Тебя стучаться не учили? проворчал я, пряча подвеску подальше и откладывая инфору. Знаешь дверь, постучать в нее Нет?
Это очень долго. И неинтересно. Неинтересные вещи не для меня. Я выше таких церемонностей.
Зато пунктуальность у тебя ниже плинтуса.
Ну ты, возможно, не поверишь, но даже я не во всем идеален, усмехнулся он. Только это останется нашим маленьким секретом, хорошо?
Ты зачем пришел?
Фри и остальные волнуются. Ты не показывался никому уже почти сутки, да и выглядишь, мягко скажем, паршиво.
Я метнул в него неодобрительный взгляд.
А как бы ты выглядел, если бы твоя душа была слита с бывшим Верховным Света?
Ослепительно, невозмутимо хмыкнул Дан.
Вид у меня действительно был так себе. Я даже не осмеливался заглядывать в зеркало. Оно лишний раз напоминало о положении вещей. Немногочисленные алые пряди в волосах, мертвенно-бледная кожа и, наконец, серебро, трещинами прокравшееся в радужку глаз. Это походило на какую-то паранойю, но меня пробирало от одной мысли, что мое тело медленно переходит во власть могущественного гостя. Происходившие со мной метаморфозы включая кровь цвета серебра присущи только звездам и могли быть первым звоночком в череде непоправимых последствий. Антарес уже управлял мной, когда нам пришлось столкнуться с Лэстрадой дэларшей, чья душа скрывалась в теле звезды Меморы. И тогда я был не против такого сотрудничества, но теперь оно неотвратимо пугало. Будто Антарес медленно опутывал меня изнутри: органы, кровь, мысли и только ждал момента, чтобы навсегда отобрать это, запихнув меня в самый дальний уголок сознания. Он ведь мог. Он сильнее меня. Сильнее всех звезд на небе. И я думал об этом каждую свободную минуту, с трудом ел и спал и продолжал вслушиваться в тишину, но ничего не слышал. За последние дни Антарес, которого я изо всех сил старался считать союзником, не проронил ни слова. И от этого в голову лезли пугающие мысли.
Ты прям позеленел, просветил протектор, да таким тоном, будто я постоянно вытворял подобное и он устал укорять меня за это. Тебе нужны общение с другими людьми и еда. А то забился тут и даже не позволяешь манипуляционному отделу себя осмотреть.
Нам пока не отдали распоряжений, так какая разница? пробормотал я, подрагивающей рукой приглаживая растрепавшиеся волосы. Эквилибрумам нужна еще по крайней мере неделя, чтобы восстановить возможность транспортировки на Землю. А связи с ними тоже нет вы сами говорили, что Лэстрада умудрилась создать манипуляцию, которая отрезала любые сигналы с небес. И эта неделя скоро закончится, и за мной придут все восставшая часть Армии Света, посланники Бетельгейзе и черные дэлары.
С грохочущим сердцем я затравленно посмотрел на темное небо.
Они придут. И захотят прикончить меня.
Дан приложил руку к подбородку и задумчиво прищурился.
Ладно, ситуация действительно так себе, но ведь все могло быть хуже! А по поводу распоряжений мы как раз хотели обсудить с тобой наш следующий шаг.
Выяснили, где Поллукс? Я встрепенулся.
Дан хитро и заговорщицки улыбнулся.
Да, эта рыжая птаха не успела упорхнуть за пределы Земли до обрушения портала. Наши постоянно наблюдали за «Белым лучом» и теперь точно уверены: он там.
Тогда почему мы все еще здесь?! воскликнул я, второпях направляясь к двери. Мы должны его допросить!
Эй, тпру. Нельзя выдвигаться прямо сейчас.
Это еще почему? Мы и так долго ждали!
На лице Дана возникло такое кислое выражение, что мне расхотелось с ним ругаться. Вообще было сложно поверить, что протектора, который вечно влезает в какую-нибудь авантюру, что-то останавливает.
Ты недоговариваешь, с нажимом заявил я. А ну выкладывай.
Как же порой везло, что Дан в нужные моменты был тем еще треплом.
Ну, заколебался он, как бы сказать. Решения еще не вынесли, но Сара хочет уговорить Коула, чтобы он заставил тебя сидеть в Соларуме.
Что?!
Она печется об Антаресе и
Да плевать мне, о чем она там печется! У Поллукса находится орнега, которая знает о моем прошлом! Я не могу тут сидеть. Звезды, почему все вечно пытаются сбросить меня со счетов?!
Успокойся, посоветовал Дан.
Я спокоен!
Слова вырвались намного резче, чем надо бы.
Где Коул? спросил я, умерив пыл.
Там же, где и Сара. На пятом этаже.
Я хотел было поинтересоваться, что они там забыли, но протектор уже демонстративно отворил дверь и махнул, подгоняя меня на выход. Я подхватил мундир важный атрибут формы протектора и натянул его на лестнице.
Успокойся, посоветовал Дан.
Я спокоен!
Слова вырвались намного резче, чем надо бы.
Где Коул? спросил я, умерив пыл.
