Густав считал лучше «там», чем болтаться неделю. Возвращаться ему некуда, ротному до увольнения меньше года и решать так и так необходимо.
Я здесь без вас не хочу, сказал он. А попробовать можно.
Вот и попробуй. Не получится, где найти меня знаешь.
Капитан замолчал. О том, что творятся глобальные изменения, после которых неизвестно и как будет, он обсуждать не хотел. Власти волнуют обвалы, ущерб от разрушений и эвакуация пострадавших. Обеспечение и подвоз необходимых грузов, временное размещение граждан в безопасных зонах и оказание им помощи. Какая-никакая мера, но панику предотвратит. Часть жителей опасно сейсмических районов эвакуировали, а другая часть своим ходом эти районы покинула. А вот какие из них являются следующим очагом бедствия, власти не определили. Горожане боролись с ним и без инициатив, вполне самостоятельно. Не обошли стороной эти мероприятия и Густава. Он оказался в гуще событий.
На том разговор и закончился.
Сафон прищурив один глаз, пошарил под кроватью рукой и извлек из-под неё бутыль с мутноватой жидкостью. Разлил по стаканам. В нос Густава ударил терпкий запах.
«Самогон», узнал он напиток.
С лёгким паром, произнёс Сафон тост.
Ну, что ж Самогон везде пробьёт дорогу. Густав задержал дыхание и выпил. На тумбочке появился лук и соль. А он не мог понять, чем это пахнет в комнате. У него зашумело в голове. Лишь бы не перебрать. До десяти утра отоспится, организм молодой, восстановится. В комнате темнело, Сафон по-прежнему молчал, а Густав любопытным не был.
Майор просил показать тебе тут, проговорил невнятно, в полголоса Сафон заплетающимся языком. Пол часа подождём, потом покажу, проведу экскурсию по местным досто примеча тельност ям.
Густав покивал. Ох, и крепкая штука самогон. Ничего себе так приём. Чего-нибудь бы пожевать кроме лука. Открыл банку маринованной моркови. Другое дело.
«Прислали какого-то пацана, рассуждал про себя Сафон. Навыки нулевые, ничего толком не умеет. Зачем их только присылают, обучать никто не собирается. Покрывалов, наверное, это понимает, но запросы шлёт и шлёт. Кого прислали с тем, и работать придётся и ответственность на нём. Сколько за месяц командированных уже не стало? Да нет Будь у майора какой-нибудь выбор таких вот не допустил, а так Народу после озёр у нас поубавилось и взять народ негде. Прислали, делайте, что и как хотите, поставленную задачу выполните. С кем выполнять, вроде не их это забота. Покрывалов в отказ не пойдёт, а то вообще без подразделения останется. На плац выйдешь, а гражданских как в парке. У них каждый день суббота. Дефицит кадров. Подразделение наше не под щитом, а на щите и у самого края. Соскользнет и никто не заметит. Запчастей нема, снаряжение латаем сами».
Сафон отстранился от размышлений. В бутыли половина, а он и не заметил, что пили, и уже стемнело. Показать Густаву основные здания, вкратце рассказать, кто и чем занимается. Займёт обход минут пятнадцать. Два дня и сам сориентируется. Да и дрыхнуть пора. Он встал, подтянул штаны.
Пошли на экс с ию. Майор попросил прове е сти тебя по закоулкам.
Ышли, проговорил Густав.
Они вышли на террасу. Фонари над ступенями горят, и окна штаба и в других зданиях. Ветерок. Темень. Лишь бы не застукали. Ангар закрыт, плац опустел, жара спала. Покачиваясь, держась темноты, дошли до каких-то ворот. Густав запнулся о банку, но она почему-то не брякала и не катилась, а лишь переместилась. Ступени террасы довались легче, а тут какая-то банка.
В ней сви и нец, что ли! предположил он.
Ты Цыц, шепнул Сафон. Внима, а ния не привлекай.
Не бу уду, тише произнёс в ответ Густав.
Сафон постучал по железу. За ними щелкнуло, и открылась дверь. Полоса света брызнула на гостей. Пахнуло горючкой и чем-то промасленным. Высунулся хозяин коморки с худощавым лицом.
Ты чего, Сафон?
Ни чего! Мы мимо ходом, закрывай.
Механик погонял жевалки и закрыл дверь.
Да, а льше штаб, пропускной. Мы туда не по пойдём, пояснил Сафон.
Повернув обратно, они пошли под кронами деревьев, в кустах, между ангаром и зданиями, где ночевали «гражданские». С какого боку здесь они, Густав ещё не знал. Их не должно быть, но гражданские были, завтра у «какого-нибудь» поинтересуется.
