Утром завезли, столь же ритуально отозвалась она. Вернулся, значит? Что там тебе батон и бородинский в нарезку?
В точку, подтвердил я сразу всё, краем глаза следя за девчонкой. Та пересчитывала сдачу, одновременно с этим пытаясь не выронить из рук кругляш «столичного», всё тот же батон и три плюшки в пакете. Потом она шмыгнула носом раз, другой, оглушительно чихнула, и из рук её просыпались сначала плюшки, потом кошелёк, а следом и батон коварно выскользнула из-под локтя.
Я отточенным движением закинул свой хлеб в капюшон жилетки и, осторожно наклонившись, помог подобрать покупки.
Сразу уточню: не имея и в мыслях ничего романтического.
Спасибо, наградила она меня вновь своей нейтральной московской улыбкой. Голос у неё оказался хриплым, простуженным.
Пжалста, весело ухмыльнулся я по-местному, от уха до уха. Ты бы пакет попросила, выронишь ещё.
Спасибо, повторила девочка, на сей раз строгим тоном, который, вероятно, должен был отпугнуть меня от его обладательницы.
Я подмигнул, девчонка резко отвернулась и впрямь попросила пакет.
В этот момент я мог бы уйти со спокойной душой, и нескоро, наверное, вновь услышал бы о Лизе, но меня остановило неясное ощущение, что что-то тут не так. Словно смутное чувство узнавания самого себя, как это бывает, когда листаешь старый семейный фотоальбом или когда вглядываешься в зеркало и пытаешься разыскать тонкую грань, отделяющую тебя от зазеркалья, а твой близнец столь же пытливо выглядывает оттуда.
Придержав девочке дверь, я сдался себе и полюбопытствовал, как её зовут и давно ли из Москвы. «Лиза», представилась она и тут же с подозрением уточнила, откуда я узнал про переезд. Я с глубокомысленным видом изрёк: «Интуиция», и беседа завязалась.
На улице стоял обычный июньский день крикливо-кипящий жизнью вдалеке, чирикающий на все птичьи голоса над головой, только-только начинающий пахнуть свежей клубникой. Улица Советская спускалась впереди к реке, и оттуда налетал прохладный ветер, полный запаха мокрого песка, водорослей и, немного, бензина от лодок и стоящих на берегу «дачных» машин.
Мы с Лизой болтали, словно были старинными приятелями, а может, и родственниками этакими троюродными братом и сестрой, полдетства копавшимися в одной песочнице, но с тех пор давно не встречавшимися а тут такая удача.
Остановившись у зеркальной витрины парикмахерской с очередным женским именем в названии (это вам не московские «имидж-студии» и прочими «салонами красоты»), Лиза поправила на голове ободок, придерживающий отрастающую чёлку, и вдруг сказала:
Слушай, а ты похож на меня.
Я внимательно вгляделся в наши отражения в витрине и подмигнул Лизиному:
Не-а. Косичек не ношу.
Напряги воображение! возмутилась Лиза.
Неохота. Ты сначала косичку отрежь, а потом уже говори.
Стоит сказать, тут я немного покривил душой, ведь пару лет назад сам носил хвостик и прекрасно видел, что Лиза права.
В голову нет-нет да и закрадывались достойные индийского кино сценарии про разлучённых в детстве близнецов Хотя нет, Лиза меня младше.
Ну хорошо, тогда разлучёнными в детстве близнецами, значит, окажутся наши отцы. Или матери. Или дедушки. Или
Одним словом да.
Похож.
Вы когда-нибудь представляли самого себя «противоположного пола»? Глядя в ростовое зеркало на створке бабушкиного шкафа, корча положенные «противоположному полу» гримасы и чувствуя себя отчасти психом.
Детский сад, я знаю, но всё же
Возможно, как раз такую девчонку я себе когда-то и нафантазировал с косичкой, придерживающим зачёсанную чёлку ободком, в клетчатой рубашке и пышной юбке-балеринке.
А потом этот образ взял и сбылся.
Лиза рассеянно дёрнула себя за конец косички, опять чихнула и вдруг хрипло выдохнула с удивительной решительностью:
А спорим и отрежу?
Я демонстративно усомнился.
Лиза настаивала, задиристо хмуря брови, прям как это обычно делал я.
В её глазах на секунду мелькнули сущие бесенята, которым я в тот момент не придал должного значения и только хмыкнул. Лиза вспыхнула, чихнула и смешным простуженным голосом заявила, что сделает это вот прямо сейчас.
Бесенята в её глазах лихо отбили чечёточную дробь и снова скрылись.
На что спорим? вздохнул я, не желая так просто сдаваться.
На Лиза задумалась и довольно заключила: На желание!
