Интересное дело тут же многие слова знают. Не то что я, когда очнулся. Совсем не помнил ничего. Так почему же некоторые слова ускользают от всех? День, ночь, неделя это они помнят, а солнце, без чего дня, ночи и недели не будет, все забыли. Странно все это.
Глава 5. Найди ту, кого нет в городе
Работал до самого вечера. Небо начало темнеть. Я взял в столовой что-то вроде пирожка и жевал его, облокотившись на угол чьего-то невысокого домика и взирая в небо. Почему темнеет, если нет солнца? И луны нет, и звезд. Эти слова тоже надо Лему продать.
К столовой сбредались уставшие после смены люди. У некоторых тоже была форма, как у меня. На плечах особые знаки, по которым не всегда угадаешь, что же за профессия у человека. Хотя многие были без формы. Наверное, совсем необязательно ее другим носить. Это мне приходится выделяться, чтобы люди из толпы узнавали и давали задания.
Только я доел пирожок, как увидел, что ко мне неспешно идет женщина скорее даже старуха. В странной одежде: как и у меня, много карманов, на груди прикреплена подушечка с множеством иголок, из одного кармана выглядывают ниточки. На голове косынка, скрывающая волосы. Наверное, из-за этого старушка выглядит еще старее.
Почтальон? без лишних предисловий спросила она.
Да.
Тебя ищет моя сестра.
Сестра? Интересно.
Загляни в ткацкую, сказала старуха. Да поскорее. А лучше беги прямо сейчас. У нее задание, которое нужно успеть выполнить до полуночи.
Опять «полночь» в мире, где даже ночи почти нет. Что ж, дело есть дело. Я уже видел ткацкую такая небольшая избушка на краю города. Ее легко отличить по вывеске с изображением веретена. Туда-то мне и надо. Я побежал.
Двадцать минут спасибо часам за точность и я на месте. Постучал в ткацкую и, не дожидаясь ответа, зашел. Невежливо, наверное, но мне же сказали торопиться?
Огромного производства, как на той же бумажной фабрике, здесь бы не поместилось, но и то, что есть, ткацкой назвать сложно. Скорее чей-то домишко. Я оказался прямо на кухне, от зала ее отделяла низенькая печь. Весь зал пересекают веревки, завешанные то ли коврами, то ли полотнами.
Есть тут кто? громко спросил я.
Иди вперед! Да не оборачивайся! ответил молодой голос. Вряд ли это сестра той старухи они должны быть ровесницами, разве нет?
Я вошел в зал, обогнул одно полотно, другое, третье. Шагал вперед будто целую вечность. В небольшой избушке спрятался целый лабиринт из ковров и нитей. Рисунка на полотнах не было, просто серые, желтоватые, иногда коричневые ткани можно было бы принять их за простыни, но на ощупь слишком грубые.
Куда идти?
Сюда, подсказал голос, и я опять пошел, ради интереса решив считать шаги.
Досчитал до сотни (дом внутри больше, чем снаружи!), отодвинул очередное полотно и внезапно оказался перед девушкой. Она сидела за прялкой, покручивала колесо ногой. На коленях у девушки лежала шерсть, через прялку превращавшаяся в идеально гладкую нить. Сама ткачиха выглядела молодо, статно, гордо держала прямую спину, с приподнятым тонким подбородком. Глаза подведены черным вообще-то не видел, чтобы здесь кто-то красился.
Мне сказали спросить я внезапно понял, что не знаю ни имени той старухи, ни имени той, кого должен найти.
Ты почтальон, кивнула ткачиха. Я Тропа́.
Вас так зовут?
Да.
И вы хотите дать мне работу?
Да. Вот, она взяла сбоку корзину с веретеном, на которое была намотана во много слоев золотая нить. Эта вещь долго дожидается свою хозяйку. Ты должен ее найти.
Передать веретено?
Нет. Привести сюда эту девушку.
Ну А как ее зовут? Где искать? Как выглядит?
Мне это все не интересно, отмахнулась Тропа, будто я спросил несусветную чушь. Просто найди ее.
Но как?
Какой же глупый почтальон Той девушки нет в городе. Найди ее.
Еще лучше. Она мне предлагает отправиться за границу? Что-то пока не хочется.
Видимо, устав от моего молчания, ткачиха сжалилась и пояснила:
Сейчас ее нет в городе. Но иногда она появляется. Тогда-то ты ее и найдешь. Сегодня тоже должна прибыть, нити чувствуют приближение хозяйки. Видишь? Золотом переливаются. Обычно они бесцветные, как эти куски ткани, она махнула на веревки с полотнами.
Вы дадите мне веретено? Я смогу искать ее как компасом?
Тропа рассмеялась. Опять я сморозил глупость? А может, эта дамочка тоже сходит с ума и ей пора бы за границу?
