Прошлой ночью все могло пройти иначе. Контракт на убийство, что получил Сэктус, не предвещал никаких осложнений. Этот контракт также получил Анкар, младший сын Кадиуда. Сэктусу оказали великую честь сопровождать Анкара на его первом задании, ему предстояло совершить убийство с сыном самого мукадара культа ассасинов. Согласно контракту целью являлся работорговец, который имел глупость перейти дорогу не тем людям. Анкару требовалось отравить еду работорговца, а Сэктусу подстраховать его. По его плану они должны были скрыться, ускакав на лошадях. Для этого ему понадобилось бы проникнуть в конюшню рядом с лагерем работорговца в тот период, когда Анкар окажется в шатре своей цели. Но случилось непредвиденное: в тот момент, когда они уже хотели разделиться, их окружили головорезы. План сразу вышел из-под контроля. Их обоих привели к лидеру головорезов, там же находился и работорговец. После недолгого ожидания в шатер зашел другой ассасин, но Сэктус видел его впервые, а вот по удивленному выражению лица Анкара так было не сказать. Прежде чем он что-то смог произнести, неизвестный ассасин выхватил нож Сэктуса и проткнул им грудь Анкара, а его самого вырубили. Очнулся он только в темнице, а теперь его ведут на суд.
Провинция Сармедин не была похожа на другие территории империи. Климат разительно отличался от остальных регионов, ведь Сармедин являлся самой южной провинцией. От палящего солнца спасали только кроны тропических деревьев. Русла рек, которых здесь было превеликое множество, таили в себе кучу опасностей от подводных течений, уносящих за собой несчастных, до хищных гигантов. Здесь не строили городов, лишь несколько крупных поселений и пару десятков небольших деревушек. Провинция слабо развивалась, но редкие травы, из которых делались как яды, так и лекарства, привлекали внимание торговцев и караванами закупались у местного населения. Это позволило развернуть несколько аванпостов, через которые провозились ресурсы. Само собой аванпосты привлекли внимание разбойников и ассасинов. Империя надежно защищала их, но порой натиск преступников оказывался сильнее, поэтому с местными поселениями был заключен договор. Империя соблюдает торговые отношения на выгодных Сармедину условиях при их поддержке против преступников. По этой причине ассасинам пришлось покинуть поселения, что сильно сказалось на их возможностях, им остается выполнять только редкие контракты. Чтобы выжить, культу пришлось написать кодекс, который необходимо было соблюдать под страхом жестоких наказаний вплоть до смертной казни. Страшно даже представить, какие методы могли придумать мастера своего дела. Их как раз в уме перечислял Сэктус.
Он знал, к чему все идет, в голове были мысли о медленной казни через скальпирование кожи. Сэктус лишь раз видел эту казнь, шесть лет тому назад, когда его, пятнадцатилетнего мальчишку, приняли в культ. Ему вспомнилось, что от увиденного его тут же вырвало. Также еще был ухищренный метод прокалывания внутренних органов щипами Рабантиского куста белой Артемисии. Растение выделяло вещество, которое вызывало адское жжение, жертва истошно кричала от боли, харкая кровью. Шипом протыкалась снизу вверх диафрагма, и легкие наполнялись кровью. Но это делалось в конце, чтобы насладиться хрипами и муками жертвы подольше. Добраться до диафрагмы не составляло труда, потому как длина шипов могла достигать двадцати сантиметров.
Сэктуса вел конвой из четырех человек, они шли по зарослям леса в сторону небольшого прохода в скале, который был скрыт глубоко в джунглях. Войдя в пещеру, они почти сразу уперлись в стену. Один из конвоиров потянул руку к верхнему правому углу стены, где находился небольшой уступ. Нажав на него, он открыл потайной проход, который вел во тьму пещеры. Но вскоре появились огни факелов. Стало слышно, как шумят люди впереди от конвоя. Выйдя из тоннеля, они оказались в огромном карстовом пространстве пещеры. В центре был сооружен подиум, на котором стояли старейшины культа, хранители кодекса, и сам Кадиуд. Его провели через толпу и поставили на колени перед подиумом. Старейшины что-то обсуждали с мукадаром, который держал в руках нож Сэктуса. Через несколько мгновений они кивнули Кадиуду, и тот повернулся к узнику. Он сразу же обратился к Сэктусу:
Этим самым ножом ты убил моего сына! слова Кадиуда эхом отозвались в каждом закоулке пещеры.
Сэктус тут же начал оправдываться:
Этим самым ножом ты убил моего сына! слова Кадиуда эхом отозвались в каждом закоулке пещеры.
Сэктус тут же начал оправдываться:
Мой мукадар, нас предали! Меня и Анкара схватили, прежде чем мы смогли что-то сделать. Нас связали, а после его убили на моих глазах, моим собственным ножом.