Мы ударили по рукам, после чего Лиза мигом сунула мне пакет с хлебом, высморкалась, скомкала в руке бумажный носовой платок и решительно толкнула дверь.
Звякнул колокольчик.
«Как постричь? Да вот чтобы в точности как у него, видите!.. Да, под мальчишку. Совсем под ма-а-апчхи мальчишку! Нет-нет, не вот так, а во-он так! Нет-нет, тут покороче, ещё покороче!» донеслось вскоре до меня.
Ждать мне пришлось не так уж и долго я только успел пролистать с телефона ленту московских друзей, оставить короткое «Скучаю((» под записью Даси, моей девушки (не то чтобы в самом деле скучал, но Дасе приятно будет), оглядеться по сторонам и обгрызть белую горбушку. В этот момент меня подёргали за рукав, и я обернулся.
О.
Немного подумав, я ещё похлопал глазами и глубокомысленно повторил:
О-о
Ну как? Лиза силком развернула меня к витрине, и я моргнул, пытаясь прогнать ощущение, что в глазах двоится.
Из витринного зазеркалья на меня смотрел я сам в двух экземплярах. Второй экземпляр казался помладше, у́же в плечах и обладал чуть повышенной лохматостью, но
Вылитый я.
«Младший» шмыгнул носом, подмигнул мне нахально и спросил:
Ну что?
Бесенята, уже не скрываясь, взирали на меня с нескрываемым превосходством.
Проспорил, смирился я, поворачиваясь к Лизе и внимательно рассматривая своё второе отражение «вживую». С новой причёской и впрямь было непросто на первый взгляд узнать в ней девочку, а ведь подумаешь, какой мелочью казалась косичка. Немного поразмыслив, я всё-таки уточнил: А родители тебя не убьют? За мальчуковый вид и всё такое?
Лиза аккуратно зачесала вихры ободком, сразу приобретая положенный девчачий вид, и усмехнулась:
А что такого?
Ну-у, тебе, конечно, видней
По Лизкиному лицу скользнула внезапная и так знакомая мне тень.
Да сами виноваты. Лиза на мгновенье отвела взгляд. Я сколько раз грозилась: переедем отрежу!.. Ну и вот. Переехали.
Могёшь, оценил я, и мы, крайне довольные друг другом, звонко хлопнули ладонями, «давая пять», и пошли дальше по улице куда глаза глядят и ноги несут.
Наша мифическая родственная связь сократилась примерно до «кузенов», солнце заливало улицу, и было нам обоим хорошо и просто вот так идти по городу. Лиза рассказывала о своей судьбе, о «побеге из мегаполиса» начитавшихся умных книжек родителей, оставшихся в Москве друзьях, о том, как простыла при переезде продуло в машине. А ещё о надежде, что рано или поздно мама одумается и отговорит папу оседать здесь на ближайшие пару лет
Между делом выяснилось, что Лиза учится на класс младше меня, перешла в девятый, но реальная разница в возрасте была ровно полгода. Я родился в феврале, она в августе.
Ноги нас занесли к переулку, сворачивающему к Вокзальной площади, как гордо именовался пятачок у одноэтажного здания с претенциозными колоннами, совмещающего в себе роль железнодорожного вокзала и автостанции разом. Пройдя шагов двадцать, я почувствовал, как заныл заклеенный пластырем большой палец на ноге, и принялся оглядываться по сторонам.
Что ищешь? поинтересовалась Лиза.
Ногу вчера где-то здесь порезал о железяку. Выкинуть её подальше надо, пока кто из мелочи не наступил, как я.
Лиза с сомнением оглядела пышные кусты шиповника, усыпанные бледно-розовыми тарелочками цветов.
Ну, давай поищем ауч! Она смешно потёрла нос, оцарапанный коварной веткой, стоило наклониться к ароматному цветку. Надеюсь, лезть туда не придётся?
Надеюсь
Остановившись примерно в нужном месте, мы начали внимательно обшаривать обочину, даже не догадываясь, что же найдём и как это скажется на всём нашем беспечном летнем отдыхе.
Глянь! Что это? удивлённо окликнула меня Лиза, и мы, столкнувшись головами, наклонились над весьма странной вещью.
Лизиной находкой оказался нож, крупный, даже на вид грозный, но неудобный со слишком уж массивной рукоятью из зелёного рифлёного пластика. Потёртый, с выщербинкой у гарды и загадочным отверстием посередине рукояти.
Ни-че-го себе-е протянула Лиза растерянно. Что же это такое?
Нож, отозвался я в духе Капитана Очевидность. Поднял находку и повертел в руках. М-м, острый!
И поспешно засунул порезанный палец в рот.
Что за злой рок? Опять пострадал большой палец на правой только теперь руке.
Ничего себе, повторила Лиза, восторженно шмыгая носом. Это же наверняка холодное оружие! Откуда он здесь?