и удивлённая планета
ему позирует чуть-чуть.
063 Секретное
Ах, вот в чем делу закорючка
старинный аглицкий пенал!
Когда бы мне такие штучки,
я б тоже лихо рисовал!
Ну, может, колером пожиже,
или по фотке «на крайняк»
Peto! Дружище! Подскажи же!
Как это левой можно так?
Мне, что-то, всё не по душе,
я правой пробовал уже.
064 Blue being (Sold)
Удивлены дома и лужи
капризу синего стекла
и, только тем, кому он нужен,
не разглядеть, что жизнь светла
И, тем печальнее, что лист
проезжий выкупил артист.
065 Дворник
Кому винцо,
кому вино в бокалы,
но согревают равно нас, порой,
и дивных женщин дивные вокалы,
и променад заснеженный домой.
И, значит, всё
устроено как должно,
пока мы вправе,
просто жизнь любя,
уверовать, хотя бы осторожно,
в полезность невеликого себя.
066 Весеннее
Чудное настроение!
Город весной бесстыж.
Солнечное смятение
гонит одежды с крыш,
будто смолой в кадиле
улиц дымят холсты
там, где автомобили
жмурятся, как коты.
067 Архитектурное
Всё глуше вопль архитектуры,
всё дальше время алтарей,
где белокурые Амуры
стремились нижних этажей,
где предков строгие портреты
смущали вольности девиц
и шпоры шпорили паркеты
салонов, клубов и вдовиц
Где солнцем полнились проёмы
с премилым видом на бульвар,
сегодня доски в окнах дома,
и те порогом в тротуар.
068 Старый дом
Реликт и города, и мира,
ушедших пращуров завет,
апартаменты бригадира
иль царедворца кабинет
ждут своего аукциона,
ещё надеясь наперёд,
что с уцелевшего балкона
живое платьице мелькнёт
и вновь откроется окошко
для муз дыханья и цветов,
а та же милая ладошка
дверь у парадного качнёт,
чтоб продолженьем
доброй сказки
вернулось таинство аллей
и понесли окрест коляски
довольных ужином гостей.
069 Простите
Так мир от солнца ищет тени,
где, должное воздав крестам
и, тонким, некогда, цветам,
терзаем, Богом данный Гений,
печальным образом madame
За годы боль почти остыла,
когда бы знал умерил пылы
постыдной тяги рифмовать
там, где художник пишет мать
070 Острова
Хватает неба половины
и мы робеем, как трава
Теснят асфальтами машины
последних листьев острова,
но тем дороже шёпот их
порою красок золотых
и обещания вернуть
усталым взорам Млечный путь
***
Что нам города?! Перекрёстки,
как будто, людей и судеб,
пролётки, кареты, повозки,
колёсного царства вертеп,
и смотрят с мольбой человека
от, некогда чистых вершин,
балконы изящного века
на ленты дорог для машин.
071 Тревожное
Без ампирных линий,
холодно и строго,
баннеры чуть ниже
каменных крестов
Где к небесной сини
не ведёт дорога,
там надеждам ближе
тоги лоскутов.
Ты зачем, художник,
не рисуешь сказки,
не откроешь танца,
и садов в цветах
или ты заложник
настоящей краски,
что у ереванца
в истинных глазах?
Разве у Сарьяна
не осталось темы?
Разве всем не светит
вечный Арарат!?
Расцвети сафьяны,
напиши Эдемы,
где ничто поэта
не встревожит взгляд.
072 Зимняя ночь
Лукав, кто любит на морозе
гирлянды лунных фонарей,
из полусна полугипноза
застывшей паузы ветвей.
Но, в ожиданьи пробужденья,
он, кисти прелестью живой,
нам пишет болеутоленье
или надежды на покой
у перекрёстков акварели,
что редко жалует народ,
как будто есть другие цели
у рисования природ.
073 Улицы весны
Богатства мира, здесь, копейки
Из всех сокровищниц казны
оставлю дивные скамейки
на тёплых улицах весны,
и красок светлые разводы,
и пробуждений лёгкий шум,
и предназначенные годы
для чистоты неспешных дум.
