненых. Немало гибло лошадей, которых немцы, отступая, не считали нужным утилизировать. Ну а основной пищи во время войны как раз мало. Основная пища для волков не только крупные, но и мелкие зверьки зайцы, суслики, сурки, даже мыши-полёвки. Бывает, что и рыбку едят, конечно если поймать смогут.
Это что ж, оборонять медсанбат от волков вас оставили? спросил Гостомыслов.
Ну не совсем, конечно. Двуногие волки по лесам бродили. Из окружения прорывались. Ну а если на медсанбат натыкались, сказать страшно, что вытворяли Это я так, чтоб народ развлечь
Тихо! поднял руку Матвеич, что более других был собран и сосредоточен. Чу, птицу кто-то спугнул Во-он там, на опушке.
Гостомыслов сказал старшине:
А ну разведай, а мы вон там, в мелколесье подождём. Только осторожно. Не забыл ещё как дозорным ходить?
Не забыл И сейчас бы служил, коли не ранение Годен к нестроевой. Вот и попал сюда.
Он не спешил идти, проверил автомат, дослал патрон в патронник. Сказал, обращаясь к Гостомыслову:
Ну я пошёл?
Короткими перебежками, посоветовал Гостомыслов. Ну а мы будем держать опушку под прицелом.
Думаешь, капитан, немец в лесу ховается? спросил дед Матвеич и сам же ответил, Могёт, всё могёт быть.
Но старшина вскоре подал сигнал: путь свободен.
Вошли в лес. Тишина, покой. Птички щебечут. И особо не боятся. А там, вдалеке, вдруг сорвались с деревьев.
Что же птиц-то испугало? спросил Гостомыслов.
Да мало ли? Может зверь какой пробежал, сказал второй дед.
Да мало ли? Может зверь какой пробежал, сказал второй дед.
По лесу шли долго. Ирма вела уверенно. Рвалась вперёд.
Рядом Ирма, рядом, сдерживала хозяйка.
Даже говорливый старшина приумолк и не развлекал своими рассказами, не лишенными некоторых фантазий.
Неожиданно Ирма свернула с тропинки
Вот тут, видно, Ансифорыч и начал грибы собирать, предположил Матвеич.
Впереди открылась поляна. Подошли ближе. На самом её краю приметили присыпанное кострище.
Ирма, искать
Собака рванулась вперёд и углубившись в лес, взвизгнула.
Гостомыслов со старшиной подбежали первыми, думая, что найдут там Ансифорыча, живого ли раненого ли, или Но нашли только перевёрнутую корзину с рассыпанными вокруг грибами.
Стоп Близко не подходить! предупредил Гостомыслов и стал медленно, шаг за шагом обследовать всё вокруг.
Через минуту он что-то поднял с земли и показал:
Вот Гильза от ружейного патрона. Он что, в лес с ружьём отправился?
А то как же, сказала жена Ансифорыча: Мало ли что? Старшина же говорит волки. И четвероногие, и двуногие.
Это точно, много, сказал старшина, заметил Матвеич: А вот которых Ансифорыч встретил, пока не ясно.
В это время старшина воскликнул:
Товарищ капитан, глядите
Он поднял окурок.
Гостомыслов подошёл и посмотрел:
Папиросы «Казбек». Если диверсанты оставили, продумано Знают, что солдату у нас махорка, а офицерам папиросы выдают. Вот в частности, «Казбек».
Так то наши? с надеждой спросила жена Ансифорыча. Может проводить куда попросили Он местность эту хорошо знает. Всё исходил вдоль и поперёк.
Но Матвеич сразу сообразил, почему у диверсантов, если это действительно они, оказались советские папиросы. Не со своими же разгуливать по нашим тылам. Спросил:
Гости-то оттуда?
А что Ансифорыч разве «Казбек» курил? спросил Гостомыслов.
Да что ты, милок? Откель ему взять. Махорку в самокрутку скручивал, замахала руками жена Ансифорыча и спросила растерянно: А где же он сам-то? Увели с собой что ли?
Что было отвечать? Отвечать было нечего, и Гостомыслов сказал:
Будем искать.
Ирма повела через чащу. Вскоре впереди показался просвет. Вышли к затону с топкими берегами.
Дале болота на много вёрст, сказал Матвеич.
Через них что ль пошли? спросил старшина.
И-и, мил человек, через такие болота даже местный житель едва пройдёт. Сгинуть можно.
Значит, если даже у них в группе кто-то из местных, вряд ли пройдут?
Не то слово уметь надо по болоту то топать.
Старшина обошёл всё вокруг и принёс ещё один окурок всё того же «Казбека». Ирма же снова бросилась в куты и вынесла в зубах шапку-ушанку.
Ай! воскликнула жена Ансифорыча. Евоная
Летом, в шапке? спросил старшина.
А он в ней зимой и летом
Как дед Щукарь что ль? засмеялся старшина.
Какой ещё Щукарь? недовольно спросила жена Ансифорыча.
Шолоховский Из «Поднятой целины».
Первый том романа был издан в 1932 году, и образ Щукаря, как и прочие образы, вошли в жизнь.
Гостомыслов с сержантом обследовали берег, нашли следы сапог с ярко выраженным протектором. И всё. Диверсанты, а Гостомыслов всё более убеждался, что они действительно есть, никаких следов не оставили.
Пора было возвращаться в деревню, куда, наверное, уже вернулись Гвоздев с младшим лейтенантом милиции.
Назад шли молча. Никто не сказал, что Ансифорыч погиб, наоборот, попытались как-то завуалировать это, но разве не ясно, что могла сулить встреча с головорезами, заброшенными в наш тыл.
Машина уже стояла возле дома Ансифорыча.
Гвоздев, увидев Гостомыслова, подошёл со словами:
У нас кое что есть
Что?
Молодая парочка в Выселках гуляла до утра. На завалинке сидели. И вот на самом рассвете, только чуть брезжить стало, загудел самолёт. Они, конечно, вскочили вдруг немец. Вышли на взгорок, чтоб вовремя заметить, если бомбить станет, но самолёт ушёл к урочищу и из него стали падать какие-то продолговатые капли. Так издалека виделось. Думали бомбы. Но над этими каплями раскрылись парашюты.
Кому-то сообщили?
Говорят, что думали учения наши проводят. А мне, кажется, молчали, потому как из дома сбежали ночью погулять. Родителей боялись.
Ещё что?
В Антиповку заглянули, как они сказали, продуктами разжиться, несколько человек. Из госпиталя они. То ли в части свои добирались, то ли вообще списанные домой по ранению.