Пап, ты решил поностальгировать? пошутила она. Присела рядом. Взглянула на общую фотографию в его руках.
Это моя родная рота, дочь. Вот смотри! Этот хмурый мужчина с сигаретой прапорщик Зимин, легендарный мужик, погиб в 87-м. А этот пухлый, с хитрым лицом Рассохин, кашевар, хороший парень, но готовил отвратительно Вот этот дедуля старшина-каптер, редкий скряга, но иногда страдавший приступами щедрости. Вот этот здоровяк и эти двое в бронежилетах единственные, кто остался в живых из моего отделения. С одним, вот с этим парнем, вместе в Академию поступали. А это я. Не узнать, правда?
А кто эта девушка? Рядом с тобой? Красивая такая! дочь показала на маленькую женскую фигурку посередине.
Полковник с грустью провел пальцем по изображению улыбающейся девушки со строго убранными волосами и в ладно сидящей форме-афганке.
Эта очень хорошая девушка, дочь. Ее звали Анзурат.
Не теряй себя
Я стихи пишу! призналась Женя.
Да неужели? ответила Алина, закуривая. Женя, никогда не курившая, поморщилась и замахала, рассеивая дым.
Да! Знаешь, сегодня ночью вдруг проснулась и почувствовала вдохновение. Взяла ручку, тетрадь, и рука будто сама начала писать! восторженно сказала Женя. Хочешь почитать?
Алина скривилась.
Ты знаешь, я как-то поэзию не очень, неуверенно начала она.
Ну, Алька! Ну, пожалуйста!
Ну давай! сдалась Алина. Посмотрим, что ты там накарябала, на мой обывательский вкус.
Женя порылась в ящике стола и вытащила тонкую ученическую тетрадь. Раскрыла, протянула подруге.
Вот! Тут три стихотворения! гордо сказала она.
Алина читала недолго, затягиваясь сигаретой и хмыкая. Вернула тетрадь.
Ну как? Женя смотрела с надеждой.
По мне так хрень сопливая, вердикт был жесток. У Жени задрожал подбородок. Она скомкала тетрадь и выбросила в корзину под столом.