Отдать тебе нить чужой судьбы? Ничего глупее не слышала. Но я могу дать тебе твою.
И как это поможет?
Ваши судьбы связаны, из одной шерсти спрядены. Полотна пока нет сестра не может решить, плести одну картину или две разных. Я же говорю, что нить той девушки давно нужно разрезать. Глупо надеяться, что вы сможете вернуться, отсюда нет пути назад.
Что за бред
Мне надо найти того, не знаю кого, там, не знаю где? уточнил я заказ.
Именно!
А я могу отказаться? Я, знаете, только письма должен доставлять, максимум слова передавать. Наверняка в городе есть кто-нибудь, кто согласится притащить к вам эту девушку, но у меня совсем другая профессия.
Тропа покачала головой, заглянула в корзину, вынула еще одно веретено. На нем были медные нити они не переливались, как на другом веретене, а были вполне явного металлического цвета. Концы нитей золотой и медной вдруг потянулись друг к другу и попытались завязаться в узел, но Тропа резко их отдернула и вручила медное веретено мне. Я инстинктивно взял. Укололо сердце.
Ты, почтальон, о чем-то мечтаешь. И я могу тебе это дать взамен на услугу. Чего хочешь?
Чего хочу, то вы мне дать не в силах.
И что же это?
Я первым делом подумал, как же не хочется сегодня возвращаться в приют и переживать очередной беспокойный сон. Да, Марфа поможет, но не вечно же она будет укладывать меня спать Впрочем, есть кое-что поважнее.
Я хочу вспомнить имя. Ну как, слабо такое желание исполнить?
Тропа улыбнулась ее губы более красные, чем у других жительниц города.
Ты не мог дать мне задания проще, почтальон. Возвращайся с девушкой, и я назову твое имя. Впрочем, оно уже у тебя в руках, она кивнула на веретено. Не потеряй его, не разорви нить, не урони в Лету. Иначе тебе больше нечего будет вспоминать.
Я и не заметил, как вышел из ткацкой, сжимая в руках подарок. Небо стемнело, зажглись редкие фонари. Часы показывали 19.00. Где же мне искать эту девушку?
Веретено ничем не подсказывало. Я сунул его в сумку так надежнее и бросился к кузнице. Там ведь видели странную девушку, что выходит из Леты? Больше никаких зацепок не было.
Полчаса до кузницы. Мельница крутилась даже яростнее, чем в прошлый раз, окропляя землю мертвой водой. Я подошел ближе к тому месту, чтобы рассмотреть нет ли следов, о которых писал кузнец? Ничего, только безжизненная почва. Где же искать девушку? А найти хотелось награда щедрая.
Может, спросить у кого?
Внезапно у берега мелькнула знакомая фигура.
Зима! позвал я и поспешил к нему. Друг радостно пошел мне навстречу.
И ты тут? Тоже монеты бросаешь?
Нет! Мне нужно найти девушку Тогда ткачихи помогут вспомнить речь путалась, будто я только недавно свалился с неба. Зима поднял руку, призывая помолчать.
Подожди, ты выглядишь таким же растерянным, как эти, на лодках. Давай по порядку, кого тебе найти надо?
Я рассказал Зиме свое задание, уже меньше сбиваясь. Он задумался.
У нас пять часов, заключил он.
У нас?
Не бросать же тебя тут одного? Ты и города не знаешь. Я предлагаю поискать у границы. Раз девушки нет в городе, значит, она должна в него прийти. Через Лету, что бы там кузнецы ни болтали, это невозможно. Остается граница. Хотя и через нее невозможно И все же больше вероятность. А есть еще конвейер может, там?
Что за конвейер?
У границы. Через него мы отсылаем товары каждый день. Идем!
Мы бросились к границе. Я к ней еще не подступал, только видел совсем издалека какую-то черную полосу. Теперь же подошел ближе. Что ж, похоже на туман? Темный непроглядный туман. Он начинается резко, будто кто-то действительно прочертил границу, и, хоть сам по себе невысок, туман простирался до горизонта и дальше, стелясь по полям и пригоркам. А еще от него веяло холодом я впервые почувствовал, что в форме почтальона не так уж тепло.
Она вокруг всего города, туда и туда, я показал в обе стороны от тумана. Как проверять будем?
До конвейера недалеко. Если там ничего не найдем, просто пойдем в разные стороны. Будем что-нибудь искать дыру в границе, следы, тело девушки. Что-нибудь должно быть, предположил Зима. А я внезапно подумал, что он наверняка старше своих лет. Если тут не стареют, он, может, торчит тут уже десятилетие, хоть и выглядит ребенком.
Добрались до конвейера. Металлическая дорога метра два в ширину, уходящая в темноту границы, и через несколько метров такая же дорога выглядывает из тумана.