Серьезно? Сергеев усмехнулся. В вашей компании любят подшутить?
Да. Слушаю вас, Олег Николаевич.
Вы можете на мои вопросы не отвечать. Но вы очень поможете нам, если ответите.
Зверев слушал внимательно, чуть заметно хмурился, положил в чашку сахар, подвинул Сергееву бокал с боржоми.
Нам необходимо разобраться в одном важном деле, связанном с поездкой в Гренобль советской туристической группы. Вы согласны помочь?
Безусловно. Зверев положил на стол пачку сигарет «Пол-Мол», закурил. Совершенно непроизвольно Сергеев отметил, что у него дорогая зажигалка фирмы «Ронсон». Курите. Я могу рассказать о нашей беседе моим друзьям?
Можете, ответил Сергеев. Несомненно, что Зверев сделает это и без разрешения.
Я почему спрашиваю. Зверев говорил тихо, очень отчетливо. Если вы собираетесь беседовать с моими ребятами, то лучше, если они не будут готовиться. Иначе вы получите коллективное творчество, изрядно сдобренное фантазией.
Вы сумеете промолчать? спросил Сергеев.
Зверев лишь брезгливо поморщился.
После меня вам лучше поговорить Он на секунду задумался, затем пренебрежительно махнул рукой. Все равно. Стоит вам тронуть одного из них, как вечером состоится пленарное заседание. Спрашивайте.
Сергееву не понравилось, что Зверев говорил о своих друзьях несколько высокомерно, словно сам был другой породы. Сергеев достал блокнот, где записал свои вопросы.
Можете опустить красоты, экзотику и прочее. В остальном как можно подробнее. Мельчайшие события, знакомства.
Сюжет и диалог, перебил Зверев, изучая вопросы. Понятно. Пейзаж вам нарисует Петр, хотите вы этого или нет.
Николай Иванович, Сергеев положил на колени портфель, вы разрешите записать нашу беседу на магнитофон?
Пожалуйста. Зверев небрежно махнул рукой привычный для него жест, словно отгонял муху. Сергеев достал из портфеля микрофон, положил на стол, прикрыл салфеткой.
Включайте свою машинку, я начинаю. Предупреждаю, я не люблю, когда меня перебивают.
* * *«Идея поехать в Гренобль родилась у Петра Левченко. Как известно, он журналист и большой спец по части идей. Так как между идеей и ее воплощением есть некоторая разница, то туристическими путевками занимался я.
Сначала Борис Нечаев ехать не хотел. Мы его уговорили. Он посчитал расходы и согласился.
В Гренобле нас разместили в гостинице «Европа», расположенной на площади Гренет, 22, жили попарно: я с Борисом, а Петр с Левкой. Посещали Олимпиаду, группой ходили в музеи, осматривали достопримечательности. Ходили и одни. Лев с Петром, люди высокоинтеллектуальные, дважды ходили в кино на какую-то классику, мы с Борисом попроще и смотрели детективы. Названия кинотеатров и фильмов Борис, конечно, помнит. Один раз вчетвером ушли поздно вечером смотреть стриптиз. Руководитель группы об этом не знал. Общались в основном между собой. Петр познакомился с каким-то композитором из Риги, они всегда сидели рядом в автобусе. Левка, как всегда, пользовался успехом у дам, его девчонок я никогда не запоминаю. Я иногда оставался вечером в баре гостиницы. Конечно, с кем-то разговаривал, две-три фразы, я люблю побыть один».
Сергеев выключил магнитофон, набил трубку, закурил. На улице шел дождь, и в кабинет доносился его мерный шелест. Только когда просыпался ветер, дождь начинал метаться по стеклу, затем снова успокаивался, нагонял тоску. Никакой надобности работать ночью не было, но Сергеев знал, что сегодня не уснет, бывает человеку муторно без особых причин. Наверно, прав Василий Васильевич, мужчина не может жить один. Он вспомнил жену Зверева. Во время их разговора к столу бесшумно подошла девушка, тихо поздоровалась, спросила: «Колюша, мне ждать тебя?» В голову не придет, что Зверева можно так назвать. Он сразу заулыбался, в первый раз у него появилась добрая улыбка, но тут же опомнился, вновь посуровел. Девушка посмотрела на Сергеева доверчиво, глаза у нее были совсем синие, и он понял, что она подумала: «Не верьте ему, Колюша добрый». Вслух она сказала: «Я домой. В пять Ушастика повезу к бабушке». Когда она ушла, Сергеев покачал головой. «Какая молодая и хорошенькая у вас жена. Уже восьмой год дочке?» «Да, сухо ответил Зверев. Любаша выглядит молодо, но главное ее достоинство в другом. Продолжим?»
