Легитимный Легат
Во имя твое, Восния
I. Криг
«На чьей стороне бьется твое сердце?» дважды в году спрашивала матушка.
«Там, где стены моего дома», я говорил правду так мягко, как мог. Позволял матери заблуждаться и со стыдом принимал ее благодарность. Но всей правды не утаишь, когда живешь с людьми шестнадцать лет. Иногда я называл поместье Тахари цирком.
Кажется, мама так и не поняла, что этот балаган нравился моему брату, не мне. И то, мы бывали на трибунах недолго, пока не стихала музыка. Кто же добровольно останется в цирке жить?
Я бил Саманью своего наставника один раз из трех к пятнадцати годам. Гувернер Удо проигрывал мне в конкор. Что уж говорить о брате? Отцу не было никакого дела. Я поздно понял, что вечные распри в семье, попытка стравить меня с Тэмом за наследство изощренная любовь к хорошему зрелищу, не более. Азарт плохого игрока. Мой брат, как полагалось его возрасту, сообразил раньше меня, и делал все спустя рукава. А потом приходил отец и хвалил не по заслугам.
Интересно, вспомнит ли мама об этом. Теперь, когда нас разделяет целое море.
Я шел по задымленным улицам Крига. Первый город Северной Воснии на пути чужеземца. Промозглый и раздобревший от судового промысла. Обласканный волнами залива, забытый королем. Здесь скрепляли союзы и разрывали их на следующий же день. Только три вещи оставались незыблемы в Криге: банк Арифлии, право на меч и нейтралитет сторон войны. Из-за последнего я и остался здесь, плюнув на столицу Воснии. Криг обитель убийц из Долов и Восходов. Мечта авантюриста, пристанище бедняков, раздолье для тех, кто ищет славы в военных походах. Выгребная яма, пропахшая топленым жиром. Мой новый дом, если повезет.
Для Крига я еще один беглец с Дальнего Излома, как здесь кличут граждан Содружества. Пусть. Вчера я покинул старую пристань с намерением никогда более к ней не возвращаться. И вовсе не потому, что меня скрутило, едва я спустился на пирс.
По прибытию на материк я снял неприметную комнату далеко от улиц Крига. Не стал тратиться на прислугу, и речь не только о жадности. Любой мужчина в походе, будь он знатных кровей или с глухого села, обязан уметь о себе позаботиться. К тому же, в первые дни я был железно уверен, что вот-вот найду свое место под флагом. В Воснии бойня не заканчивалась даже зимой.
Кажется, воевали здесь исключительно по пустякам:
Свежий толстолобик! надрывался торговец на Равной площади. Только вытащил из сетей
Смердит, что твоя мамаша, вежливо подсказали ему солдаты из патруля.
Здравия вам, достопочтеннейшие защитники города Криг, почти взвизгнул торговец, помахав им платком. Ему отвечали смехом и какими-то жестами.
В бойцах я узнал присягнувших Восходам сразу три солнца на блекло-сером стяге. Одна из сторон, к которой я напрошусь под знамя. Впрочем, совсем скоро они сами начнут меня искать. И упрашивать встать в их ряды
Все дело в победе. Я подгадал время отплытия с запасом: межсезонный турнир объявили за месяц до начала. Неделя ушла на сборы, две на качку в море. В Содружестве почитали дисциплину. Я был сыном острова лишь на треть: с большей радостью опоздал бы на отцовские похороны, чем на дикарский турнир.
Конечно же, дело было и в жадности. Золото кровь городов. То, без чего я загнусь к весне или раньше. Бедность казалась мне нелепым концом. Право на меч это уже больше, чем было у многих в Криге. И в разы меньше, чем у моего отца, который получил власть за сговор с консулами. Незадолго до того, как королю отсекли голову. Буджуна Тахари при казни даже не видели, что не мешало ему присвоить все лавры.
Свою славу я заслужу не удачей, а тяжелым трудом. Тяготы уже начались: я заплутал на перекрестке у площади.
Прошу меня извинить. Вы не подскажете, где канцелярия? остановил я одного из прохожих.
Мужчина хмыкнул, покосился на керчетты в ножнах, приметил вышивку у моего воротника и протянул руку. Ладонь к небу жест, известный в любом краю.
Спасибо за помощь, доброго дня, неискренне пожелал я.
Пристыдить воснийца не удалось. Я вздохнул и отправился вперед, по наитию. До заката еще оставалось время. Криг строили на совесть: загляни сюда армия недруга, они бы два дня искали сердце города. Кругом дома в два этажа, темный щебень и макушки редких башен одна неотличима от другой.
Меня выручил священник. Он не требовал монет, только зачитал мне молитву на каком-то воснийском наречии. Я изобразил почтение, хоть и не понял ни черта, кроме самого главного канцелярию стоит искать через два перекрестка на востоке.
