Социальная изоляция и одиночество меняют даже гены. Перечисленные факторы воздействуют на их экспрессию, усиливая воспаление в головном мозге и снижая выработку противовирусного интерферона[372]. У одиноких людей повышена активация оси HPA (гипоталамо-гипофизарно-надпочечниковой оси), из-за чего они становятся чрезмерно бдительными в отношении социальных угроз. Они приходят к убеждению, что большинство людей способны причинить им вред, унизить или вести себя насмешливо или пренебрежительно по отношению к ним. В этом смысле одиноким свойственны черты людей с посттравматическим стрессовым расстройством.
Социальная изоляция задействует нейронные сети страха и агрессии, вызывая неослабевающую боязливость, повышенную чувствительность к угрожающим стимулам, а также агрессивность по отношению к окружающим[373]. Например, мыши обычно замирают (подобно оленям) под воздействием угрожающего стимула, поскольку большинство их естественных хищников используют признаки движения для обнаружения добычи. После устранения угрозы нормальные мыши сразу же выходят из оцепенения, тогда как социально изолированные, с повышенной чувствительностью к угрозе, остаются в этом состоянии гораздо дольше[374].
В глубине мозга есть, на мой взгляд, загадочная, структура под названием путамен («скорлупа»). При нейровизуализации головного мозга под воздействием музыки, при неврологических расстройствах, при речевой деятельности и творчестве отмечается ее активность. Кроме того, она обнаруживается при изучении эмоций, особенно ненависти. У некоторых уголовных преступников в «скорлупе» выявляются структурные аномалии (так же, как и в гиппокампе, миндалевидной железе и прилежащем ядре), что указывает на ее участие в асоциальном поведении[375]. Увеличение размера «скорлупы» сопряжено с усилением агрессии по отношению к людям[376], тогда как ее уменьшение связано с болезнью Альцгеймера[377].
«Скорлупа» выполняет так много разных функций и устанавливает связи с таким большим количеством участков головного мозга, что ученым трудно определить ее подлинную роль. На мой взгляд, связующая нить ведет к вознаграждению и мотивации, а также биохимии вознаграждения. Кроме того, «скорлупа» может снижать социальную тревожность[378]. У тех, кто старается избегать взаимодействия с людьми, низкая плотность дофаминовых рецепторов в этом участке мозга, что может заблокировать любые приятные переживания от общения даже с теми, кого они любят. Несмотря на нейробиологическую природу этих факторов, это не означает, что мозг неизбежно будет только таким. Влияние генетики бесспорно, но нам известно, что формирование системы выработки дофамина в значительной степени зависит от экологических и социальных условий в детстве, в том числе от типа социального взаимодействия в детском и подростковом возрасте. На более позднем этапе жизни их совокупность может привести к замкнутости и отчужденности.
Вспомните работу Дэвида Андерсона, нейробиолога из Калифорнийского технологического института, о которой я упоминал в предыдущей главе. Андерсон выступил на конференции TED с докладом о том, что мозг это не просто фабрика по производству нейрохимических веществ: дофаминовые рецепторы в одной области мозга не всегда выполняют те же функции, что и их собратья в других областях. В «скорлупе» они сдерживают социальную активность, а в двух близлежащих структурах вентральном стриатуме и «бледном шаре» более низкий уровень захвата дофамина приводит к повышению импульсивности и неприятию однообразия.
Такие структуры, как «скорлупа», а также нейрохимические вещества, подкрепляющие социальную вовлеченность, говорят о древней эволюционной истории нашего стремления к общению с себе подобными. Другие структуры мозга, в частности «бледный шар», указывают на эволюционную подоплеку контроля импульсивности. Социальное влечение и поведение зависит от реакции мозга на триаду факторов, таких как гены, культура и возможности.
СОЦИАЛЬНОЕ РАЗВИТИЕКак мы уже видели, триада «гены, культура и возможности», которую выделяет нейронаука развития, может повлиять на ход вашей жизни. То же самое можно сказать о социальном развитии. Как я уже упоминал, младенцам необходим физический контакт.
Как мы уже видели, триада «гены, культура и возможности», которую выделяет нейронаука развития, может повлиять на ход вашей жизни. То же самое можно сказать о социальном развитии. Как я уже упоминал, младенцам необходим физический контакт.