Кадиуд только отмахнулся.
Почему мы должны тебе поверить? Тем более когда моего сына убили твоим клинком!
Мой мукадар, я бы никогда не смог пойти на это. Культ это моя семья! отчаянно крикнул Сэктус.
Когда-то родителей Сэктуса убил один из ассасинов. Их имен не было в контракте, но сложилось так, что он совершил ошибку, за которую расплатился своей жизнью. Именно с убийцы снимали кожу на глазах юного Сэктуса. Когда казнь завершилась, Кадиуд предложил ему вступить в культ. Сделано это было с целью, чтобы сгладить ошибку, что совершил их собрат, а также отдать дань уважения прошлым порядкам. Ведь давным-давно культ уважали и с ним считались, а ошибка могла подорвать с годами ослабший авторитет.
Ранее культ был частью власти Сармедина, еще задолго до вторжения империи на их территорию. Жители считали почетным стать частью культа крови, который назывался Братством Ассасинов. Братство действовало в интересах провинции и подчинялось прошлой власти. Но времена изменились, и оно стало подчиняться только своим старейшинам и придерживаться кодекса, который они написали.
Я тоже так думал, Сэктус, но я, видимо, ошибся, доверив жизнь своего сына тебе.
Мой мукадар Сэктус не успел закончить, как его оборвал Кадиуд.
Довольно! Если у тебя нет обратных доказательств, то твои дела плохи.
Мой мукадар, нужно найти работорговца, я уверен, что он прольет свет на это дело.
Этого не случится.
Мой мукадар, но почему? Я не сомневаюсь, что он связан с убийцей Анкара.
Кадиуд жестом повелел принести поднос, накрытый красным покрывалом, его тут же поставили перед ним.
Нет необходимости искать, ведь его голова уже здесь! после этих слов он поднял покрывало, под которым лежала голова работорговца.
Сэктус явно такого не ожидал.
Я его не убивал! Это сделал кто-то другой!
Верно, наш брат Фазир из дома Длара, это он убил его, Кадиуд указал на мужчину в толпе, который вышел вперед.
В незнакомце Сэктус узнал того самого ассасина, что убил Анкара, глаза его загорелись ярой ненавистью. Он было хотел накинуться на Фазира, но конвоиры не дали ему это сделать.
Это он! Это он убил Анкара!
Кадиуд не ожидал подобной реакции.
Хватит нести чушь и пытаться схватиться за жалкую возможность снять с себя вину.
Но это правда! Как он мог знать, что мы будем там? Как он мог, если оставался в неведении?
Тут вмешался Фазир.
А я и не знал о цели контракта.
Полная чушь, не пытайся нас запутать!
Кадиуд достал письмо, которое лежало во внутреннем кармане.
Это письмо как раз все доказывает. Фазиру удалось его перехватить у имперского гонца, но, увы, он не успел помешать тебе и спасти Анкара, Кадиуд сделал паузу и опустил взгляд на конверт. Каждое слово о погибшем сыне причиняло ему боль. Еще никто и никогда не видел своего мукадара в таком состоянии. Кадиуд, старясь скрыть свои чувства, продолжил: В нем сказано, что после того как ты убьешь Анкара и подорвешь дела культа ассасинов, тебя амнистируют и предоставят убежище в столице. На что ты рассчитывал, Сэктус? Ты думал, мы тебя не достанем? В столице нет такого убежища, где можно скрыться от культа!
Письмо подделка!
Сэктус впал в глубокое отчаяние, он понимал, что шансов почти не осталось. Фазир все просчитал и обыграл против него.
Хватит препираться! Кадиуд сжал письмо в руке и бросил его в Сэктуса. Приближаясь к нему, он сказал, сверля его взглядом: Повтори это еще раз.
Письмо подделка, уже не крича, но сквозь зубы, злясь как никогда, повторил Сэктус.
Не убедил, Кадиуд вернулся на подиум. Когда-то мы приняли его в свои ряды, растили и обучали его всему, что знаем сами. Я доверил ему жизнь сына! уже громче произнес Кадиуд. Он нанес удар в самое сердце культа. Нет сомнений приговор смерть!
Сэктус попытался встать с колен, и снова конвоиры пресекли его сопротивление.
Прекратите этот фарс, я не виновен! Я вас не предавал, меня подставили!
Кадиуд даже не обратил на него внимания.
Мы приговорили убийцу его родителей к смерти через сдирание кожи, думаю, что вполне справедливо казнить его подобным способом. Я лично спущу с него кожу, лоскут за лоскутом, старейшины поддержали это решение. Что ж, решено, завтра на рассвете мы приведем приговор в исполнение, а теперь заприте его в темнице.