Спецификой, странной спецификой, наших отношений было то, что мы ни разу не говорили откровенно. Все получалось как бы само собой и обсуждений не требовало. До карантина ни одного искреннего разговора начистоту. Да, я видел какието внутренние противоречия в ней, какието странные поиски смыслов и постоянный труд по убеждению не столько окружающих, сколько самой себя в том, что она талантливее остальных. Я же верил в это и без доказательств просто любовался ею, скрывая свой восторг за потоком ироничным и местами глупых речей. Но сейчас понимаю, что было множество моментов, когда следовало прекратить болтовню, задумчиво обвести взглядом ее волосы, которыми играл ветер, дувший со стороны реки, с задорным огнем в глазах посмотреть на нее и произнести, пусть с некоторой легкостью, простую фразу: я тебя люблю. Постоянно оттягивал этот момент и вот дотянул до карантина! Конечно, я писал пару раз эту фразу сообщениями прямым текстом или в стихах, но в переписках совершенно необязательно отвечать на подобные «выкрики». Если бы я сказал это на набережной, в парке, театре, концерте или даже в школе, когда совершались мною какието поступки о, тогда слова о любви были бы ценны. И более того, она бы не могла на них не отреагировать. Случаи были в кино, театре, по дороге домой из школы, за стаканчиком кофе под холодным воздухом и серым небом Лимска, но я ими не воспользовался
В день мероприятия в театре я решил сделать попытку откровенного разговора по душам, о нас. В письменной форме, с особенно красивым для этого почерком я делился с ней своим видением нашей взаимной заинтересованности. Не стану приводить письмо полностью (есть некоторые интимные подробности, подверженные удалению для спокойствия сюжета), но основные моменты упомяну.
Дорогая Инга!
Не имея внутреннего ресурса выйти за собственные рамки в живом разговоре, я обращаюсь к Тебе в подобном романтическом формате письма от руки. В некотором роде это письмо пытается открыть новую дверь галереи наших развивающихся отношений.
Выходить за рамки сложившейся модели чувственномолчаливого общения я начну со стихотворения. Пусть оно довольно коряво, но написано в небывало эмоциональном состоянии:
Я люблю.
Люблю давно,
Проникновенно.
Я люблю,
И глупо, и надменно.
Я люблю,
Взаимности желаю.
Я люблю,
Но не переступаю.
Неизвестности боюсь жестокой,
Страшно, больно и опасно это.
Надо мной висят большие тучи,
Развивая тормоза для человека.
Я не прав, я часто ошибаюсь,
Я художник, я писатель, я поэт,
Музыкантом быть не собираюсь,
Знаю только нужен Человек.
Очень рядом он со мной явился,
Он прекрасен, чувственен, не строг.\
Как давно же я в него влюбился?
Знаю лишь, что это знает Бог.
Что любовь? Не состоянье результата,
В ней гораздо больше полноты,
Нет, она не горечь, не утрата,
Вся должна гореть от теплоты.
Да. Любовь это процесс познанья,
Да. Анализ через этажи.
Это два божественных созданья,
Строящих гармонию души.
Я сказать хочу в стихах корявых,
Что люблю тебя давнымдавно,
И не надо ожиданий атмосферы
Будь со мной, Мы сотворим добро!
Любовь не результат и не состояние, с которым можно смириться и жить дальше. Любовь движение, начало взаимного познания, изучения и построения гармонии душ (5 строфа). Во всяком случае, мне кажется, что диалог: «Я люблю тебя, Глаша» «А я люблю тебя, Ваня» нельзя считать развязкой или кульминацией романтических чувств двух людей
Я как творческая и (по приятным словам окружающих) глубокая личность, испытываю постоянную необходимость в человеке понимающем, с тонкой душевной организацией и эстетическим чутьем Уже давно таким Человеком я считаю Тебя Твою выдержанность, рассудительность, спокойствие, скромность, социальный и духовный ум, безусловную для меня красоту, самоуважение, доброту, творческую одаренность, воздушное очарование и многое другое, что одним словом я называю "аристократичностью" от этого у меня возникает сердечный трепет и благоговение пред Тобою
Я как творческая и (по приятным словам окружающих) глубокая личность, испытываю постоянную необходимость в человеке понимающем, с тонкой душевной организацией и эстетическим чутьем Уже давно таким Человеком я считаю Тебя Твою выдержанность, рассудительность, спокойствие, скромность, социальный и духовный ум, безусловную для меня красоту, самоуважение, доброту, творческую одаренность, воздушное очарование и многое другое, что одним словом я называю "аристократичностью" от этого у меня возникает сердечный трепет и благоговение пред Тобою
При всем романтическом настрое и смелости не могу не сказать и о своих страхах (прости, если мое послание кажется эгоистичным). Вопервых, я боюсь неудачи чувств и очередного попирания своей душевной открытости; вовторых, неизвестности и неясности в том, как наши отношения станут развиваться и чем будут наполняться. Тем не менее, все страхи существуют лишь на эмоциональном уровне. С первым, я уверен, мы не столкнемся у нас уже достаточно взаимного уважения, чтобы не причинять друг другу душевных страданий. Второе продиктовано отсутствием опыта взаимных чувств, а потому с легкостью решается практикой, временем и совместными мыслительными усилиями.
