Она замотала головой.
Если позволите, я мог бы прочитать девушке записанное с ее слов, подал голос Винсент. Поставит крестик или что там, а ваши парни завизируют, так же, по очереди.
Пожалуйста! дознавателя, кажется, совершенно не смущала недовольная морда инквизитора. Чуть склонив голову он наблюдал, как Винсент негромко читает девушке протокол, как та неловко выводит крестик сперва на одном, потом на другом листе, как следом за ней обмениваются подписями парни.
Можешь идти, милая, ласково сказал, наконец Освальд. Возвращайся в свою комнату и до утра молись Предвечной за упокой души твоей хозяйки. До утра никуда не ходи и ни с кем не разговаривай, поняла?
Да, господин, отвесив поклон, девчонка порскнула прочь.
С лица дознавателя исчезла мягкость.
Учитывая, что я еще не расспросил вас, профессор, и вашу супругу о взрыве в университете, беседа затянется. Начнем с осмотра. К слову, где следы от удавки?
Я вздрогнула, невольно уставившись на веревку, которая до сих пор валялась на полу.
Думаю, на руках Корси они остались, пришел мне на помощь Винсент. Когда я отшвырнул ее и сорвал удавку с шеи Инги, дыхание не восстановилось. Беглое обследование показало, что сломаны хрящи гортани, это повлекло за собой отек. Выбор между жизнью жены и желанием получить подтверждение своих слов для меня очевиден, а для вас?
Дознаватель кивнул.
Возможно. Откуда кровь на платье?
Пошла носом. Так нередко бывает при удавлении.
Лицо чистое.
Муж выудил из рукава платок, встряхнул, разворачивая. Неторопливо убрал обратно.
А на вашем камзоле?
Винсент отряхнул грудь, как будто это могло убрать пятно.
Обнимал жену, успокаивая.
Вы ему верите? встрял инквизитор.
Я не играю в «верю-не верю». отрезал Освальд. Я собираю информацию. Выводы буду делать потом.
Он снова огляделся.
Так кто будет диктовать протокол осмотра? Вы, Клаус, или я?
Бессмысленная трата времени, фыркнул инквизитор.
Значит, я.
Он жестом велел нам с Винсентом отойти в пустой угол у окна и начал диктовать. Лохматый лихорадочно строчил, белобрысый зевал, как и его начальник. Трата времени, значит. Чему их там вообще учат в инквизиции? Развязывать языки пытками? Меня передернуло. Нет уж, лучше наблюдать за работой дознавателя.
Мне много раз приходилось присутствовать при осмотре места происшествия пожалуй, Освальд мог бы заниматься этим и в наше время. Даже странно.
У него своя система, шепнул мне на ухо Винсент, неправильно истолковав мой интерес. Освальд работает на университет, но основной его доход от богачей, которые приглашают его, когда нужно деликатно решить какую-то проблему.
Вроде некстати умершего дядюшки? шепнула я в ответ.
Нет, к некстати умершим дядюшкам зовут меня. Впрочем, иногда и нас обоих.
Мы снова замолчали, продолжая наблюдать. Закончив с комнатой, дознаватель присел у края лужи крови рядом с телом. Трогать покойницу не стал я разочарованно покачала головой. На мой взгляд, самое интересное только начиналось. Но если этот человек в самом деле настолько проницателен, что зарабатывает как частный детектив-консультант, мне лучше быть тише воды и ниже травы. Хотя, вон, с Винсентом этот номер не прошел.
Повинуясь жесту Освальда, лохматый протянул нам листы с записями. Винсент так же негромко прочитал их для меня слово в слово то, что диктовал до сих пор дознаватель. Инквизитор продолжал со скучающим видом разглядывать комнату, крутя в пальцах портновский мелок. Когда он успел его подобрать? Наверное, пока я следила за работой Освальда.
Встретившись со мной взглядом, Клаус бросил мелок на помост к паре еще таких же и со скучающим видом уставился в окно. Кто знает, что он там разглядывал солнце давно село, добропорядочные граждане позакрывали ставни, даже на верхних этажах, и окна казались черными. Надо же, а я и не заметила, что в комнате давно горят магические светлячки. Настолько была поглощена собственными переживаниями. Нет, надо брать себя в руки.
Винсент вернул бумаги лохматому, тот тут же протянул их помощнику инквизитора, который черканул что-то поверх не читая. Дознаватель неодобрительно покачал головой, но промолчал. Обернулся к нам.
Профессор, сделаете одолжение, поднимете тело? Кроме вас и вашей жены заняться этим некому.
Инквизитор снова взвился в стойку.
Инквизитор снова взвился в стойку.
Где гарантии, что некромант не заставит мертвеца говорить то, что выгодно ему самому?
