В центр вышел Теймур и, вальяжно скинув халат, расправил мускулистые плечи.
Ах, какой красавчик, мечтательно вздохнула одна из девушек и тут же получила удар в бок от стоящего рядом с ней отца.
Два воина вывели в центр Куяша, который оглядывался по сторонам в поисках Хайны.
Увидев милое лицо, он улыбнулся ей и легонько кивнул головой: «Всё будет хорошо, радость моя. Я обещаю».
Но не радостным было лицо девушки. Проплакав накануне весь день, она уже мысленно простилась с любимым и только и молила богов о скорой и лёгкой смерти для него.
Какое оружие предпочитает мой гость? высокомерно спросил Теймур, в упор глядя на соперника.
Куяш огляделся.
Что же взять?
Как любой таргарин, он, конечно же, неплохо стрелял из лука. Но, мало вероятно, что он будет уместен в ближнем бою.
А это что?
На поясах у многих воинов висели странные полукруглые мечи. Куяш раньше таких не видел, а, значит, и не знал, как ими пользоваться.
Или, может быть, ты хочешь драться безоружным?
Насмешливо звучащий голос каюма заставил пастуха быстрее принять решение:
Кинжал, нерешительно ответил он и, помолчав, добавил, наверное.
Так, наверное, или точно?
Нет, он явно издевается над ним, этот холёный мускулистый красавчик, возомнивший себя богом.
А, может, он и есть бог?
Куяш окинул взглядом уверенную фигуру соперника и впервые засомневался в правильности своего решения. Но, что поделать? Назад пути уже нет.
Дурак.
Надо было просто брать тогда Хайну и бежать, а не разглагольствовать по обе стороны юрты.
Сидели бы теперь где-нибудь, прижавшись, друг к дружке и наслаждались чудесным видом звёздного узора на ночном небе.
Один из воинов протянул Куяшу острый длинный кинжал, обжегший его пальцы холодностью стали.
«Боги мои, как же держать то его правильно? неуверенно сжимая рукоятку в руке, подумал пастух. Ничего. Так же, как и в кулачном бою, только с ножом в руке».
Р-раз!
Куяш делает уверенный выпад в сторону ещё не готового (по его мнению) соперника, целясь ему прямо в живот и надеясь на успех.
Но, к его удивлению, безоружный Теймур так быстро реагирует на его выпад, что рука пастуха, не найдя цели, зависает в воздухе и его тело резко наклоняется вперёд.
Громкий смех каюма и его воинов вводят в ступор Куяша, он не успевает сгруппироваться и получает мощный удар кулаком по спине.
Думаю, оружие мне не понадобится, падая, слышит он смех соперника, давай, вставай, я не хочу такой быстрой победы.
Теймур с холодным взглядом и едкой ухмылкой подаёт сопернику руку, но тот, вместо принятия помощи, выбрасывает руку с кинжалом вперёд.
Кажется, вот он, упругий живот.
Так близок.
На расстоянии вытянутой руки.
И снова мужская кисть, сжимающая сталь, проваливается в пустоту.
Да что же это такое!
Как он это делает?
Как же быстра его реакция!
Сильная рука сдавливает горло не успевшего ничего понять Куяша и поднимает от земли вверх. Другая рука, вывернув кисть, заставляет выронить лезвие.
Ты смелый воин, слышит он шёпот у своего уха, хоть и бестолковый. Но мы это исправим. Иди ко мне на службу. Будь моим воином. Обычно я не даю и одного шанса, но тебе повезло. Только не надейся на судьбу ещё раз.
Хайна, прохрипел Куяш, стараясь отодрать руки от своей шеи.
Наглец, усмехнулся каюм, крепче сдавливая горло соперника, тебе палец дают, а ты руку откусить хочешь? Посмотри вокруг, Теймур обвёл глазами смеющихся тургар, сколько хорошеньких девушек. Любая будет твоей
Х..хайна заикаясь, еле прошептал пастух, почти погружаясь в темноту.
Ну, и дурак!
Каюм резко отбросил соперника на землю и тот начал жадно хватать пересохшим ртом живительный воздух.
Этот человек, указал на него Теймур, решил взять то, что принадлежит мне. И за это будет наказан. В назидание всем. Мы не будем откладывать казнь. Она совершиться здесь и сейчас. Несите меч!
Ещё недавно смеющаяся толпа зрителей, довольная потешным боем, в недоумении замерла.
Казнь?
Удивлённые таким поворотом, тургары недоумённо переглядывались и шептались друг с другом.
А тем временем двое воинов поставили обессиленного, униженного таким поражением Куяша на колени и положили его руки на один из плоских камней, окружающих площадку.
Взмах сверкающей стали.
Крик неимоверной боли, разрезающей наступившую тишину.
