Рут не наседал:
Понятно.
Нам принесли добавки. Я успел освоить только половину кружки.
К ночи станет холодней, глаза Рута веселели от медовухи. Как без верха пойдешь? Далеко тебе?
Я ночую в «Перине». Как-нибудь доберусь.
Рут присвистнул:
Это ж другой конец Крига! Тебе стоило поссориться с кем-нибудь поближе к дому, знаешь ли.
Или найти хороших друзей, вздохнул я.
Пф-ф-ф, Рут замахал рукой у себя перед носом, будто учуял нечистоты. Найдешь одного, к нему появятся три врага. Я в этом деле мастак! Вон там, он ткнул большим пальцем себе за левое плечо, сидит Хула Фукаши, торгаш из-за моря. Снюхался с гильдией ткачей, притерся там, обжился
Я посмотрел на низкого сутулого человека в мешковатой одежде.
теперь живет с культей и без комнаты. Зато долгов ровнехонько, что и врагов!
А у того что не ладится? Я кивнул в угол, откуда доносились рыдания.
Черт его знает, признался Рут, почесав затылок. Думаю, у него друзей больше всего.
Я посмеялся и тут же поморщился от боли.
А-а, дьявол
Скажи мне, э-э не знаю, как уж тебя по имени, допытываться не буду, я не таков
Лэйн.
Ага, приятно. Так вот, дружище, резко обнаглел этот странный восниец, ты у нас недавно. Из всей Воснии забраться в эту дыру, в обоссанный Криг? Клянусь двойной задницей Матери солнца, на то нужны охренительно серьезные причины
Я прищурился. Восниец явно пытался меня разговорить. Только никакого секрета я из своих целей не делал.
Сложности в семье. Ищу свое место в жизни, я допил первую кружку. Тело стало отходить, теплеть. Новый дом.
Рут частенько заморгал.
В Криге, верно? похоже, он еле держался, чтобы не прыснуть. Вот в этой самой дыре, в Криге, в Воснии?.. Прости, я не ха-ха, я не могу!..
Смейся, мне плевать, я не обижался, потому что был прав. Дом это там, где тебя ждут.
Рут успокоился довольно быстро. Посмотрел на меня со странной теплотой:
Я-то, может, с ошибками пишу, да и простак совсем, чего меня слушать, но! Знаешь, я как думаю: больше всего ждут только в одном месте. В западне.
Мы замолчали. Рута не смутила тишина. Он бессильно пытался зачесать пятерней волосы, убрать их со лба. Мне показалось, что для воснийской породы его пряди слишком прямые и светлые. Эми на его потуги понравиться не откликалась.
Я принялся за вторую кружку. В голову пришла идея.
Знаешь Варда?
У Рута отвисла челюсть.
Да кто ж не знает, приятель. Ты видел его рост, а кулачищи? То-то же. Ком-плекция!
А его друзей? Тоже знаешь? ухмыльнулся я.
Тут не подскажу, звиняй. Рут выглядел виноватым. Говорят, на самом деле Вард не заправляет делами в городе. Что есть хлыщ за его спиной, хороший делец, близкий к династии
Очевидно. Он по породе боец, а не мыслитель.
Рут почему-то широко улыбнулся, прищурившись.
Быть может, быть может. Но внешность обманчива, как говорил мой дядюшка.
Я испугался, что придется выслушивать историю про очередного дурака Воснии, но Рут меня удивил:
Так что вы не поделили с Вардом? Это ж самый паршивый расклад, такого врага сыскать! Соглашусь, конечно: личность он отвратная, да и рожа эта, бр-р
С чего ты взял, что мы с ним в ссоре? у меня аж голос просел.
Рут с умным видом поднял палец.
Во-первых, ты неплохо одет и все еще жив. Не-не, помолчи, я объяснюсь. Во-вторых, тебя явно обокрали, но забрали не все, Рут кивнул на бригантину и пальцем ткнул под стол, намекая на сапоги. Значит, дело не только в краже. А раз ты жив, стало быть, можешь донести страже. И этого твои обидчики не боятся, раз отпустили.
Рут так и держал палец напротив своего лица и принялся за третью кружку, сделав перерыв. Я ждал молча.
Значит, то был кто-то из приятелей Бойда. А где Бойд, там и Вард, Рут торжественно улыбнулся. Спроси любого в Криге.
Воснийцы начинали меня пугать больше бешеных псов.
Давай еще одну, мрачно попросил я.
Конечно. Мы только начали, приятель! Он поднял кружку. За твое здоровье!
Нам принесли солонины вприкуску. Я пил медленно, стараясь сохранить разум. Дело нечисто. Разве мой брат был хоть вполовину сообразительнее, чем этот восниец?
А если серьезно, Рут. Если уж выбирать друзей в городе или господ кому предложишь присягнуть? Я принял угощение с кислым лицом. Наверняка уже попал в должники.
