Ах да это твой компьютер, вспомнила Николетта и спросила у кибера: Как тебя зовет твой хозяин?
Он зовет меня Энн и не любит, когда я называю его хозяином.
Сколько ты с ним летаешь?
Больше двух лет.
И как он тебе?
Энн ответила с заметной иронией:
Как пилот Джер входит в верхние шесть процентов выпускников летной школы. Он также хорошо следит за моим здоровьем вернее, техническим состоянием корабля.
А каков он как человек?
Энн удивилась:
Уточните смысл вопроса. У него нет судимостей и есть друзья, а про все остальное я не знаю, как измерить человека.
Разве у вас нет сексуальных отношений? спросила Николетта.
Джер побагровел как рак, но смолчал, только прошел в ванную и стал отмывать грязные руки, не закрывая дверь.
Нет, мэм, ответила, не дрогнув, Энн. Ничего, кроме легкого флирта. Джер придерживается очень старомодных взглядов на вопросы секса.
Она обратилась к Джеру, который старательно сушил руки под струей горячего воздуха.
Хозяин, может действительно перейти от слов к делу? Когда мы вернемся на базу, ты можешь пригласить меня на свидание в кабину виртуальной любви я не откажусь.
Приглашу и оставлю тебя там, буркнул Джер. Мэм, не обращайте внимания на мой компьютер он она большой шутник.
Она интересная особа, где ты добыл такую эмоциональную программу?
Это стандартная программа-пилот, но я долго воспитывал ее в таком ироническом духе.
Когда мы останемся одни, то непременно выясним, кто кого воспитывал! мелодично усмехнулась Энн.
Да, я вижу, тебе тут не скучно! с удивлением сказала Николетта. Энн, что за профилактику вы тут проводите?
Проверяли одну нестабильную цепь, но уже закончили.
То есть Джеру тут больше делать нечего?
Забирайте его, пожалуйста, не нужен мне этот грубиян.
Джер прокашлялся:
Энн не знает всех моих планов. А они у меня большие.
Николетта погрустнела и сказала:
Прости меня, Джер, я не хотела тебя вчера обидеть
Джер яростно помотал головой:
Мэм, то, что случилось с вашими родителями, настолько чудовищно, что ни о каких извинениях не может быть и речи. Но я не мог не сказать вам о том, что никогда не знал своих родителей и вырос в обычном государственном детдоме только не в земном, а в марсианском. После этого я не мог больше болтаться у вас перед глазами и напоминать собой о вашей трагедии. Мне было очень приятно побыть в вашем и профессора обществе, но мне пора вернуться в свою социальную нишу. Я забылся, простите меня.
Ты не виноват в моей беде, грустно вздохнула Николетта. Мы завтракали сегодня вдвоем с дедом, и это было мрачно как на кладбище. Пожалуйста, вернись, мне скучно без тебя.
Она положила свою ладошку на его кисть. Рука Николетты была тонкой и красивой. Ладонь Джера крупной, с плохо отмытыми пятнами смазки и в свежих ссадинах. Контраст был настолько силен, что юноша посмотрел на девушку и сказал:
Мы очень разные.
Конечно, пожала плечами Николетта. Ты другой, и это здорово. Мне интересно с тобой. Зови меня, пожалуйста, по имени. Обед через час, мы с дедушкой приглашаем тебя. И возвращайся в свою каюту там кровать шире и ванная комната лучше. Ну, пожалуйста.
Джер понимал, что такая просьба в устах фоурессы это нечто невероятное. Фоурам достаточно было просто приказать.
Спасибо за приглашение, но мне надо принять душ и переодеться, тихо сказал пилот.
Николетта обрадовалась его неявному согласию.
Я подожду тебя в рубке, мы пока поболтаем с Энн.
Она вышла из каюты, а Джер остался стоять в ошеломлении, глядя на свою трудовую руку, за которую держалась красивейшая, как он сейчас понял, девчонка-фоур. Энн, которая могла присутствовать сразу во всех помещениях курьера, сказала:
Ты должен на что-то решиться, Джер. На виртуальные свидания ты не ходишь, и даже реальным девушкам приходится тебя тянуть за руку. Не будь букой, пойди с ней, может, через недельку тебя поцелуют в щечку.
Ты там не болтай много, распустил я тебя проворчал Джер.
Они шли обедать, и Николетта рассказывала о том, что бóльшую часть жизни провела в столице Марса, а весь последний год летает с дедушкой. Учится она заочно, хотя ей больше нравится учиться в реальной школе, сидя среди обычных учеников.
Расскажи еще что-нибудь из Плутарха, попросила она.
Расскажи еще что-нибудь из Плутарха, попросила она.