Удивительно, но святые отцы Воснии говорили правду. Через какое-то время я встал перед широкими воротами. Канцелярия как есть не спутаешь. Дикари они или хуже, но врата воснийцев ничем не отличались от наших.
Отряхнув пыль с сапог, как научили меня в Стэкхоле, я шагнул в чужие владения, посягая на большее что они станут моим новым домом. И даже если здесь начнется цирк, я уже знаю, для кого выступать и каковы ставки.
В дверях стоял всего один охранник.
Право на меч? неприветливо буркнул крупный восниец со шрамами на половину лица.
На два сразу, чуть улыбнулся я.
И хлопнул себя по поясу, призывая оценить ножны и тиснение. Одно правило по обе стороны моря: есть деньги на такую изящную работу, значит, перед тобой аристократ или приближенный из гвардии. А если уж владелец каким-то образом стащил фамильные мечи, лучше и не пытаться встать у него на пути. Вот тебе и весь закон.
Восниец только хмыкнул и поторопился открыть передо мной дверь. Я замешкался, позабыв о том, что в Воснии каждый гражданин все еще прислуживает всякому, кто выше него по статусу. И чуть не ляпнул благодарность.
Мой разговорный воснийский не был так плох, в отличие от письменного. В крайнем случае я мог изъясниться на эританском спасибо академии и частным урокам. Но я все равно сутулил плечи и смотрел себе под ноги, будто возвращался к семейному столу.
Набрав воздуха в грудь, я прошел в кабинет приемщика. Шагал вполне достойно, чуть задрав подбородок. Старым привычкам, как и старым телам, место на кладбище.
Доброго дня, отчетливо произнес я на воснийском. Я на турнир.
Как вас записать? клерк даже не посмотрел в мою сторону. Только выводил круги пером в гроссбухе.
Лэйн, я пожал плечами.
Имя семьи?
Не важно. Я ответил резче, чем стоило бы.
Значит, просто Лэйн. Еще один крючок, отдаленно напоминающий буквы. Добавить что-то еще?
Я прибыл из Содружества.
Клерк пошевелил губами без звука, явно смутившись. Вывел разборчиво, с чувством: так, что и я смог распознать название края. «Дальний Излом». Как по мне, «Содружество» пишется быстрее и проще.
От Долов иль с Восходами?
Тут настал мой черед удивляться.
Я не присягал
Тогда еще десять золотыми, клерк невозмутимо провел черту на листе.
Вот как. Я ничем не выдал своей злости:
Если пройду в финал, сколько получу?
Шестая часть со всех ставок, плюс половина залога, как скороговорку произнес клерк.
Удо сказал бы, что это чистый грабеж. И был бы прав. Ни одного аристократа, даже во времена при короле, не посмели бы так нагло обдирать.
Только я собрался отказаться, клерк прошептал, почти не шевеля губами:
Конечно, вы могли бы заручиться помощью Симона. То дело другое.
Не успел я обжиться в Криге, а от меня уже требовали пресмыкаться, просить о помощи, кому-то прислуживать
Я дернул верхней губой:
Ваш залог.
И расплатился. Два блюдца с печатью консулата не успели замереть на столе узловатые пальцы клерка их тут же прибрали. Словно опытный плут, клерк быстро опробовал золото на зуб, а следом закинул монеты на весовую чашу. Уж в чем были правы моряки «Луция» обсчитывают и лгут здесь так же умело, как на родине.
Я не лгал. И платил честно, что подтвердил самый бесстрастный судья равноплечные весы.
Приходите через два дня, клерк остался доволен и ударил печатью по сургучу. Рядом с оттиском вывели мое имя. Небрежно-брезгливым почерком.
Вот так я получил мятую бумажку и право биться в новом цирке за немалую цену. Хмурые тучи нависли над Кригом, вдалеке грозилась непогода. Я вышел из канцелярии, сдерживая улыбку.
Судьба явно благоволила мне. Все шло лучшим образом. Три дня отличный срок: как раз успею притереться к местному интендантству или наместнику. В походах всегда нужны умелые и смекалистые люди. Будь они хоть с той стороны моря. А если Долы и Восходы не поверят моему навыку, то непременно возьмут свои слова обратно, едва я отделаю их чемпионов на поле.
В этих грезах я чуть не налетел на незнакомца. И снова чуть было не извинился. Восниец не посторонился он встал поперек дороги у забора канцелярии, преградив выход. Так я понял, что мы столкнулись не по воле случая. Пальцы сами нашли рукоять керчетты, и я отступил на два шага. Временами и старые привычки бывают полезны.
Особенно когда перед тобой высится человек-валун, самый крупный восниец, который попадался за жизнь. Точно бойцовский пес: глубоко посаженные глаза, кривая челюсть, которую явно ломали не раз.