Надеюсь, что с Алифеей все хорошо. Она обещала вернуться в клан, как Великая Царица ее вернёт нам. Смотри, Лари, её укрепят бои и к тому моменту она станет достойной женщиной. Хотя конечно терпеливо упираться это черта обоих сторон. И рода Рефаль в твоей крови, и Каски.
Халушка.
Жалобно протянул гут от тепла слов напутственных. Тело разомлело. Дозволение царицы, нет, хал. Это много значило для Лари. Девушка пару раз шмыгнула носом, утирая руками глаза до того, как польются слезы.
Альфи вернется, скорую встречу предчувствовала баргустка. Что-то неумолимо толкало к этой мысли. Воительница, с милыми чертами. Столько всего прошли вместе. Принятие богинями, всё гутство спали вместе, крепко за руку друг друга удерживая. Рядом всегда было уютно, всегда был повод для смеха, для состязаний и забав.
После расставания так и тянуло заглянуть в кузницу. Алифею туда тянула близость хал к ремеслу, а Лари любовь к Алифее. Среди шума отбивающего металл молота, шипящей воды, когда раскаленный кусок окунают в неё. Расчувствованная, девушка потянулась к Аэль с объятиями, находя в них способ хоть как-то дать волю чувствам.
Баргустка позволила себе отвлечься от горизонта. Чутье все ещё подсказывало, что враг не шагает к крепости. Были и другие дочери, что проследят за горизонтом. Была и ведьма, которая тенью стелилась по стенам и ощущала любое изменение в ночи. И конечно гут, который нуждался в поддержке. Ее и раскрыла царица, быстро соскочив ногами с камня на пол, а там и поймала обоими руками девушку. Правой приходилось едва касаться, имитируя трудности движения протезом, а левой девушку легонько погладили по спине.
Тшшш, котёнок, Лари-Лари, милая малютка, незабудка дома Скрытого Клинка.
Столько ласкательных форм разве что придумывали баргусты. Непривычный для крылатых способ выразить тепло, открытый, простой, но отчасти замудренно диковинный. Только и сама Аэль ловила порой в речи крылатых, спустя годы совместного быта, как они начинали заговариваться, выстраивать песней несколько тёплых слов, выпуская густую нежность в этом потоке.
Удивлению места не было, объятия, как объятия лишь они нужны были гуту, который ласковым котенком сжался у груди, крепко обнимая в ответ Аэль. Лари-Лари, как и многие другие дочери клана, благодарила Великих за то, что они сохранили царицу. Во времена, отягощенные войной, с трудом удавалось представить, что бы с ними стало. Два клана могли вновь разойтись.
Объединенные волей Фаврир и Аэль, они бы вновь стали порознь, а дурфам пришлось бы уйти к себе. Удалось бы им в таком случае выстоять перед демонами? Нет, они бы последовали за кланом Света. Их земли бы также охватила скверна, а дочерей Великие бы приняли в свои чертоги раньше положенного. В Аэль нуждались. Все дочери клана нуждались в своей царице. Да, она не ушла за Фаврир, но она осталась потому, что была необходима здесь.
Хал, я вернусь к ведьмам. Душа к ним лежит. Да и от наставницы куда веселее нагоняй получать, а не от Карлы.
Девушка рассмеялась. Девы не отличались большой эмоциональностью, в то время как Первая Дышащих Пламенем всегда была изобретательна и богата на ругань. Непутевых ведьм, как только не называли, а стоило обернуться, их и след простыл.
Возвращайся. Первая Слушающих Ветра с радостью тебя снова погоняет. Смотри, как начнет выяснять отношения с Маюриэль, так не передумай прятаться у Дев.
Последнее прозвучало в не злую шутку и девочку подняла рука, как только царица встала, покружив немного в невесомости. Сила дышала в теле, даже не смотря на битву и гута подруги опустила Аэль, когда Лари немного успокоилась.
Если в твоём решении усомнятся, слово царицы успокоит горячие головы. Могут приходить. Я поговорю.
Лари засмеялась звонко, совсем как весенняя трель соловья. В радости встретить весну, птица пела свою песнь, а Лари вспоминала годы гутства, в которых не знали ужаса войны, боли потерь. Так могли кружить только любимые, родные. А когда Фаврир их подхватывала, то и вовсе казалось, что они в небе парят, настолько далеко казалась земля маленьким.
Тогда я побегу, и пусть только попробует отговаривать, ух я её!
Бойко произнесла крылатая, когда оказалась на ногах.
Ветерком веселым унеслась девушка, прежде поблагодарив царицу за разрешение перейти к девам и за разговор, позволивший очистить разум от сомнений, облегчить душу.
