Концептуализация основополагающих результатов в физиологии, таким образом, по большей части следовала закономерностям риторики информационных программ личностного бытия, позволяя исследовать только пределы сознаний интеллекта, ума. Данные уровни сознания в силу своих функциональных особенностей всецело подвержены воздействию диалектической формуле: «всё биологическое является одновременно и психологическим». Данная диалектическая формула предполагает, в свою очередь, что все органические реакции организма сводимы к объяснению феноменов сознания, среди которых модусы координационной, организующей структурности сознания ошибочно приписывали интеллекту, уму.
Психология, познающая феномены психики в описательных контурах философии двухмерности, отрицала и отрицает через семантический конгломерат «психе» чёткие границы между духом, душой, объявляя их архаичными категориями. Вместе с тем психологический феномен релятивизма (относительности), выраженный предельно ясно только в концепции триединства мироздания, показывает, что для субъективной формы бытия необходима совершенно иная парадигмальная установка. Наиболее точно её выражает диалектическая формула: «всё буквенное психологично». Данная риторическая формула позволяет показать, что появление мысли опосредованно не только понятийной сферой того или иного языка, а также психолингвистическими механизмами, которые ранее не рассматривались в физиологии.
Такими механизмами являются: 1) агглютинативная сущность семиотических элементов европейских языков, способная трансформировать этические и моральные психологические установки личности. Преобразованные психологические установки личности, в свою очередь, способны влиять на произвольные и непроизвольные реакции организма человека; 2) антиномичная сущность матрицы смешения смыслов полярных понятий, иначе матрица языковых антиномий: «А = М + W». Её риторическое, фонематическое, семантическое содержание сегодня внедрено во все 24 европейских языка мира, а также в арабский язык и иврит. Данной матрице языковых антиномий также присуща способность по трансформации этических и моральных установок личности.
Выяснив методологические основания пределов познания «наук о духе», «наук о природе» в рассмотренных выше трудах классиков научных направлений, мы должны перейти к детализации рассмотрения механизмов познания феноменологии духа в различных научных школах и направлениях. Посредством предстоящего теоретического обзора мы сможем выявить особенность формирования толерантности духа абсолютного к отсутствию в его поле развития конгруэнтной своему идеальному имени категории «души».
Так, в период развития древнегреческий философской мысли использовались следующие методы познания: софистические рассуждения, диалектика Платона, применяемая в диалоге «Федр» (идея о трёхчастной душе), логика Аристотеля, содержащая в себе важнейшие элементы теории познания. Однако стоит отметить, что использованные в труде «О душе; Περ ψυχς (греч.)» вышеуказанные методы познания не смогли удержать смещения смыслов души и духа в рамки субъективных программ бытия: генезис интеллекта и ума. Данные программы бытия, оказались подвержены воздействию материи духа-абсолюта и, согласно формуле распределения смыслов: «абсурд смысл слова абстракция»
(по А. А. Свиридову), предопределили невозможность демаркации бытия души от бытия духа. Онтология духа в этих условиях языковой материи содержала «норму» отсутствия оснований для взаимодействия с феноменологией души, что и отразилось в отсутствии качественно разработанной теории в рамках античной философской традиции по различению духа от души. Данные обстоятельства справедливо можно назвать феноменом негативной стороны толерантности духа, допускающей для личности только норму абсолютизации духа.
В рамках работ А. А. Свиридова «абстракция это и метод постижения в разделении смыслов буквы, слова, эмоций и в их обобщении понятий и эмоций в онтологии познания»95, которая может выводить либо к образам живого тела, здорового духа и души, как полноценная абстракция, не подверженная смещению в рамки абстракции абсурда (хаоса, дихотомии). Данный подход по-новому детализирует форму развития абстракции вещей96. Новизна данного подхода по отношению к теории марксизма-ленинизма заключается в том, что высшей формой абстракцией вещей назначается символ буквы. Особенным в данном понятии является придание символам букв онтологического статуса. С позиций аналитической психологии, а также принципа превращённой формы языка было предложено уместным учитывать символы букв за онтологическое выражение психологических архетипов. Буква в данном случае понимается в качестве устойчивой формы абстракции для сопровождения эволюционной диалектики сознания и материи. Характерным примером регрессивной формы абстракций (переходящей в абсурд) служат номинации: анима, френ, фацинус, корпус (лат.) живое тело и/или труп», «психе (греч.) дух и/или душа». Данные номинации содержат в себе антиномии, способные смещать смыслы и суждения к абсурдным, а не парадоксальным умозаключениям.