Винсент демонстративно вздохнул.
Генерал-инквизитор, если бы вы учились в нашем университете, я спросил бы, что вы делали на занятиях по общей теории магии. Возможно, столичные коллеги относятся к ним менее серьезно. Мертвеца можно заставить делать то, что нужно заклинателю, но его нельзя заставить лгать. У него нет для этого души.
Он огляделся.
За неимением стола положим на пол. Середина комнаты подойдет.
Глава 3
Дознаватель повел рукой, тело приподнялось над полом, проплыв к центру комнаты. Юбка сдвинулась, и стало видно, что и на лодыжках у покойницы узел из тканевого лоскута.
Кто связал ее? поинтересовался Освальд.
Я. Винсент перерезал лоскут ткани на запястьях тела. Чтобы не гадать, успею ли заметить, если она решит двинуть меня по затылку чем-то тяжелым, пока занимаюсь женой. Влетел, увидел, оглушил, сорвал с шеи Инги удавку, связал эту, чем под руку попалось, вернулся к жене, обнаружил, что она снова задыхается, о дальнейшем я уже рассказывал.
Он взял с помоста один из валяющихся там мелков, начал расчерчивать пол. Несмотря ни на что, я залюбовалась мужем. Когда работает профессионал, это и правда красиво. Ни одного лишнего движения, символы ложились быстро и четко.
Винсент отошел к стене, засветилась темно-фиолетовым разметка. Труп сел, со свистом выдохнув. То есть не выдохнув, просто места в брюшной полости стало меньше, и диафрагма поднялась вверх, выталкивая из легких воздух. Ничего сверхъестественного, но неприятно, а белобрысый помощник инквизитора и вовсе подпрыгнул, сотворяя охраняющий жест.
Прошу вас, коллега, указал дознаватель на труп.
Инквизитор благодарно кивнул и сразу взял быка за рога:
Кто тебя убил?
Я. Голос мертвой походил и не походил на голос живой женщины. Тембр, вроде, тот же, но исчезло всякое выражение. Даже в озвучке нейросети эмоций больше.
Чем именно?
Ножницами.
Покажи.
Покойница пошевелила руками.
Нет ножниц.
Держи. Орудие убийства подплыло к мертвой. Та взяла ножницы так, словно руки у нее до сих пор были связаны, воткнула в шею в точности так же, как это сделала живая. Я невольно вздрогнула вот вроде бы и знала, что второй раз фонтана крови не будет, а все равно бессознательно ждала его.
Почему ты это сделала?
Так надо было.
Инквизитор моргнул. Переформулировал:
Зачем ты убила себя?
Так надо было, повторила мертвая с тем же выражением, ну точно заезженная пластинка.
Кому надо было?
Мне.
Для чего надо? продолжал инквизитор.
Да уж, тут для квалифицированного психолога работы не на один сеанс выяснить, почему человек вдруг решил себя убить. А Клаус на квалифицированного психолога не тянул никак. Да может ли покойник вообще ответить на подобный вопрос? Если у мертвеца нет души, нет желаний, кроме ненасытной ненависти к тем, кто живет и дышит, которую сейчас блокирует охранная схема, может ли он понять и сформулировать, что двигало тем, кто был в этом теле?
Чтобы умереть быстро. И без позора.
Дознаватель кивнул, точно подтверждая ее слова. Я хотела было спросить у Винсента, неужели для обвиненных в убийстве здесь принята мучительная казнь, но поймала на себе заинтересованный взгляд Освальда и промолчала. Правильно сделала, в следующий миг сообразила сама.
Почти всю историю человечества преступников пытали либо чтобы вырвать признание, либо чтобы подтвердить его. И за умышленное убийство всегда полагалась смертная казнь. То есть, конечно, если дворянин прибьет холопа, ничего ему за это не будет. Но в нашей ситуации мы обе маги, я жена мага, как ни крути, мы равны. Значит, несостоявшуюся убийцу передают в руки инквизиции или светских властей. Неважно, результат один. В другое время и в другом месте я бы посочувствовала.
Я услышал все, что хотел, заявил инквизитор. Прошу вас, коллега. С покушением на профессорскую жену, если оно вообще было, разбирайтесь сами, дела университета забота университета.
Я собирался чуть позже расспросить профессора и его супругу о взрыве в здании факультета, сказал Освальд. Не желаете присутствовать?
Вчера мне недвусмысленно заявили, что это не мое дело. Инквизитор коротко поклонился. Дослушаю допрос трупа, и удалюсь. Я предпочитаю проводить ночи в своей постели, но из-за нее. Он ткнул пальцем в меня, как до того в служанку, мне это не удавалось двое суток подряд.