Виктор Улин
Логово порока
«Кто нашел место ее, и кто взошел в сокровищницы ее?»
(Вар. 3:15)
Спор
Анне Л. моей соседке по прежнему дому
1
Эх, Шурец, и зашибендельный же у тебя аппарат
Я отложил тряпицу, которой протирал клапанную крышку.
В занятии не было нужды; все мои прокладки и сальники оставались в идеальном порядке, масло ниоткуда не сочилось, моторный отсек имел вид салонного образца.
Просто по субботам с утра, перед началом выходных приключений я любил повозиться с машиной. Это настраивало на определенный лад.
В сравнении с моим просто бомба!
Я захлопнул капот.
Около машины стоял Денис, заглядывал в раскрытую водительскую дверь, хоть и знал все до последней детали.
Впрочем, своей машиной я и сам гордился.
Внешне это был обычный «Акцент» причем скромного, голубовато-серого цвета.
Но внутри таилась зона комфорта.
На подлокотнике двери чернела россыпь кнопок: клавиши стеклоподъемников, блокировка и замки, джойстик боковых зеркал.
На туннеле вздымался отделанный кожей селектор АКПП.
Над ним вместо регуляторов отопителя, напоминающих краники газовой плиты, поблескивали два круглых верньера, разделенные зеленым дисплеем. Климат-контроль, правда, не имел разделения на зоны, но для такого класса был пределом мечтания.
Довершая топовость релиза, спидометр имел двойную шкалу, причем внешняя была оцифрована в милях.
Можно подумать, что не я, а ты работаешь в «Хундае»!
Разговор был привычным, я даже не стал отвечать.
В самом деле, я не знал, откуда пришла эта машина.
Покупал я ее не у официалов.
Салон, ныне закрывшийся, торговал несколькими корейскими марками, получал их «серым» образом: не с Востока, а с Запада, откуда-то из Скандинавии.
Все машины имели оригинальную сборку, моя оказалась моделью для американского рынка.
Правда на мое счастье «американскость» ограничивалась спидометром; резьбы и головки оставались метрическими, мне не приходилось маяться с дюймовыми стандартами.
Твой «Акцент», Дэник, тоже нормальный, возразил я. Все-таки первая серия, чистый кореец. А не то полуроссийское говно, которым ты сейчас торгуешь.
Кореец-то кореец, но выжимной гудит, никак не соберусь поменять.
А что ты хочешь? я пожал плечами. Любая машина это генератор саморазрастающихся проблем. У меня так вообще разножопица. В прошлом году перед зимой менял свечи. Измаялся, как папа Карло. По ВИНу одни, по каталогу другие, а подошли только от «Киа Рио».
«Хундай» и «Киа» один и тот же бренд. Многое взаимозаменяемо.
Надо же никогда не думал.
Как «Пежо» и «Ситроен», «Фольксваген» и «Ауди».
Автомобильные знания приятеля заставляли ощущать себя Каштанкой рядом с человеком.
Но все равно, Шурец, что ни говори
Денис взглянул вопросительно.
Я кивнул в ответ.
Он скользнул за руль, повернул ключ зажигания.
Вспыхнули дневные ходовые огни, прозвенел видеорегистратор, двигатель заурчал машина ожила.
В твоем «Акценте» просто посидеть за счастье.
С Денисом мы дружили несколько лет.
Мы жили в одном подъезде: я на седьмом этаже, он на четвертом.
Чуть-чуть разнясь по возрасту, мы различались образом существования.
Мне было тридцать два года, я имел свою однокомнатную квартиру, счастливо доставшуюся после бабкиной смерти.
Ее выделили в расчете на мою скорую женитьбу.
Однако в ЗАГС я не собирался: жить хоть и на окраине, но вдалеке от родителей, при полной свободе действий нравилось чем дальше, тем больше.
Я был убежденным одиночкой, не терпел никого в окрестности, даже женщин оставлял у себя на ночь лишь в самых крайних случаях.
После авиационно-технического университета карьера сама ложилась в руки. Сейчас я был заместителем директора довольно крупного салона электроники, должность не казалась конечной.
Денис недавно отпраздновал двадцатипятилетие, жил в двухкомнатной квартире с родителями и младшей сестрой.
Как можно было терпеть такие условия, не хотелось думать.
Шарашкина контора «академия» ВЭГУ, которую он одолел с грехом пополам давала диплом, но не образование.
Найти приличную на работу без связей было и вовсе проблематично.