А вот тут у нас стадион! заявил важно Сафон. Полоса препя ствий, аль альпинисты
А вот тут у нас стадион! заявил важно Сафон. Полоса препя ствий, аль альпинисты
Густав кроме тьмы и каких-то чёрточек в ней ничего не увидел.
По понятно.
Всё, пошли, махнул рукой Сафон. В бас с сейне, кстати, воды нет, не нырни. Понял.
Проходя вдоль очередного здания, Густав услышал голоса, музыку и шорохи. У одного открытого окна его внимание привлекли частые вздохи, и даже стоны. На ум, опьяненный самогоном, никак не приходило подходящее выражение и слово. Сафон ткнул пальцем ему в плечо, ухватил за рукав и поволок за собой.
С страсть, вспомнил слово Густав. За окном ки кипит с страсть!
Рома бабу с шосс се приволок, разъяснил Сафон.
А, промычал Густав. Жену?
У него та таких жён по две в неделю и все разные, сказал Сафон ему.
Аа!
За углом крыльцо, над крыльцом фонарь. Прошагав по террасе, они ввалились в комнату и повалились на кровати.
«Чего-то у них не хватает, пытался сообразить Густав. Патрулей».
3
Время летело быстро, пролетая незаметно и в повседневной занятости. Бурной деятельностью различного рода Густав был занят постоянно. Его тело, отвыкшее от интенсивных тренировок, сопротивлялось и ныло в разных местах и зонах. Ему не совсем нравилось овладевать некоторыми специальными навыками, такими как бег, ходьба по вертикальной стене с длинным шестом, лазанье по канавам в противогазе, таскать на себе мешки весом килограммов сорок. При изучении таблеток, порошков его внимание рассеивалось и не желало концентрироваться. Густав понимал, что оказать медицинскую помощь он теперь тоже обязан. Он и не предполагал, сколько всего умеет спасатель, на самом деле, а умеет многое. Оснастку он освоил легко. Для него это не трудно. Нормативы, по физической культуре выполнял, только что, ещё с парашютом не прыгал.
А на днях познакомился с Эрикой, той самой черноволосой девушкой, которую встретил в первый же день у штаба инженер и наладчик медицинской аппаратуры.
Сафон объяснял коротко, больше показывал, давил на практику не учитель, но у него получалось доходчиво. О ночной экскурсии не вспоминали, да и некогда им было. Густав ершился, отпускал грубые словечки, но они не достигали, не попадали в цель, не злили Сафона. Казалось, что ему нет дела, о чём говорит Густав, лишь то, как он действует. Остальное его не касается. Приемника, что ли готовит?
Порой я думаю, что ты глухой, сказал однажды Густав. Я столько уже тебе наговорил, а ты спокоен навроде того дерева.
Он показал на ветвистую берёзу.
Вы чем-то, похожи. Покачиваетесь она на ветру, а ты по жизни. И никакого вам интереса, что творится вокруг, нервничал Густав, не понимая, почему Сафон с ним на «вы», о себе не рассказывает, у него не о чём не спрашивает.
Проживают в одной комнате, учит, и друзья есть, вот только с друзьями так не поступают. Одного кивка головы в день не достаточно. Или так заведено с первого дня основания базы? Он привык общаться, но никакого общения не было, и Густав недоумевал. Подготовка и только, но кроме неё на свете, по его мнению, должны и есть другие стремления. Работа не предел мечтаний.
Ну и похожи ты узел крепче вяжи, наблюдал за ним Сафон.
Да! пощёлкал карабином Густав.
Ты когда-нибудь себя спрашивал зачем ты здесь? смотрел строго на него Сафон.
Густав молчал. Неужели прорвало! Надо послушать, а вдруг что-нибудь мудрое услышит и возьмёт на заметку.
На простой вопрос ответить не можешь? разочаровал его Сафон.
Какой он всё-таки не пробиваемый и упрямый. К нему как к человеку, а он приклеился к чему-то, узнать бы к «чему». Выдумал свои идеалы и верит в них и не догадывается, что у него они не воздушные и опытом приобретенные. И не идеалы, а выводы из собственных ошибок. Барьеров вроде бы и нет, но отстраненное доверие ощутимо. Словно неверие и является этим барьером. Его и надо преодолеть, какую-то непонятую невидимость, из-за которой до сих пор не выстроены мосты. Шагнуть и быть на другой стороне. И чего же ему ответить. Густав вопрос такой не задавал и с ним не разбирался. Здесь, потому, что здесь!
Ты думаешь, что тем, чем ты сейчас занимаешься, делаешь для меня? Может себя? не отводил взгляда Сафон. Ты делаешь это для того, чтоб вытащить людей из чего угодно и спасти им жизнь. Если твои думы другие, собирайся и уезжай.