Психолог Гарри Харлоу провел ряд самых ужасающих опытов из всех, которые когда-либо проводились. В течение двух лет он выращивал детенышей обезьян в изоляции, чтобы посмотреть, к каким последствиям это приведет[379]. У маленьких обезьянок возникли серьезные нарушения, причем многие из них так и не пришли в норму после завершения опыта. В ходе другого исследования Харлоу поместил детенышей в клетку с двумя обезьянами из проволочной сетки. В одной проволочной обезьяне была укреплена бутылочка с молоком, а другая была завернута в махровое одеяльце. Харлоу выдвинул гипотезу, что младенцы обезьян захотят проводить больше времени с той проволочной обезьяной, которая дает молоко, поскольку пища необходима им для утоления голода. На самом же деле детеныши держались за суррогатную мать в мягком махровом одеяльце. Видео этого эксперимента разрывает душу. (Харлоу и его коллеги создали дурную славу всем ученым, хотя подавляющее большинство из нас даже не подумали бы проводить такие чудовищные исследования.) На одном видео маленькая обезьянка цепко держится за махровую проволочную маму, одновременно пытаясь дотянуться до соседней обезьяны, чтобы попить молока из бутылочки. Материнская забота это нечто большее, чем обеспечение пищей. Это еще и мягкие прикосновения, теплота и комфорт.
Примерно в то же время психолог Джон Боулби разрабатывал теорию привязанности, согласно которой для успешного эмоционального и социального развития, а также для того, чтобы научиться регулировать свои эмоции, младенцам необходимо сформировать отношения по меньшей мере с одним основным опекуном. Опекуном необязательно должен быть кто-то из биологических родителей или даже один или два человека это может быть целая группа людей, как часто бывает в незападных культурах.
По данным исследований, социальный стресс связан с ослаблением иммунитета. И это может произойти с человеком в любом возрасте. Однако на раннем этапе жизни такой стрессогенный фактор особенно вреден из-за длительности воздействия. Майкл Мини из Университета Макгилла доказал, что забота, которой мать окружает свое потомство, меняет психологическую реакцию ребенка на стресс на протяжении дальнейшей жизни. Крысята, которых мать больше вылизывала первые десять дней жизни, вырастают гораздо более спокойными взрослыми крысами, которых стресс реже выводит из равновесия. Попадая впоследствии в сложные ситуации, у крысят, получавших больше вылизывания и груминга, вырабатывалось меньше гормонов стресса по сравнению с крысами, о которых заботились меньше. Кроме того, этот эффект сохранялся у них во взрослой жизни и даже в следующем поколении, поскольку самки крыс чаще вылизывали свое потомство, став взрослыми. Мини также доказал, что крысята, на чью долю выпало больше вылизывания и груминга в начале жизни, демонстрировали более высокую способность к запоминанию во взрослом возрасте.
Ранний опыт связан с наследственностью и развитием мозга. Здоровье матери играет тут решающую роль. По словам Мини, «единственный важнейший фактор, определяющий качество взаимодействия между матерью и потомством, ее психическое и физическое здоровье. Это в равной степени касается крыс, обезьян и людей». Родители, которые живут в бедности, или страдают психическими заболеваниями, или подвержены сильному стрессу, гораздо чаще бывают опустошены, раздражены и встревожены. И их состояние передается детям.
Забота о потомстве или ее отсутствие на раннем этапе жизни оказывает воздействие на развитие некоторых систем головного мозга, например глюкокортикоидных рецепторов в гиппокампе, а это часть механизма обратной связи в иммунной системе, уменьшающая воспаление. Кроме того, Мини продемонстрировал, что родительская забота влияет на функционирование гипофиза и надпочечников, которые регулируют рост и половую функцию, а также вырабатывают кортизол и адреналин. Хотя эти последствия сохраняются в течение всей жизни, их можно преодолеть с помощью правильного поведенческого и фармакологического вмешательства, что, впрочем, требует определенных усилий.
Объятия очень важны, особенно на протяжении первого года жизни. Рассматривайте их как уход за растением в саду: если обрезать и формировать его в самом начале жизненного цикла, позже за ним легче ухаживать. Если несколько лет не обращать внимания на растение, до тех пор пока у него не появится толстый древовидный стебель, понадобится гораздо больше труда для ухода за ним, а ваши усилия будут вступать в противоречие с формой, принятой растением. Оказывается, решения, которые мы принимаем как родители (а также бабушки, дедушки и учителя) в отношении воспитания детей в первые годы их жизни, играют гораздо более важную роль в том, какими будут их последние годы, чем было принято считать в прошлом.