Раскрытые в ужасе глаза людей.
Разлетевшиеся по сторонам окровавленные куски, когда то бывшие пальцами рук.
Медленно оседающая на землю Хайна.
Блеск стали.
Брызнувшая алая жидкость.
Куски рук.
Вот последнее, что увидел Куяш перед тем, как темнота застлала ему глаза и подняла высоко над землёй.
Так будет с каждым, кто украдёт у своего соплеменника, услышал он через пелену сознания слова каюма. Не важно, что, жену или коня, новую сбрую или старое отрепье. Кара настигнет всех, будь то богач или бедняк. Есть много народов, которых вы будете грабить и убивать. Но в своём племени я требую порядка и уважения не только к себе, но и к каждому из вас.
Глава 18
Тёплые волны Розового моря нежно ласкают песчаный берег Фрикии. Золотая дорожка тонкого месяца бежит по тёмной воде, отражающей миллионы то гаснущих , то загорающихся на ночном небе звёзд.
Тишина.
Только шаловливый ветер шуршит широкими листьями на верхушках уходящих в небо пальм, да накатывающийся на берег прибой шипит белой пеной, уходящей в песок.
Вдалеке от берега, между холмов, в тесной тростниковой хижине, через щели которой проникает тусклый ночной свет, спят, прижавшись друг к другу, уставшие от тяжёлой работы на дневной жаре рабы. Перед дверью, на песке сидит уснувший надзиратель, смачно сопя пухлыми губами и уронив голову на грудь, методично поднимающуюся над толстым животом.
Ему снится сон.
Хороший сон.
Льёт золотой дождь и он, надзиратель, с головы до ног покрывается золотой пылью.
Рядом танцуют обнажённые прекрасные девы, а столы ломятся от жареной баранины и вина.
Одна из дев садится ему на колени и тянет коралловые губки к его лицу.
Надзиратель, нетерпеливо ёрзнув на песке, довольно вздыхает, наслаждаясь ночными видениями, и смачно причмокивает губами.
Рабам то же снятся сны.
Сны о далёкой, навсегда потерянной родине, о густых зелёных лесах, полноводных реках, белом пушистом снеге.
О том, что было когда то таким близким, а теперь кажется просто сном, приснившимся в одну из ночей.
Вот маленький заблудший мальчик бредёт по ночному лесу к виднеющемуся вдалеке огоньку. Дремучие ели хватают его своимимохнатыми лапами, корявые ветки тянут когтистые руки, и мрачный хохот не спящих сов заполняет ночную тишину. Мальчик вырывается и идёт и идёт вперёд, пока всё вокруг не заполняется огненным светом. Таким ярким, что мальчик зажмуривает глаза. А когда открывает их, седой старик с мёртвыми глазами в упор смотрит на него и беззвучно шевелит посиневшими губами.
И мальчик, дико оглядываясь по сторонам, бежит, бежит, бежит, спотыкается и катится с обрыва вниз.
Летнее солнце лакает своим светом благодатную землю славличей. Зелёное море колыхающейся пшеницы радует глаз. Благодарные чувственной жертвой боги щедро одаряют детей своих природными богатствами.
По селению радостно снуют мужчины и женщины, готовясь к ежегодному празднику солнцестояния.
У одного из домов Койвуусиленно замазывает образовавшиеся между брёвен щели смешанным с соломой навозом. Мимо него проходит почти оправившийся от ран Ратибор и, не обращая внимания на брошенный в свою сторону нехороший взгляд молодого славлича, уходит по виляющей тропинке в сторону реки.
«И когда же ты свалишь отсюда? Зло думает Койву. Раны-то уже затянулись, пора бы и меру гостеприимству знать!» И ещё более усердно, стараясь заглушить закипающую кровь, принялся за работу, злясь на себя за возникающие в его душе порывы ревности к поселившемуся в их селении охотнику.
Но, как ни старался славлич, не мог он забыть пойманный им взгляд Йорки, брошенный на раненого иирка. И этот стыдливый румянец, выступивший на её щеках. И то, что несколько дней не отходила она от чужака, излечивая его раны. Каждый раз, проходя как бы случайно мимо её избы, он заглядывал в узкие щели между брёвен и видел, с какой заботой и нежностью девушка протирала израненную грудь ненавистного ему соперника целебным раствором, а затем смазывала тёмной мазью. Как ему хотелось, что бы медведь подрал его, а не этого болотного дикаря, что бы у его ног сидела возлюбленная, что бы её руки нежно дотрагивались до его груди!
Вытерев руки о полы рубахи, Койву оглянулся и пошёл к лесу, в сторону, где скрылся из виду Ратибор.
Тихо ступая по мягкой траве, вскоре он заметил мелькающую между деревьев мохнатую куртку и остановился.
А что дальше?