Оставляю дорожку поцелуев по ключице и поднимаюсь к губам, у которых замираю.
Глаза Одри снова упираются в мои.
Видишь? провожу языком по её губам, которые приоткрываются, словно впускают меня. Я оставляю быстрый поцелуй. Я всегда могу сделать тебя своей.
Только успеваю уловить взмах её руки, как щёку пронзает адским пламенем.
Янтарный оттенок её глаз наполняется прежней ненавистью. Он сравним с серной кислотой, в которой можно расщепиться.
Катись на хрен! выкрикивает она, отталкивая и тут же продолжая толкать в сторону двери. Я ненавижу тебя, Трэвис! Ненавижу!
Твои стоны говорят об обратном.
Это как ложка дёгтя.
Одри срывается.
Она приступает колотить кулаками, выкрикивает всё, что приходит на ум, обзывает всеми известными и неизвестными прилагательными, существительными, разбрасывается отборным сортом дерьма. Она буквально слетает с катушек. Я наслаждаюсь каждым словом, слетающим с её потрясающих губ. Смакую каждую эмоцию, пляшущую в красивых глазах. Получаю неимоверное удовольствие от всего, что провоцирую в ней. Она ненавидит это. Я люблю это.
Я не хочу знать тебя! Не хочу видеть тебя! Я ничего не хочу от тебя!
О, да, искренне смеюсь, предоставляя ей возможность делать всё, что пожелает.
Одри хватает учебник и бросает в меня, следом летит мобильник, сумка, тетрадь, чертова компьютерная мышь тоже ударяется о стену и распадается на части.
Продолжай, подначиваю я, уворачиваясь от новых предметов. Ненавидь и люби меня одновременно. Только это оставляет тебя моей.
Ненавижу уже который раз произносит она. Я сбился на двадцати семи.
Я растягиваю руки в разные стороны и чувствую новый прилив энергии и адреналина.
Только я заставляю чувствовать тебя это. Только я вызываю столько эмоций. Только меня ты хочешь. Только я могу справиться с тобой.
Одри замирает. Она пронзает меня взглядом.
Ты ничего ни к кому не почувствуешь, пока ненавидишь меня. Я занимаю все твои мысли. Так будет всегда.
Ошибаешься.
Я сделаю всё, чтобы так было всегда. Ты была моей, сейчас моя и будешь моей. Каждый гребаный день.
Я открываю дверь.
Ты придёшь ко мне, Одри. Я знаю, что придёшь. Я дождусь того дня, когда смиришься и примешь, что мы неразделимы как две стороны медали. Были, есть и будем.
Обвожу взглядом комнату. Тот бардак и хаос, что она устроила.
И приберись тут.
Одри? звучит за спиной, и я улыбаюсь, видя выражение её лица при звуке этого голоса. Она бледнеет на глазах.
Я смотрю через плечо и поднимаю близлежащую тетрадь с пола, помахав ею в воздухе.
Что тут происходит? спрашивает парень.
Я оставляю на Одри последний взгляд, подняв уголок губ, от чего она становится ещё белее.
Я оборачиваюсь и встречаюсь с карими глазами, напоминающими цвет тёмного шоколада. Всегда его ненавидел. Кто-то любит есть это горькое дерьмо?
Он хмурит брови, а я изучаю его физическую форму, которая всё равно уступает моей. Он может ходить в зал по выходным, но явно никогда не играл в футбол. Бьюсь об заклад, могу вырубить его локтем, всего лишь шутливо пихнув. А вот рост близок к моему, это даже радует. Если бы всё было иначе, и Одри выбрала одного из семи гномов, мог не сдержаться и задать вопрос: «Серьёзно? Он?». Этот хоть противостоять может, а не тявкать где-то под ногами.
Твоя подружка выручает меня, я указываю на тетрадь. Пропустил пару лекций, надо нагнать.
Не жду его комментарий, отклоняюсь в сторону лестницы.
Верни её! в порыве ярости, кричит Одри, но я, не глядя, поднимаю тетрадь вверх и улыбаюсь:
Верну после изучения.
Это не та тетрадь! слышу её быстрые шаги за спиной и ужас в голосе.
Что, черт возьми, её так выводит? Обычная тетрадь? Что в ней такого, чтобы она оставила своего мистера Совершенство и бросилась за мной?
Ей придётся постараться, чтобы отнять эту вещицу. Я переполнен любопытством.
Слетаю по лестнице и быстрым шагом направляюсь в сторону выхода.
Привет, лопочет сбоку какая-то девчонка, я улыбаюсь, притянув её за короткую юбку-шотландку и, оглянувшись, подмигиваю Одри, за которой следует её кавалер.
Пока-пока, плюшка.
Ты гребаный труп, Кросс! рычит она, затормозив так резко, что парень налетает на неё.
