Мы уезжаем, пытаясь не думать о предательстве женщины, которую считал своей, поставил я ее перед фактом. Водитель уже тут, так что давай собирайся, и поедем.
Последние пару дней она без пререканий выполняла все мои указания, и, возможно, именно поэтому я не ожидал от нее отпора, уже решив, что она молча поедет туда, куда я ей скажу. Видимо, я ошибся.
Если всё хорошо, я хочу уехать домой, выпрямляясь с дочерью на руках, воинственно заявила она. Ты очень много для нас сделал, и я всегда буду благодарна тебе за это
К черту твою благодарность, Маруся! Сейчас же собирайся и иди на выход! устав быть терпеливым, потребовал я. Ты молча сядешь в машину и поедешь туда, куда я тебе скажу. Достаточно твоих выходок!
Кто ты такой, чтобы мне указывать?! пытаясь держать себя в руках из-за дочери, которую укачивала, сверкнула она своими колдовскими глазами. Да, я благодарна тебе, но это не значит, что позволю тебе помыкать мной!
Единственной, кто кем помыкал в наших отношениях, была ты! Но думаю, пора исправить положение вещей, малышка, недобро усмехнулся я. И так как ты уже достаточно пришла в себя, чтобы спорить, позволь напомнить тебе, кто я. Стоит мне только захотеть, и тебя лишат всяких прав на моего ребенка. Так что не выводи меня из себя и слушай, что тебе говорят.
Ты посмеешь
Посмею, Муся. Посмею, кивнул я, прекрасно зная, что она скажет дальше. Раньше ее вид растрогал бы меня, и я взял бы свою угрозу обратно, но не сейчас. Марусе следовало думать о последствиях, когда она разбивала мне сердце.
Маруся
Ну что за невыносимый мужчина?! Я, конечно, была благодарна за помощь, но это вовсе не значит, что Глеб имеет право распоряжаться мной! Кто дал ему это право?! Еще и строит из себя пострадавшего! Если бы не страх лишиться дочери, я бы послала его далеко и надолго, не думая о последствиях.
Но вместо этого мне пришлось молча проследовать за ним в машину и устроиться на заднем сиденье с малышкой.
Удивительно, но всего за пару дней к моей девочке вернулся задор и даже вес начал вновь набираться. Такими темпами нам не понадобится много времени, чтобы отъесть свои щечки заново.
Куда мы едем? спросила я, не сдержавшись, стоило Глебу устроиться за рулем и завести машину.
Ко мне домой. Я переехал из Питера. Бабушка уже не так здорова, чтобы справляться одной, и мне пришлось поселиться с ней, холодно ответил он.
И как она отнесется к тому, что ты привезешь нас? не сдержалась я от подколки. Я ведь прекрасно знала о снобизме его бабки. Именно поэтому он и не знакомил меня с ней. Елена Эдуардовна была той еще высокомерной особой, считающей себя выше остальных и не принимающей тех, кто ниже нее в социальной цепочке общества.
Я не обязан спрашивать разрешения. Это мой дом, и я могу приводить в него кого пожелаю, отрезал Глеб.
Больше заводить разговор я не стала, весь путь молча любуясь своей девочкой и лаская ее.
***
Проходи, подтолкнул меня в спину Глеб, когда дворецкий, да-да, настоящий дворецкий, открыл нам дверь! Сначала шок от увиденного дома, а теперь это! Я, конечно, знала, что Глеб богат, даже знала, что он унаследовал графский титул, но я даже не представляла, что всё настолько серьезно!
Я даже в фильмах не видела таких домов. Даже их холл был больше огромной квартиры, где мы жили с Глебом!
Сейчас, вспоминая, как сильно я спорила, говоря, что не могу принять от него на день рождения курсы по кондитерскому мастерству, я понимала, как, должно быть, глупо и смешно выглядела в глазах Глеба. Для такого богача это были просто копейки.
Проводи Марусю в комнату рядом с моей, Валентин, холодно распорядился Глеб, заставляя меня вернуться в настоящее. И отнеси ей обед, после этих слов он молча развернулся и ушел, приводя меня в бешенство своим делано равнодушным видом. Зачем привозил нас в этот дворец, если собирался игнорировать?!
***
Разбирать вещи я не стала, но отказаться от соблазна принять ванну не смогла. После стольких дней в больнице и быстрых приемов душа мысль о том, чтобы принять горячую пенную ванну, была слишком искушающей. Так что, закрыв дверь спальни на ключ, я быстренько разделась, радуясь, что в ванной комнате есть чистый банный халат, и, сняв с дочки платье и колготки, опустилась в наполненную ванну.
Й-и-хи! тут же забултыхалась Вася в воде, хватаясь за меня ручками. Ванну мы любили, но нам всегда требовалось к ней немного привыкнуть.
