Но не прощу забвенья ложь, сердце моё не камень.
Видишь, звезда в ночи зажглась, шепчет сынишке сказку,
Только бездушье сгубит нас. Вылечит только ласка.
Я растоплю кусочки льда, сердцем своим горячим,
Буду беречь тебя всегда, я не могу иначе5»
Глядя в звёздное небо, Польга напевала под нос старую песню. Впервые она услышала её, когда была ребёнком. Мотив успокаивал, а слова западали в душу. Правда, со временем текст подзабылся и образовавшиеся в нём дыры заполнились подходящими по смыслу фразами. Вместо колыбельной Польга напевала эту песенку сыну. И сейчас она отчего-то вспомнила о ней
«Буду беречь тебя Не уберегла»
Вин Гуд бредёт по следу
Вин Гуд по понятным причинам не стал дожидаться, пока Изия явится за ним. Для очистки совести (которой нет) он всё-таки оставил наёмникам некоторую информацию для тафского некрофага. Исходя из неё, тот непременно должен был отправиться вслед за байдуром. На себя же Вин взял скучную миссию проверки каравана.
«Ну-да, ну-да», не смог сдержать Вин смешок. Настолько забавно всё сложилось.
На душе стало радостно от предвкушения скорой встречи с Польгой. В голове уже созрел новый план. И основой ему послужила старая колонистская поговорка, что влюблённая женщина становится послушней жертвенного ягнёнка. Вин не видел никаких сложностей в охмурении одинокой дамы. Конкурентов ни сейчас, ни в обозримом будущем не намечалось. Так что почему бы не сыграть на естественных плотских желаниях.
Он ещё издали заметил гребни нагруженных товарами ипусов и Когда нагнал их, то увидел, что животные брошены. Судя по следам вокруг, на торговцев напали. Кто-то успел скрыться, но много людей полегло на месте. Разбойники не поленились разделать трупы людей, чтобы изъять не только сферы душ, но и другие не менее ценные внутренности. Странно только, что ипусов не взяли. Да и товар на них выглядел нетронутым.
Вывод пришёл сам собой: шум боя привлёк серьёзного хищника, вмиг разогнавшего караванных налётчиков. Вот только следов опасной твари нигде не наблюдалось. Вин спокойно обошёл караван, держась подальше от ипусов, отдыхающих под кронами молодых дамбр.
«Ошибся?» в его голове зародилась новая версия событий. Разбойников могли отозвать для срочной помощи в другом месте. Здесь ведь спешить некуда. Товар никуда не убежит, чего не скажешь о караванщиках.
«Может, пустились в погоню за выжившими?» такой вариант Вин тоже положил в копилку, отвергнув только совсем уж бредовую версию, что налётчики попросту вернулись в логово отобедать. Однако и подобные случаи обсуждались в аустах. Правда, чаще в виде анекдотов.
Стоило Вин Гуду немного успокоиться, как на глаза попалась похожая на чешуйку алая пластина с несколькими чёрными линиями.
Не́хуль6?! от удивления воскликнул он и тут же заозирался, медленно опускаясь на землю: «Не хватало, чтобы гадина подкралась незаметно».
Встретить на дороге нехуль к большой беде. Шестилапые изящные создания одним видом приковывали к себе взгляд. На треугольной морде трилистником размещались глаза, яркого фиолетового цвета. Алая шерсть на самом деле состояла из тонких пластин, которые могли скручиваться на манер игл или наоборот расправляться, превращаясь в сплошное защитное покрытие. В зависимости от подвида чёрная раскраска на нём могла быть как полосатой, так и звёздно-пятнистой. Реже встречались нехули с кольцеобразным рисунком. При всём при этом, чем мельче представитель данного вида, тем более непредсказуемо и агрессивно его поведение.
Нехули любят одиночество, покой и тишину. А потому редко покидают границы своих территорий. Разве что во время гона. Тогда рёв течной самки распугивает всю живность на многие километры вокруг. Самцы близлежащих территорий вмиг сбегаются к ней ради спаривания. Нередко их встреча заканчивается бойней. А победитель, покрыв подругу в качестве награды, спокойно убирается восвояси. Пока та не очухалась, и не порвала кавалера в клочья. Освободившиеся территории женихов-неудачников чуть позже достаются повзрослевшим детёнышам.
Появление нехулей могло заставить налётчиков бросить всё и бежать без оглядки. Вот только кроме пластины, ничто не указывало на присутствие здесь столь редкого хищника.
