Она проговаривает чуть слышно «хорошо» и через время успокаивается.
Ты приедешь? водитель останавливается в каком-то дворе окруженном тремя двухэтажками, которые непонятно как еще не сложились в «бутерброд».
Обязательно. Веди себя хорошо и слушай все что говорит врач. Как закончу с делами сразу же буду рядом.
Я скучаю.
И я. Мне пора.
Вечером позвоню.
Хорошо. Пока.
Убираю телефон в карман пиджака и осматриваюсь вокруг.
Ты уверен, что мы туда приехали? задаю вопрос водителю. Раньше она жила по другому адресу.
Он самый. Первомайская улица в городе одна, отвечает Миша.
Ладно. Жди тут.
Как скажете.
Вылезаю наружу и понимаю, что даже запах тут отличается, подстать окружающему виду.
Вхожу в подъезд и всерьез начинаю опасаться за свою жизнь.
Первая квартира. Останавливаюсь напротив и смотрю на часы. Рано. Еще минут пять, и она придет с работы.
Поднимаюсь на следующий лестничный пролет и смотрю на улицу в грязное окно, не видавшее чистой тряпки с момента, как построили это подобие жилья.
Хочу задуматься о том, почему она здесь, но обрываю эти мысли. По сути, я знаю по чему.
Сую руки в карманы и не успев заскучать вижу силуэт тростинки, иначе и не назовешь, выворачивающий из-за угла.
Тонкая куртка, вряд ли согревающая в сентябре, как и кеды. Трясется, держась за черную сумку, словно кто-то пытается ее отобрать. Хотя тут стоит бояться даже за свои шнурки.
Наблюдаю за тем, как она рассматривает мою машину. Большие глаза, когда-то завораживающие меня, становятся еще больше. Озирается по сторонам и начинает идти еще быстрей.
«Тебя это не спасет, Алиса. Я уже здесь, значит догоню, как бы быстро ты не бежала от меня».
Она судорожно сбрасывает с себя холодный ветер подойдя к своей двери.
Черт, кажется, я по-прежнему не могу оторвать от нее свой взгляд, даже несмотря на то, что сейчас передо мной бледная копия девушки, которую я знал. Но это больше не имеет значения.
Разговор не вяжется совершенно.
Ловлю ее в ловушку. И она, так легко запутавшись в паутине правды сдается.
Упертая, маленькая актриска, возомнившая себя сильной девочкой, упирается. Но стоит произнести финальную фразу все встает на места.
Я покупатель, и назвал свою цену.
А она? Она согласится, без вариантов! Не ей воротить своим маленьким носом. Не ей решать.
Глава 3
Алиса
Вот. Это словно переключатель. От нуля сразу до тысячи по шкале боли и обиды.
И нет шанса отказаться.
В его глазах я лгунья и предательница.
И хотя его семья разрушила мою, я не могу отказаться. Я не могу взять и сказать ему все. Оправдаться. Тогда я не стала этого делать, потому что я боялась, сейчас сейчас он просто не поверит. А пока начнет во всем разбираться его ненормальный отец неизвестно что предпримет в итоге.
Я стану той, о ком он меня просит, ради спасения других. Снова. Как год назад. Ведь нет платы за жизнь сестры, нет меры Я все равно сделала бы что нужно.
Это ловушка. Я чувствую, что стоит мне на это пойти, как моя жизнь Боже, да что моя жизнь?
Чем она вообще может стать хуже?
Даже если это какой-то отвратительный план Багрова, то в любом случае, я должна попытаться спасти Аню от той участи, на которую сама же и обрекла.
Чего молчишь, акуленок? специально задевает меня таким прозвищем, которое когда-то вызывало улыбку. Оно было нашим.
Смотрю в его холодные глаза, решительно и уверенно. Надеется задушить болью? Думает, что я в конец сломлена? Возможно. Но не дам ему этим наслаждаться.
У меня есть условие, Стас, заявляю не менее отрешенным и лишенным эмоций тоном.
Ну как же без этого. Я слушаю, скрещивает руки на груди и лениво ждет мою речь. Конечно, он знал на что надавить, и знал, что я соглашусь.
Вот только все чего я хочу это здоровье Ани.
Помощь моей сестре ты осуществляешь сразу. Никаких отговорок. У нас не так много времени, которое отвели для положительного исхода.
Я так и планировал, хмыкает. Что-то еще?
Операция и полная реабилитация это единственное, что ты сделаешь для меня и моей семьи. Никаких больше подачек и так далее. Я делаю это для нее, а не для того, чтобы потешить твое самолюбие.
Я тебя услышал, но все-таки тебе стоит кое-что запомнить Алиса: устанавливать правила и условия буду только я. И, если я решу, что отступные будут в виде квартиры и денег, ступает на шаг ближе, загоняя в угол, значит так и будет.