Джеру это не составляло труда:
Эретрийцы колонизовали остров Керкиру, а когда Харикрат приплыл с войском из Коринфа и победил их в бою, они сели на корабли и отправились на родину. Однако соотечественники, прослышав о случившемся, не пустили их в Эретрию и не дали сойти на берег, бросая камни из пращей. Не имея возможности ни убедить, ни осилить многочисленных и неумолимых сограждан, бедолаги отплыли во Фракию и заняли там место, где раньше будто бы жил Мефон, предок Орфея, и город свой назвали Мефона. А соседи назвали переселенцев «испращенными».
Неудачники никому не нужны! кивнула Николетта.
Когда они зашли в столовую, профессор как раз доставал из пасти микроволновки первую тарелку. Он посмотрел на часы и довольно кивнул:
Точно вовремя! Молодцы!
Они сидели за столом и ели вкуснейшую пиццу канцоне. Дедушка посмотрел на Николетту:
Ну и чем он там занимался?
Он действительно чинил какую-то электрическую цепь, но жить ему там совсем необязательно.
Профессор кивнул головой и, прищурившись, посмотрел на Джера:
Что заставило тебя вернуться?
Тот нашелся с ответом:
Ваша внучка. Она два дня ходила тут в грязном комбинезоне, как серая мышка, и не произвела на меня сильного впечатления. Но когда она пришла умытой и причесанной, в этом шикарном зеленом костюмчике, то меня достаточно было только поманить.
Да, я его отбила у девушки Энн. Она там флиртовала с ним вовсю, на свидание приглашала, остроумная такая.
Девушка Энн? удивился Мамаев.
Джер пояснил:
Это штурман моего корабля. У него хороший процессор, и в свободное время я усложнял его эмоциональные реакции.
Николетта хмыкнула:
Ты бы слышал, как она разговаривает!
Профессор сказал заинтересованно:
Хочу услышать. Джер, вызови своего штурмана.
Пилот поставил свой переговорник вертикально на стол и позвонил Энн.
Слушаю тебя, Джер.
Энн, с тобой хотят познакомиться.
На планшетнике появилось изображение очень красивой девушки. Она оглядела присутствующих и сказала, остановив глаза на профессоре:
Здравствуйте, профессор Мамаев, мы общались с вами два дня назад.
Здравствуй, Энн. Мне хвалили твое остроумие. Как ты оцениваешь сложность своих эмоциональных цепей?
Профессор, я, конечно, отвечу, но неужели вы хотите лишить себя удовольствия лично оценить меня?
Хм, удивился профессор. Снимаю свою просьбу. О чем вы говорите с Джером во время полетов?
Ах, профессор, вы затронули больное место в наших взаимоотношениях. Он все свое время проводит перед экраном или в наушниках, читая или слушая очередную книгу. За последний месяц мы общались в среднем восемнадцать минут в день! Скажите ему, чтобы он был повнимательней ко мне!
Ну, я знаю супружеские пары, которые говорят друг с другом еще меньше, усмехнулся профессор. Когда он тебя перепрограммировал?
Полтора года назад. Мы беседовали по три часа в день! Это был золотой период наших отношений, но он давно закончился.
Профессор обратился к Джеру:
Ты можешь объяснить, с точки зрения алгоритмики, что ты сделал со своим штурманом? Она действительно прекрасный собеседник!
О, спасибо за комплимент, профессор! воскликнула мелодично Энн. Сразу видно джентльмена старой школы! Не сравнить с нынешней неблагодарной молодежью.
Джер ответил профессору:
В статье Добинго об искусственном интеллекте была высказана смелая идея о связи фаззи-логики[3] и остроумия.
Я видел эту нашумевшую статью, кивнул профессор. Мне понравилось его определение: «Остроумие это точная ассоциация, умноженная на неожиданность».
Мне показалось интересным попробовать воплотить в жизнь его идеи для эмоционального общения. Я заставил Энн прокопать всю стандартную библиотеку в миллион томов и выбрать оттуда художественные реплики, которые могут быть ответами на какие-то вопросы. Она насобирала
Девятнадцать с половиной миллионов таких реплик! встряла в разговор Энн.
Что такое «художественная реплика»? поинтересовалась Николетта.
Есть информационные реплики: например, я спрашиваю Энн о давлении атмосферы на этой станции. Тут ничего не надо придумывать, а просто ответить девяносто процентов земной. Но бóльшая часть людских разговоров не связана с передачей конкретной информации. Как сказал Плутарх: «Мы часто задаем вопрос, не нуждаясь в ответе, а стремясь услышать голос другого человека». Я могу просто сказать: «Как я устал! Скорее бы выходной день!» Такая реплика требует художественного ответа, например