Ветерком веселым унеслась девушка, прежде поблагодарив царицу за разрешение перейти к девам и за разговор, позволивший очистить разум от сомнений, облегчить душу.
Так и вышло, что кошечкой ночной пробралась в расположение Слушающих и спать улеглась под бочком у сестер. Так и не скажешь, что ведьмы. Развалились где придется, не поели даже. Только сон никак не шел, а в окно сиротливо заглядывала луна.
54
Что значит уходишь?!
Наверное, сложно вывести из себя нелюдимую Деву, но Лари-Лари и это удалось. С самого утра Карла гневно смотрела на дочь Скрытого Клинка и, если бы могла, дышала бы пламенем.
То и значит. Я возвращаюсь к ведьмам, а коли есть что сказать, то иди, царица тебя выслушает, я не буду!
Упрямство. Ох уж этот нерадивый гут. Дурфа была готова вскипеть от злости, когда, более не желая ничего слушать, девушка забрала вещмешок и убежала куда глаза глядят. Царица дозволила? Но как такое возможно? Лаэлари Великая выбрала на путь, что ей угоден. Можно ли так с её то решением!
На этом под удивленными взглядами остальных Открывающих Врата, в прочем, уже привыкших к ссорам наставницы и юной баргустки, Карла покинула комнату, направившись прямиком к царице. Да где это видано, чтобы Дева среди ведьм ходила?
Караул закончился, когда из сонного расположения воительницы начали выбираться на свет щита Яростной. Светило набирало тепло, обещая сжечь неугодных уже спустя несколько месяцев, а пока пригревало и дарило улыбку уставшим. Ещё чуть-чуть и их заменят. Так и произошло, вместе с чашками каши и редкими кусками мяса, их сменили воительницы.
Аэль приняла свой завтрак ещё на стенах, а потом отправилась к тренирующимся воительницам. Голод с каждым днём всё больше грыз нутро, но Аэль знала, что сделает его слабее и на что не сможет повлиять, поэтому мирилась с болью нутра. Мышцы успели отдохнуть за ночь, хотя веки смеживать было нельзя.
Оставались обыденные дела. Нарья с ними уже научилась справляться и у Аэль было время на тренировки. Обвести чутким взглядом дочерей и приметить их потребности, что при первой возможности старалась закрыть, худо-бедно собирая и тепло, и пищу, и травы. Их было мало, но теперь на помощь в обработке ран пришел алкоголь.
В прикрытии ран порой совсем грубый хлопок заменял бинты, когда и их не было. Пока на построение вышли Скрытые Клинки, Аэль устроилась их невольным зрителем у стены. Наблюдала за юными воительницами, что крепли на глазах и вытягивались, словно деревца к солнцу. Обещали превзойти своих родителей и остаться славной сменой.
Царица!
Знакомый голос пронзал восприятие, на мгновение даже Скрытые Клинки отвлеклись, по крайней мере, самые зудливые, которым обычно дополнительные круги назначали. Карла подбежала к царице, склонившись перед ней.
Царица! Лаэлари! Она собрала вещи и ушла. Сказала, что к Слушающим вернется. Но как так можно? Небесная отметила её! Её место среди Дев. Она ведь ещё столького не знает. Ей открыты знания, а она не хочет их получать!
Негодование женщины упиралось и в принципы, которые прививались Девам с гутства. Лари могла многое познать, развиваться как Открывающая означало не только получение возможности переходить по Вратам. Она могла услышать, узреть волю Великой. Ей могли быть подвластны все те умения, от которых она просто отказывалась.
Так ведь нельзя. Царица, прошу, она совсем не желает меня слушать.
Света Великих, пред очами Яростной, Карла.
Мягкая речь, которая намеренно непринужденно встретила дурфу. Что уж, только салютовать перестали Скрытые Клинки, так начались переговоры с рассерженной девой. Больше Аэль ожидала, что придет глава Дев, а здесь явилась уже знакомая дурфа. Значит она и была наставницей Лаэлари.
Верно. Она может вернуться к ведьмам, как и любая баргустка, выбравшая свою судьбу. Не смотря на дар, ведьмы тоже могут не идти в ряды Слушающих Ветра, в Дышащих Пламенем. Они могут стать Милосердными, могут даже уйти в кузню, Карла. Это их право.
Царица выдержала паузу и все же взгляд голубых глаз ускользнул от танца клинков и перешёл к женщине. Ровный, безмятежный, как воды земель клана Помнящей.
Кто мы перед Великими, чтобы судить узор, что они нарисовали в судьбе Лаэлари, дочери Лоры, наследницы крови Разфаэров от Рефаль, гута Каски, Первой Скрытых Клинков? Это ее путь, Карла. Я его не отниму у неё.