Ты не могу договорить ничего, потому что Стас медленно опускается так, что наши глаза оказываются на одном уровне и я теряюсь моментально.
Я никогда не могла выстоять, когда он так смотрел. Вот и сейчас просто промолчала, смотря в глаза цвета горького шоколада. Кажется ставшего слишком горьким.
Как много утекло воды. Как сильно мы изменились. И ничего не вернуть. Ничего не изменить.
Только бы сердце выдержало вновь. Потому что теперь в его душе и его жизни, для меня нет места, как и моей дочери.
Это действительно больно. И я тихо завидую той, что проживет с ним эту жизнь, как об этом мечтала я.
Умница, видимо принял за согласие мой внутренний монолог и молчание. Указания дам позже, кинул напоследок и открыв дверь кухни вышел, но провожать его я не стала, так как колотящееся сердце почти пробило дыру в груди.
Кое-как взяла себя в руки и повернувшись к раковине, пару раз плеснула в лицо водой, выпив немного с ладони.
Целый год без него, и вот такая встреча. Кажется, я говорила когда-то о том, что быть может мы увидимся в будущем. И вот таким оно стало.
Пошла закрыла хлипкую дверь на щеколду и вернувшись стала готовить завтрак.
Кто это приходил, спрашивает мама, тихонько войдя.
Стас Багров, не стала юлить, все равно скоро нас ждут перемены, и он станет на время частью жизни моей семьи.
Стас Погоди, тот самый Багров?
Да мам, нехотя отвечаю ей, потому что мне придется ее обмануть. Она ни за что не позволит мне пойти на такое унижение, причину которого я и выяснять не буду. Меня уже тошнит от подобной перспективы.
Что хотел этот мерзавец? почти взрывается она.
И я ее понимаю. Сложно полагаю видеть своего ребенка таким, какой она видела меня, когда все закончилось, между нами. Правда мне пришлось очень быстро взять себя в руки и стать сильной. Но я не обвиняла Стаса в чем-то перед ней, не настраивала против. Она сама все поняла.
Вернуть долги, ставлю чашку быстрорастворимого кофе и печенье перед ней, и сама плюхаюсь на стул, потому что ноги просто отваливаются. Глаза вообще закрываются, требуя отдыха.
Погоди, так он что же, алименты платить будет?
Мам, ну какие алименты? аж смеяться захотелось от ее предположения, вспомнив его слова. Он Катю даже не признает. Позлорадствовать пришел.
Вот подонок. Как ты позволила ему войти? И вообще откуда он узнал наш новый адрес?
Словно мы говорим не о «том самом Багрове», для которого это все раз плюнуть полагаю.
Что за люди такие? Мерзкие и гадкие, словно паразиты. Надеюсь, что больше не явится, отпивает кофе и начинает кушать.
Смотрю на нее и не понимаю, откуда в ней столько силы?
Сначала умерла бабушка и дедуля переехал к нам, тогда еще в трехкомнатную хорошую квартиру. Потом и отец нас покинул.
Мама тащила все на себе, я как могла помогала. Потом беда с Аней, а следом новость о моей беременности и мой уход из института.
А она? Она все стойко переносила, была рядом и никогда не плакала на виду.
Сейчас мы с ней работаем каждая на двух работах, дедушка иногда присматривает и за Аней, и за Катей, если мы с мамой не стыкуемся в одно время нашей дежурной «пересменки». Потому что одна из нас возвращается домой, а вторая на работу спешит. Но по итогу все это не дает правильного результата, накопить достаточно нам так и не удалось.
Вернется мам. Он вернется вновь, устало отвечаю ей, облокотившись о стену спиной и прислонив голову к ней же.
И чего ему надо? Вы ж расстались год назад. Ребенку своему даже не помогает, паршивец, с такими деньгами, возмущается так яро, но у меня нет на такие эмоции сил.
Он готов помочь Ане. Помочь взаправду и сразу, надеюсь аргумент сработает как надо.
Помочь? Но Как, от шока и очевидной радости она и слова сказать не могла, только глазами огромными глядела.
Вот так мам, возьмет и оплатит все. Операцию, реабилитацию и все что там еще нужно.
Она смотрит в пространство недолго, а потом снова переводит взгляд на меня.
Погоди. А взамен что?
Ерунда. Это не имеет значение. Цена не столь высока.
То есть как это? Ну ка говори, что он там напредлагал тебе, выпрямляется, идя в бой за правдой.
Мам, ты правда считаешь, что есть что-то, что будет важней Ани и ее возможности ходить? Жить нормальной жизнью, а не быть прикованной к больничной койке? Нет.
Но не стоит забывать об уважении и чести, все еще пытается противостоять, хотя уже давно согласна с моими словами.