Я фальшиво улыбаюсь своей добыче, и она тоже улыбается, не понимая, что в эту секунду её просто используют. Это не ради себя, а ради Одри. То, что прикрываю произошедшее сведёт её с ума, конечно, если она не выложит своему дружку правду или уже не приступила выкладывать. Так или иначе, на её шее только что были мои губы. И это всё, о чём она будет думать последующее время с ним. И это всё, что я хочу.
К ранее сказанному, что она не нужна мне и не выбираю её, можно добавить тот неизменный факт: я хочу её. Таковы наши чувства: я тоже ненавижу и люблю её одновременно. Нам нравится так играть. Нравится издеваться друг над другом. Это добавляет остроты. Я мирюсь с её вспыльчивостью она приспосабливается к моей импульсивности. Убийственное сочетание для пары.
Упс.
Мы не пара.
Глава 7. Одри
PVRIS DeadWeight
Мои руки трясутся как у заядлого курильщика, который не может найти сигарету и должен побираться по миру. Я не могу угомонить стук собственного сердца. Оно так сильно бьется, что рёбра молят о пощаде. В глазах Митча вопрос, а у меня столько же ответов, сколько доказанных теорий о происхождении вселенной. Спойлер: ни одной научно подтверждённой.
Мозг объединяется с фантазией, перебирает варианты мести, потому что быстрее на землю обрушится снег, град, дождь, начнутся все известные природные катаклизмы, нежели дам Трэвису повод думать, что готова целовать его зад, расстилаясь в благодарностях.
Отсоси, Кросс.
Это кто? наконец-то спрашивает Митч, когда возвращаемся в комнату.
У меня другой вопрос.
Как ты попал сюда?
Внизу никого не было.
Это одна из причин, почему люди покупают слабительное.
Митч поднимает бровь.
Я о Трэве, объясняю ему.
Стоит волноваться на его счёт?
Я улыбаюсь.
Нет, разберусь позже. Я не готова переносить свидание с тобой, чтобы сломя голову бежать за ним.
Приятно знать, Митч посылает мне взаимную улыбку и оглядывается: Тут только что была война?
Желудок сжимается, потому что следующее, что выдаю враньё.
Утренние поиски.
Что-нибудь слышали про ложь во благо? Так вот он тот самый момент. Отчасти, я даже не чувствую за собой вину. Митч не мой парень, мы узнаём друг друга, ходим на свидания. Да, на какое-то мгновение поддалась соблазну, забылась, но это второй и последний раз. Трэв иногда выдаёт то, к чему не успеваю подготовиться морально, тогда сдаю позиции. Я проиграла сражение, но не целую войну.
Куда идём?
Митч поджимает губы, словно старается скрыть улыбку.
Я не успел подготовить что-то вау, с утра свернул горы. Прогулка?
Звучит неплохо, мне определённо требуется глоток свежего воздуха.
В The Shop продают готовые корзины для пикника. Капелька романтики?
Я хихикаю и киваю.
Только если ты снова будешь петь.
Утром не было времени на распевку. Я подготовлю серенаду к следующему свиданию, идёт?
Трудно отказаться, когда ты так просишь, я протягиваю ему ранее найденную белую коробочку в ящике.
Что там?
Плеер с дурацкими песнями. Знаю, это твоя слабость.
Он заразительно смеётся и открывает коробочку.
Его брови взлетают на лоб.
Серьёзно? ещё громче хохочет парень и вытягивает мой мини подарок. Плеер?
Деланное оскорбление вспыхивает на моём лице.
Эй! Я две ночи подряд кропотливо потела над списком композиций, пытаясь облегчить тебе жизнь и узнать мои музыкальные предпочтения!
Мне ещё никогда не было так просто с девушкой. Обычно вы пытаетесь отвесить интригу, хотите оставаться загадкой.
Жму плечами.
Я нестандартная.
Не правда, подмигивает Митч. Я опозорился на весь бар, чтобы достать твой номер.
Мы покидаем кампус в приподнятом настроением и улыбками на губах.
Сегодня чудесная погода, именно та, идеальная для прогулок. Солнечные лучи проникают сквозь ткань одежды и согревают, лаская открытые участки кожи. Но уже спустя некоторое время, о них приходится мечтать, стоит попасть в другой мир, сотканный из роскошных стеклянных высоток, спешащих куда-то людей, бесконечной болтовни под ухом, потому что чуть ли не каждый проходящий оживлённо трепится по телефону. Голова кружится, а зрение не имеет такой высококачественный зум, чтобы понять, где заканчивается здания, окутанные пушистыми облаками.
Мы вальсируем мимо тысячи незнакомых лиц, и не всегда имеем возможность поговорить, протискиваясь сквозь поток прохожих. Как только такой шанс выдаётся, я спрашиваю:
Чем занимался утром?
Митч находит мой взгляд.
Помогал отцу.
С чем, если не секрет?
Он снова поджимает губы, на этот раз складывается впечатление, будто обдумывает будущий ответ.
У него брокерская компания, Одри, лаконично отвечает Митч. Я помогал со сделкой.