Вин решил осторожно пройтись по окрестностям. И вскоре наткнулся на безголовый труп человека. Судя по одежде, он не из торгового каравана. Чуть дальше лежал ещё один неудачник. Беднягу разорвали на несколько частей, и сейчас стая карахалов скромно пировала его внутренностями. То, что краснопёрая братия вела себя тихо, лишь подтверждало догадку о нехули. И
Вин решил осторожно пройтись по окрестностям. И вскоре наткнулся на безголовый труп человека. Судя по одежде, он не из торгового каравана. Чуть дальше лежал ещё один неудачник. Беднягу разорвали на несколько частей, и сейчас стая карахалов скромно пировала его внутренностями. То, что краснопёрая братия вела себя тихо, лишь подтверждало догадку о нехули. И
Вин вышел на залитую кровью поляну. Фиолетовая дымка над ней заставила его спешно надеть «маску молчания». Благо, он давно раздумал её продавать и настроил фильтры под себя. Иначе пришлось тратить силы на пламенное дыхание, а этого ему хотелось избежать. Сердце в груди забилось как сумасшедшее. Теперь в голове Вина полностью сложилась картина происшествия.
Налётчики-дуралеи позарились на раненых нехулей. Они наверняка услышали рёв самки и пошли глянуть на схватку кавалеров. А после, либо у них терпения не хватило, но скорее всего жадность с глупостью подвели. Караванные налётчики сунулись к ослабевшей после яростного сношения самке. Да только не ожидали они, что та выпустит в них феромоновое облако. Сейчас от него осталась лишь фиолетовая дымка. Концентрация афродизиака в нём меньше, но и того хватит чтобы свести человека с ума.
Сама виновница давно скрылась, оставив алчных людишек и полудохлых кавалеров разбираться друг с другом. Самыми забавными здесь оказались именно нехули. Обезумевшие от феромонов самцы творили с людьми такое, отчего у Вина самого всё что можно колом встало. Тело обуял жар и дышать стало трудно. На миг позабыв об опасности, Вин приподнял маску и вдохнул свежий воздух. В нос ударил терпкий запах крови, пота и чего-то ещё. Вспомнив о фиолетовом облаке, Вин поспешно вернул маску на место, но
Руки-ноги задрожали. Разум отказался строить логические цепочки мыслей. Всё вокруг потонуло в единственном распутном желании. Как спасение, перед глазами мелькнула яркая вспышка. В ней Вин заметил нечто удивительно прекрасное, манящее за собой. Он потянулся за ней и провалился в глубокий сон.
«Кудрявая девушка с веснушками на щеках громко смеялась с едва заметным надрывом. Стоило лишь приглядеться, и тут же видно, что она специально заставляет себя веселиться. На самом деле, ей вовсе неинтересно сборище окружающих её людей. Так зачем?
Вин почувствовал желание узнать о девушке чуть больше. Захотелось понять, сколько осталось в ней искренности. Увидеть, как эмоции сменяются на её веснушчатом личике, а после застывают неподвижной маской. Какой она будет у неё?
В голове, как наяву, сложилась удивительная картина с кудрявой лицемеркой в качестве основы композиции. Человек становится маской, а его маска, точно оживая, становится человеком. В руках появилась знакомая дрожь нетерпения. Вот он, отличный материал. Желание работать захлестнуло его изнутри.
В подаренном матерью пространственном кольце нашлось всё необходимое для создания шедевра»
Вин очнулся глубокой ночью. Вокруг царила тишина. Он лежал на земле, чувствуя её холод и безразличие к жалкому человечишке на огромной чужой планете. В памяти ещё держались обрывки сна. Хотя
Кудрявая веснушчатая девица стояла перед глазами. Вин отчётливо вспомнил, как легко ему удалось познакомится с ней и уговорить пойти в студию. Он сделал несколько эскизов девушки перед основной работой. Для них она старательно показывала все эмоции, которые могла только сыграть. Когда «ассортимент» закончился, настало время искренности. Вин сумел запечатлеть настоящие слёзы, мольбу, злобу, ненависть, страх и смерть.
На создание идеального воплощения идеи ушло много часов. По завершении он с наслаждением осмотрел свой шедевр, а спустя несколько минут отправил голоснимок любимой маме. Он хотел, чтобы она со всех сторон рассмотрела его и высказала мнение. Оно всегда было убийственным и кратким, как выстрел в голову. Она просто давала название композиции, безжалостно уничтожая всю интригу, заложенную в ней. И руки творца опускались, а следом накатывала апатия. Произведение, что лишь мгновение назад казалось идеальным, теперь дышало банальщиной. Ненавистно Сжечь.
Универсальная зажигательная смесь в два счёта уничтожала многочасовую работу. Чуть позже в новостях появится леденящий душу репортаж о новом сожжении. Вин вспомнил, как в своём кошмаре разглядывал голоснимки работ до пожара и после него.
Сравнивал, сравнивал, сравнивал Хотел понять, где композиция лучше выдержана. Исправила ли пламенная стихия все огрехи? После чего накладывал один голоснимок на другой и успокаивался. А между тем подкравшаяся хандра уже тянула разум в тёмный омут душевного дна. И вот уже, гуляя по улицам, на глаза снова попадается лучик вдохновения. И снова пальцы тянутся к ободу пространственного кольца