Й-и-хи! тут же забултыхалась Вася в воде, хватаясь за меня ручками. Ванну мы любили, но нам всегда требовалось к ней немного привыкнуть.
Вот так, моя девочка, улыбнулась я ей, прижимая к груди и целуя в русую макушку. Слезы счастья и облегчения в очередной раз за эти дни наполнили мои глаза, и я всхлипнула. Сдерживаемые эмоции всё же вырвались из меня, и я заревела белугой, несмотря на то, что могла напугать дочь. Я просто не могла сдержаться. Сидя и обнимая здоровую Васю, осознавая, что сама чуть не погубила своего ребенка
Вот зачем я ходила к соседке, у которой три кошки? Зачем позволяла дочке ползать по ее квартире, пока сама сплетничала и пила чай?! И пусть робот-пылесос то и дело шастал по квартире, собирая шерсть, это не повод позволять ребенку играть с котами!
Яха! звонко вскрикнула взволнованная моим плачем дочь, начиная нервничать и ворочаться в моих дрожащих от плача руках.
Боже, наконец приходя в себя и понимая, что пугаю ребенка, прошептала я, силясь прекратить это безобразие.
Но то, что Глеб привез меня в свой дом, к бабушке, познакомиться с которой я не была достойна ранее, переполнило чашу моих и так шатких эмоций. Сколько еще боли мне суждено пережить в своей жизни? Когда судьба решит, что достаточно потрясений?
Муся?! заставил меня поднять взгляд встревоженный голос Глеба. Мужчина стоял в проеме двери и смотрел на меня. Смотрел так, что мне захотелось сделаться невидимой
Выйдя из оцепенения, я вскрикнула и попыталась прикрыться пеной, что было сложновато, учитывая то, что на руках был скользкий и извивающийся ребенок.
Что ты тут делаешь?! возмутилась я, напрочь забыв о пережитой истерике. И как ты вошел?!
Через смежную дверь, соединяющую наши комнаты, нисколько не смущенный моим воплем, пожал он плечами. А сейчас, если ты закончила себя жалеть, дай мне ребенка и выходи. Нам нужно поговорить.
О-о, час назад ты не горел желанием вести разговоры! всё еще задетая тем, как он отослал нас вместе с дворецким, съязвила я. Подожди-ка! Что значит, дверь, ведущая в твою комнату?! Я сейчас же хочу поменять комнату!
Я тоже много чего хочу, Маруся. Больше всего перекинуть тебя через колено и хорошенько отшлепать, да так, чтобы все глупые мысли навсегда покинули твою хорошенькую головку. Но, как видишь, сдерживаю себя. Так что, будь добра, последуй моему примеру. Давай сюда девочку, шагнув в сторону ванны, наклонился он ко мне, протягивая руки.
Понимая, что спорить бесполезно, я передала ему довольную после купания Васю и ополоснула ее от пены.
Ждем тебя, кивнул он, окидывая меня до боли знакомым жарким взглядом и выходя из ванной с укутанной в полотенце дочерью.
Вскочив, стоило ему прикрыть дверь, я мигом защелкнула щеколду и с остервенением принялась мыться, вспенивая шампунь на волосах и промывая их водой. Покончив с этой нелегкой задачей, я вытерлась и, укутавшись в махровый халат, вошла в спальню.
Какая ты умненькая, на удивление, застала я картину того, как Глеб ворковал с Васей. Они лежали на кровати, и Глеб, опершись на одну руку, внимательно разглядывал всё еще укутанную в полотенце дочь. И такая маленькая.
Не зная, что делать и как реагировать на всё происходящее, я направилась к сумке с вещами и выудила оттуда ярко-малиновые ползунки, также достав чистый подгузник. Я не хотела вновь лезть на рожон и ругаться, хотя то, что Глеб вошел без разрешения, было неприемлемым.
Зачем ты привез нас сюда? подходя к кровати со стороны дочери и притягивая ее к краю, спросила я. Пытаясь отвлечься, распутала полотенце и, надев подгузник, начала одевать Васю.
Почему ты плакала? проигнорировав мой вопрос, задал он свой.
Я не плакала! огрызнулась я, кладя дочь обратно. Она не была голодна, и было видно, что скоро заснет. Васе многого не надо: полежит чуть-чуть и сама засыпает.
Конечно нет, это, должно быть, был писк мышей, что раздавался на весь дом, вскакивая с кровати и подходя ко мне, отчего я невольно отступила, прорычал он. Что случилось по пути сюда? Ты видела бабушку?! выглядя взволнованным, начал он засыпать меня вопросами.
Никого я не видела! И я не плакала! не сдавалась я, продолжая отступать. Мне нужно одеться, пожалуйста, уйди.
Почему. Ты. Плакала? оттесняя меня к стенке, жестко повторил он, выделяя каждое слово и блокируя мне путь к бегству, упершись ладонями в стену по обе стороны от моей головы.