Если у Тебя тоже есть страхи с похожей природой, то знай я никогда не плюну в душу и всегда буду готов поддержать (да, возможно, в своей специфической ироничной манере, но с ней нужно смириться, все равно это подоброму). Примерно об этом первые четыре строфы стихотворения.
Завершая попытку слома рамок, говорю искренно, с полным осознанием ответственности за свои слова: я люблю Тебя. Ты мне нужна, и поэтому я предлагаю "строить отношения" "Будь со мной, Мы сотворим добро".
P.S.
Я старался убрать завуалированность и говорить откровенно. Если чтото остается туманным спрашивай. Если я чемто тебя задел прости. Главная цель моего письма открыть себя и сделать разговор "глаза в глаза" неотвратимым.
P.P.S.
Возможно, все это немного глупо и наивно, а местами вульгарнодраматично, но я пытался, чтобы получилось мило и романтично. Надеюсь, Тебе понравилось)
Прости, пожалуйста, что много говорил о себе без этого я не могу, но стараюсь бороться, для Тебя
Бесконечно преданный, открытый, честный, готовый к разговору, все еще немного ироничный, но от этого не менее прекрасный; любящий
Я
Честное письмо. Хотя, возможно, и глупое, и наивное. К тому же все равно у меня не хватило духу вручить его. Наверное, мы бы наконец поговорили откровенно, ничего не стесняясь и называя вещи своими именами. Но письмо до сих пор со мной.
Дойдя до написания этих строк, я четко осознаю, что все ступеньки, по которым прошла Инга, двигаясь ко мне, неслучайны. Я ее интересовал, иногда вдохновлял и мотивировал. В ней было уважение ко всем, не позволявшее даже думать о причинении боли окружающим. Она уважала меня просто так, за счастливые моменты прошлого. Она с теплотой помнила все и не могла вычеркнуть это из своего сознания, даже если бы хотела. Также и для меня она все равно оставалась первой, доверившейся настолько сильно, что рискнула на отношения со мной. К тому же она была допущена в самые заветные уголки души, я открывался перед нею, страстно желая получить то же взамен, но
Через несколько дней с уже начавшимися санитарными ограничениями нам удалось встретиться с ней и долго гулять по городу, разговаривать, обсуждать перспективы предстоящего с интересом, и даже заниматься неким подобием социальной поддержки незащищенной категории населения Я и не думал о письме момент упущен. Мы просто проводили время вместе, и каждый из нас чувствовал, что заточение в самоизоляции принесет расставание.
Раньше со страхом я думал о летних каникулах и тонкостях наших отношений, которые, несомненно, будут испытаны расстоянием. А сейчас эта проблема появилась гораздо неожиданнее и обостреннее. Страшно было за то, что никакими действиями я не мог подтверждать чувства, а действия основная опора человеческих отношений.
18
Каждый день карантина походил на предыдущий встать, сесть за дистанционные задания, чтото сделать, чтото выпросить у друзей, чтото обменять у знакомых, чтото подарить врагу, и вот уже вечер, а в журнале пять пятерок. Дико странно. Конечно, я не слишком активничал и не нарушал божесовский карантин а вот Кленов гулял свободно, получая удовольствие от свободы. Инга тоже дышала воздухом намного чаще меня, но и ее активной душе переносить отсутствие нормального живого общения было не совсем комфортно, поэтому всяческими способами она развлекала себя, занимаясь самым адекватным самообразованием и саморазвитием. Этому можно было только завидовать.