Так, в период развития древнегреческий философской мысли использовались следующие методы познания: софистические рассуждения, диалектика Платона, применяемая в диалоге «Федр» (идея о трёхчастной душе), логика Аристотеля, содержащая в себе важнейшие элементы теории познания. Однако стоит отметить, что использованные в труде «О душе; Περ ψυχς (греч.)» вышеуказанные методы познания не смогли удержать смещения смыслов души и духа в рамки субъективных программ бытия: генезис интеллекта и ума. Данные программы бытия, оказались подвержены воздействию материи духа-абсолюта и, согласно формуле распределения смыслов: «абсурд смысл слова абстракция»
(по А. А. Свиридову), предопределили невозможность демаркации бытия души от бытия духа. Онтология духа в этих условиях языковой материи содержала «норму» отсутствия оснований для взаимодействия с феноменологией души, что и отразилось в отсутствии качественно разработанной теории в рамках античной философской традиции по различению духа от души. Данные обстоятельства справедливо можно назвать феноменом негативной стороны толерантности духа, допускающей для личности только норму абсолютизации духа.
В рамках работ А. А. Свиридова «абстракция это и метод постижения в разделении смыслов буквы, слова, эмоций и в их обобщении понятий и эмоций в онтологии познания»95, которая может выводить либо к образам живого тела, здорового духа и души, как полноценная абстракция, не подверженная смещению в рамки абстракции абсурда (хаоса, дихотомии). Данный подход по-новому детализирует форму развития абстракции вещей96. Новизна данного подхода по отношению к теории марксизма-ленинизма заключается в том, что высшей формой абстракцией вещей назначается символ буквы. Особенным в данном понятии является придание символам букв онтологического статуса. С позиций аналитической психологии, а также принципа превращённой формы языка было предложено уместным учитывать символы букв за онтологическое выражение психологических архетипов. Буква в данном случае понимается в качестве устойчивой формы абстракции для сопровождения эволюционной диалектики сознания и материи. Характерным примером регрессивной формы абстракций (переходящей в абсурд) служат номинации: анима, френ, фацинус, корпус (лат.) живое тело и/или труп», «психе (греч.) дух и/или душа». Данные номинации содержат в себе антиномии, способные смещать смыслы и суждения к абсурдным, а не парадоксальным умозаключениям.
Абсурд, как нелепость, «являемая почти случайно в обобщении понятий по признакам ситуаций и структурам интеллекта, и которую ум делает достоверными и правдоподобными рассуждениями личности»97, трансформирующих часто образы эстетики безобразного в правдоподобные образы эстетики прекрасного в объёмах первой рефлексии сознания людей.
Регулятором при этом распределения раскрываемой мыслеформы (осознание мысли это мыслеформа) является лаборатория творчества мысли и смыслов либо в объёме одномерного квазиалфавитного плана (все идеографические языки), либо двухмерного алфавитного плана, либо азбучного плана триединства мироздания (русский язык).
Мыслеформы абсурда, а не парадокса фактически являются итогом творения и раскрытия мысли в пределах лабораторий творчества новых смыслов в объёме одномерного квазиалфавитного плана и двухмерного алфавитного плана (все 24 европейских языка). Данные продукты творчества новых смыслов, к примеру, характерно представлены в постмодернизме, который явился итогом развития последовательности: концептуализм модернизм постмодернизм. Постмодернизм фактически привёл к эстетике абсурда, к не устраняемой своим философским аппаратом антиномий феноменальности «матрицы шизо» и её анализа: «шизоанализа» Ж. Делёза и Ф. Гваттари.
Мыслеформа (как проявленное осознание мысли) является подверженной смещению смыслов либо в сторону абстракции ассоциаций, либо в абсурд идеализма, материализма. В то время как «мысль» отражает массу (энергии) того или иного структурного алфавитного плана, которую подают/смещают в той или иной плоскости онтологии глубинные уровни материи, прикосновение к которым, согласно утверждению К. Г. Юнга, структурой интеллекта невозможно. Данное определение времени, было нами заимствовано у А. А. Свиридова.