074 Рецептурное
Игрой гранёного светила,
в очаровании теней,
всё и торжественно, и мило
в полётах кисточки твоей!
в полётах кисточки твоей!
Всё беспредел воображенья
и всё отточенность луча,
как рецептура из мгновенья
улыбки доброго врача.
075 Вернисажное
Как это мило! Персонально!
Теней и света торжество!
Я здесь смотрюсь феноменально,
хоть очевидное родство
мне несказанною бедою!
Зачем художник в этот раз
не ограничился одною
и написал так много нас?!
***
Сезам гармоний и желанья,
надежд художника приют,
где полушёпота дыханьем
ему заслуги воздают,
а он терзается, хоть плачь,
судьбою проданных удач.
076 Шестая чувственность
То ли снег нам выпал в осень
и холстами забелел,
то ли ангел крылья сбросил,
то ли демон их надел
или хрупкое созданье
приютилось у стекла
и молѝт о пониманье,
как о крошечке тепла.
И стоим посередине
приспособленных бежать
всё устроено в картине
для стремления понять,
словно чувственность шестую
устремлённости людей
в неустроенность чужую
пред усталостью своей.
077 Автомобильное
Когда последний выржавеет гвоздь,
я буду горд, и под кило промилле,
что у Peto мне видеть довелось
последние Земли автомобили!
Их акварельных линий совершенство
невероятно в крашеной воде,
где точность соответствует вражде
синонимов пейзажного блаженства!
Пусть человек давно и навсегда
колёсного движения заложник,
но, лишь восторг пленяет города,
когда их пишет подлинный художник!
078 Пряничное
Чудо экономики, сказок словари,
пряничные домики крохотны внутри.
И, на самом деле, там, у шалунов,
детские отели для хороших снов,
мельница с водою, кубики, букварь,
барабан с трубою, маленький рояль,
куклы и машины, пара хомячков,
джинны из кувшина, феи из цветов
попросить треножник
с красками на дне,
чтобы, как художник,
рисовать в окне.
079 Случайная зима
Я так люблю, когда светло
от снега, неба или окон,
когда тропинки вьётся локон,
когда машины занесло
для приглашения к прогулке,
и, расступились чуть дома,
где побелила переулки
ещё случайная зима.
080 Чужие города
Нам случай рушит гороскопы
Вот, кисть, знакомая, скользит
пределам маленькой Европы,
где взору всё благоволит
до лёгкой зависти порой
сердцам, которым мил покой
и, в большей степени, согласье,
с химерой купленного счастья
за счёт соседнего окна
или негодного сукна
Зачем разорван мир на части
не уникальностью культур,
а жаждой выгодных халтур,
что нам превыше лютой страсти
и обречённости всегда
мечтать чужие города.
081 Ракурс
Листва сдавалась власти ветра
и день отмеривал разбег,
на разделительной проспекта
стоял спешащий человек,
но все водители рукою
его приветствовали там
он рисовал наш мир водою
с палитрой сердца пополам.
082 Отрадное
Где и паркуются как надо,
и, в час сиесты, ни души,
там и художнику отрадой
стирать свои карандаши
и вековечить «на коленке»,
как мировой калейдоскоп,
неповторимые оттенки
новоувиденных Европ.
083 Испанское лето
Здесь царство маврского канона
как, гор Скалистых вдалеке,
преодоление Каньона
по огнедышащей реке,
где Солнце лист в минуту, гложет,
и кисть, безжалостно суха,
лишь поцарапать краску может,
как камень дедова соха.
084 Номинация «Ночь»
Он пишет Сны прикосновений
людского Космоса и Тьмы,
ажурный тёплый лёд строений
над властью белою зимы
и нас, в начале у миров,
где душам не хватает слов,
пока художника рука
не соберёт на лист века.
085 Полуминуты тишины
Пусть не белы у них пюпитры,
где гимны сложены векам
Опустошённые палитры
как души, вверенные нам,
чтобы за поиском ответа,
где, впору, заповедь забыть,
мы понимали стоит жить,
пока глаза внимают свету
и не назначено цены
полуминутам тишины.
086 Улица на Арарат
Игрою розового света
кисть акварельная текла,