Там же, где и Сара. На пятом этаже.
Я хотел было поинтересоваться, что они там забыли, но протектор уже демонстративно отворил дверь и махнул, подгоняя меня на выход. Я подхватил мундир важный атрибут формы протектора и натянул его на лестнице.
Мы добрались до транзитного круга и благополучно спустились на пятый этаж. Дан уверенно шествовал по этим путаным коридорам и помещениям, а вот я вполне мог заблудиться. Из-за недавних событий память у меня продырявилась, как ржавая консервная банка, и многое забылось, оттого дороги, которые были знакомы мне ранее, благополучно стерлись из головы.
Приближение карцера стало заметно по общей атмосфере: свет потускнел, пути сужались. Дан рассказал про это место. Чаще всего в камеры бросали дебоширов или врагов. Не раз бывало, что кто-то в Соларуме лез в драки, не подчинялся правилам, буянил, психовал. Тогда таких людей помещали сюда и могли продержать достаточно долго. После нарушителей спокойствия на время лишали какого-то процента памяти или отправляли в ссылку в малоприятные по климату места либо, что еще хуже, заставляли вести дополнительную вахту в горячих точках. Каждый люмен-протектор был обязан за год отработать определенный срок в тех местах, где приземленные проводили военные действия. Людские сражения ночной кошмар для Соларума. Сплитов там было как грязи, они сновали между воюющими сторонами на поле брани и пожирали души умирающих. Приземленные сами выполняли за чудищ грязную работу. Потому протекторы и адъюты там и охотились только они, в отличие от тварей, которых простые пули и снаряды не трогали, вполне могли умереть под перекрестным огнем. Оттого все старались особо не делать глупостей, чтобы однажды не услышать от Смотрителя что-то вроде «дополнительный месяц на Ближнем Востоке».
Вдоль белых стен выстроились наглухо закрытые двери камер. Я даже признал в одной из них ту, за которой не так давно сидел сам и откуда совершил дерзкий побег. За поворотом перед одной из камер стояли два протектора, смотря на полупрозрачную стену. Так было удобно: ты видел заключенного, а он тебя нет. Я узнал в этих двоих носителя знака Близнецов Ламию, состоящую в манипуляционном отделе, и Водолея Стефана.
О, привет! весело поздоровалась Ламия, помахав нам рукой. Во второй она держала энергласс, в который до этого что-то бодро записывала. Макс! Я же просила тебя заглянуть ко мне еще вчера!
Посреди светлой камеры стояло кресло, к которому приковали человека. На вид ему было под тридцать. Я его не знал: темные курчавые волосы, квадратное лицо, глаза грязного серого оттенка цвета пасмурного неба. На шее большой пурпурный шрам как от ожога, немного заходящий на челюсть. Незнакомец выглядел крупным даже сидя в кресле. Его выдавала одежда многослойная, душная, незаметная.
Падший? поразился я, оглядываясь на других. Откуда он здесь?
Его схватили, когда вы с Даном сбежали от предателей, сообщил мне Стефан. Он не ожидал, что на него накинутся сразу шестеро.
Я возмущенно глянул на Дана.
Ты знал?
Я многое знаю, с важностью заявил он.
Так какого черта я впервые слышу о падшем?! Почему ты не сказал мне?
Ты не спрашивал!
Его зовут Гектор Рауш, произнесла Ламия, пока я не продолжил докапываться до Дана. Переметнулся к падшим двадцать два года назад, перед этим пробыв у нас всего два. Быстро сломался, испугался, что его душа потерпит Обливион. Ходил под знаком Цербера.
Странно, что не Крыса, отметил Стефан. Нам вообще такого знака не хватает. Значит, какой-нибудь Южный Треугольник, Наугольник и Столовую Гору это мы одобрили и согласились, да, а дать падшим соответствующее погоняло фиг там?
Сколько раз повторять, что названия знаков меняются в зависимости от человеческих терминов, мы их корректировать не можем, пояснил Дан. Все-таки мы служим людям, пусть сами выбирают, какое созвездие как на- звать.
Ладно-ладно, Водолей вскинул руки в усталом примирительном жесте. Не мне же быть Насосом опущенным. Тут он глянул на меня. А на твоем месте я б поволновался, звезданутый, место-то вакантное.
Между тем внутри камеры, помимо Гектора, находились еще трое. Коул Харрис Змееносец, выполняющий обязанности Смотрителя, с уверенностью стоял прямо перед падшим. Сара прислонилась спиной к стене. Она будто ждала, что заключенный вот-вот выдаст что-то из ряда вон, хотя на лицо казалась ледяной как айсберг. А еще я заметил в самом углу смуглого юношу Пабло, который принадлежал к созвездию Малого Пса. Когда мы были в Аргентионе и меня пытался прикончить Скорпион, Пабло вместе со Стефаном старался его остановить. Сейчас этот коренастый протектор сидел за небольшим столом в окружении нескольких инфор и световых проекций, зависших у него перед лицом. Он удрученно потирал два глубоких шрама, пересекавших его лоб.