Сначала Рут выпучил глаза, а потом посмеялся, чуть не поперхнувшись:
Сначала Рут выпучил глаза, а потом посмеялся, чуть не поперхнувшись:
Кому? Ха-ха. Есть лишь один суверен, достойный моей службы, он чуть пригнулся и перешел на шепот, покосившись в сторону стражи Долов. Господин желудок, и похлопал себя по поясу.
Я вскинул бровь. Раскалываться восниец и не думал.
И тебе того желаю, Рут отправил ломтик солонины за щеку. Продолжил, не прожевав: А уж как ты будешь обслуживать этого пройдоху дело ваше, интимное.
Значит, выбирать того, кто больше платит? Служить ради золота?
Мой несуразный сосед посмеялся.
Ради собственной шкуры! Ты оглянись, что вокруг, он снова зашептал, широко распахнув глаза, здоровенные стражники, Лэйн. Правильно я говорю имя? Звиняй, если чего. Я тут немножечко пьян, он постучал по столу, будто сказал что-то забавное. А кто стражу за яйца держит? Так-то гвардейцы! А гвардейцев Долы и Восходы. Да не все сразу, а ставленнички ихние. И династия Орон-До. Большие шишки! Он замолчал только для того, чтобы допить хмель. Шишки всех держат за шишки, а, ловко я придумал!
Я поморщился от боли слишком резко потянулся за добавкой.
А когда им переходишь дорогу, Рут положил локти на стол, везет, если живым уползешь. Говорю же грязь повсюду. Стра-ашная дыра. И на кой черт хорошие люди едут к нам
Пальцами я прощупал ребра и почти не кривился:
Знал бы заранее, теперь уж чего. Все равно бы отплыл в Криг, будем честны. Неужто никто не наведет в городе порядок?
Порядок! Миленькое дело. Ты еще попроси Мать двойного солнца раздеться!
Я окинул взглядом забегаловку. По углам все еще собирались, как провалы в земле, черные тени. Вот мое место, выходит? Уж спасибо, и двойному солнцу, и его мамаше
Что-то зашуршало. Я понял, что долго сидел и буравил взглядом пятна на столе. Рут снял заштопанный плащ:
На, держи. Окоченеешь до этой твоей «Перины». Вернешь, как оклемаешься.
Я прикоснулся к ткани. Колючая, ворсистая шерсть. Самое то для местной погоды.
А ты как?
Я недалеко живу, есть свой угол в «Сухопутке»
Рут махнул куда-то позади себя. Меня кольнула совесть. Я подождал, чтобы не согласиться слишком быстро.
«Дают то, что нужно, бери. Только спросить не забудь, чем обязан», советовал Удо. А уж гувернеры разборчивы в таких делах.
Ладно. Верну на днях. Ты только представься как следует, чтоб я знал, кому и что должен буду, я тщательно прятал щенячью радость.
Короткая у тебя память, я-то больше выпил, да? Запоминай. Зовут меня Рут из семейства А-аг он икнул, Агванг. Имел честь родиться в этой дыре, он широко развел руками. Работаю по настроению в ставке. Таскаю барахло, ругаюсь с поставщиком. Пью. Где живу, сказал уже.
К тупицам и слепцам Воснии я прибавил еще и лжецов, которые не скажут правду даже в подпитии.
Рад знакомству, сказал я с таким лицом, будто Рут и был тем, кто избил меня в подворотне. Агванг что-то значит на воснийском?
А хер его знает, Рут дернул плечами. Папаша мой помер, так и не признавшись. Он-то сам не из Воснии
Я молча поднял кружку. Рут по поводу смерти отца явно не тосковал:
Тогда за встречу. В каких бы обстоятельствах она ни произошла! Мы еще выпили, воснийца развезло. И знаешь чего? Эта твоя история с Вардом вот ты совсем не всекаешь наши обычаи
Отнюдь, я отвел глаза, понимаю их слишком хорошо.
До тошноты.
Тогда что ж ты так подставляешься, Рут распахнул глаза и сверкнул щербатым зубом, бессмертный, поди?
Мимо вразвалку прошел солдат Долов, чуть не уронив наш шаткий столик: так сильно его занесло. Не извинился. Двинулся дальше. Я заметил, что при нем нет ни пояса, ни оружия. Потерял, проиграл в карты, заложил, перешел дорогу Варду? Есть ли разница? Проводив воснийца взглядом, я ответил:
Я отбывал из Стэкхола с надеждой, что за морем хоть что-то иначе, чем у нас.
III. Мечты, мечи и клятвы
«Перина», следующий день.
От боли я ворочался на постели и просыпался трижды. Мне снилось Содружество. Палящее солнце над песчаным берегом, белые кроны в саду, пение соловьев у ограды консулата. Снилось, как матушка вытирала скупую слезу, вспоминая обо мне. Как Зантир Саманья лениво колотил моего брата деревянным мечом и даже не ругался. А если наставник и повышал голос, то уж точно не с таким рвением, которое доставалось мне. Ведь того, кто не подает надежд, нет смысла ругать, верно?