Приятель маялся года два, переходя из минимаркетов в жилконторы и обратно. Нынешним летом он устроился менеджером в автоцентр «Хёндай» и был счастлив, как пляшущий папуас.
Машины Денис любил запойно.
Мы и познакомились на автомобильной почве, как-то раз оказавшись рядом на дворовой парковке.
У Дениса был такой же «Акцент», как и у меня только с «механикой» и без электропакета, правда очень радикального, сиреневого цвета.
Свою машину приятель любил: постоянно ее мыл, подкрашивал сколы смесью карандашей, тонировал и растонировал, менял боковые зеркала, оклеивал где надо и где не надо подсветками из светодиодной ленты.
Он даже состоял в городском «Accent-клубе», где собрались фанаты культовой модели.
На самом деле машина была базовой, самой дешевой; в линейке корейской марки ниже стоял только убогий «Гётц».
Когда-то я остановился на этой модели лишь потому, что при моем росте в ней удавалось ездить, не сдвигая водительское сиденье до заднего дивана.
Высшая комплектация была чистой случайностью; мне просто показали «навороченную» машину и предложили доплатить сверх рассчитываемого, я согласился.
Сейчас я подумывал о переходе на более высокий уровень, но на комбинации по обмену не хватало энергии.
А Денис таял от моего «Акцента», готов был любоваться всякий раз, когда мы встречались во дворе.
Я смотрел на него, как на заигравшегося ребенка.
Наконец, перепробовав все стеклоподъемники и попереключав ксеноновые фары, он заглушил двигатель и выбрался из-за руля.
Слушай, а ты что тут делаешь?
Я наконец удивился.
Насколько помню, по субботам ты всегда в саду. Или тебе на работу?
Сегодня свободный день, ответил Денис. В саду предки. Я пока здесь, не поехал.
Ну так поехали вместе, предложил я. На моей машине. Садись за руль, отведешь душу. Оттуда вернешься с ними.
А у тебя что, нет никаких дел?
Какие могут быть дела в выходной у неженатого человека?
Я сладко потянулся, подставив лицо еще теплому осеннему солнцу.
Есть, конечно, кое-какие планы. Но прокатиться туда-сюда не помешает.
Прокатиться здорово, согласился Денис. Но если честно, я тут не для того, чтобы завидовать твоей машине.
А чему завидовать? Вот положа руку на сердце и отложив в сторону навороты. «Акцент» останется «Акцентом», даже если на него поставить двигатель от «Феррари» и коробку от «Хаммера». А ты на своей должности рано или поздно сможешь взять «Генезис» с дилерской скидкой.
Настроение, как всегда в начале выходных, было превосходным; хотелось шутить.
2
На самом деле, Шурец, у меня к тебе дело, заговорил приятель, не приняв тона. Очень важное.
И какое?
Ты же знаешь Аньку?
Аньку? перепросил я.
О женщинах мы с Денисом никогда не разговаривали; я даже не знал, есть ли у него постоянная девушка.
Бросок темы с машин на землю удивил.
Ну да, мою сестренку.
А, ее я кивнул. Знаю, конечно. Ну, то есть вижу иногда, знаю, что твоя сестра. Только как зовут, не помню, никогда не общался.
Сестре Дениса было года двадцать три.
С его слов я знал, что она где-то учится заочно, где-то работает причем не кассиршей в «Полушке».
Это была невзрачная девушка не высокая и не низкая, не полная и не худая, не симпатичная и не отталкивающая, не белокурая, а какая-то белесая никакая по всем параметрам.
Проходя по двору, Аня не поднимала головы, точно чего-то стеснялась.
В жизни я знавал подобных; их снедал внутренний комплекс, возникший непонятно от чего.
Ну и что твоя Анька? уточнил я. Попросила тебя остаться, поучить вождению по пустому городу?
Умение водить машину в наше время виделось атрибутом, обязательным даже для такого несуразного создания, как Денисова сестра.
Учить ее не нужно, она сама кого угодно научит, ответил приятель. Водит, как черт, только денег на машину нет. Сама столько не зарабатывает, у предков есть, но не дают. Они у нас старорежимные, говорят вождение это баловство для девчонки. Пусть варит суп и лепит пельмени.
Идиоты твои предки, вырвалось у меня. Извини, погорячился.
Мои родители были еще хуже; им бы хотелось, чтобы я ходил пешком, но привозил внуков на трамвае.