Зверев говорил не торопясь, тщательно подбирал слова. Почему-то появлялась уверенность, что он говорил так же и без микрофона, просто такая манера рассказывать.
Зверев говорил не торопясь, тщательно подбирал слова. Почему-то появлялась уверенность, что он говорил так же и без микрофона, просто такая манера рассказывать.
Сергеев отошел от окна, вновь включил магнитофон.
«Билеты спортивной викторины притащил Петр, сообщив, что победители едут на два дня в Монте-Карло. Петр специалист по идеям. Левка напомнил, что он актер и не знает ни одного олимпийского чемпиона. Борис, всегда готовый что-либо выиграть, знающий точно размер обуви Пеле, количество детей у Хусаинова, сел отгадывать. Я, взяв свой билет, пошел в вестибюль. Ко мне подсела француженка и очень мешала, а затем исчезла с каким-то белобрысым скандинавом. Я посидел один, затем спустился Борис и начал разговаривать. Да, в этот день группа поехала смотреть биатлон, а мы остались. Борис разговаривал, я слушал. Помню, Борька жаловался, что плохо кормят, что франк совсем не большие деньги, мол, все врут о дешевке в Европе, цены будь здоров. Он нашел какую-то лавочку, где можно торговаться, и вынимает душу из хозяина, хочет купить замшевую куртку в два раза дешевле.
Я вспомнил о викторине на следующее утро, написал ответы на вопросы, я уже говорил, что имел некоторое отношение к спорту. Оказалось, что Борис билеты накануне вечером опустил в урну, он хотел мне подсказать, но я обошелся, как выяснилось не хуже его. Устроители викторины объявили двадцать победителей, из нашей тургруппы мы четверо. Я доложил руководителю. На следующий день он сказал, что не возражает, и мы полетели в Монте-Карло. Вы просите о поездке рассказать подробнее? Кто с нами летел? Я мало обращал внимания на людей, ребята расскажут лучше. Что я запомнил? В самолете был один салон, летели мы все вместе. На Левку сразу надела ошейник очень молоденькая, конечно, белокурая шведка. Петр, уступив ей свое кресло, пересел вперед. Какой-то толстяк попросил Бориса открыть фляжку крышка заклинила. Борька переадресовал толстяка с фляжкой ко мне, Я оторвал крышку, мы с немцем толстяк оказался немцем проглотили по паре стаканчиков довольно вонючей, но достаточно крепкой жидкости. Немец показал мне фотокарточки своего откормленного семейства, пытался вовлечь в обмен значками. За семейство я выпил, значков у меня не было. Лев разучивал со шведкой систему Станиславского. Борис о чем-то азартно шептался с богато одетым итальянцем. Позже я узнал, что Борька выяснял возможности коммерческого успеха в Монте-Карло. Денежные знаки его хобби, но не подумайте о нем плохо. Борька парень очень порядочный. Вся его предпринимательская деятельность ограничилась двумя десятками ерундовых сувениров, которые он раздарил родственникам и секретаршам в своем управлении. Петр разговаривал с очень интересным американцем. У Петра большинство людей очень интересные. Потом он тащил нас разглядывать изумительные архитектурные памятники, о которых ему рассказал американец. Мы ему поверили на слово и не пошли.
Полет продолжался около часа. Нас встретили на аэродроме, автобусом доставили в гостиницу. Название можете узнать у Бориса. Нам отвели по отдельному номеру, на разных этажах. Мы попытались соединиться, но как-то сразу не получилось. Мы махнули на это рукой: двое суток не срок».
Сергеев вновь остановил запись. Здание четырехэтажное, он уже знал название гостиницы и ее расположение. Четыре человека оказались на разных этажах. Случайность? Ричард Петерс не любит случайностей. Друзей, конечно, расселили преднамеренно. Он нажал кнопку магнитофона, вновь зазвучал ровный, несколько нарочито спокойный голос:
«Мы переоделись, ничего интересного для вас в этот день не произошло. Мы не расставались до самого вечера, гуляли, разглядывали Монте-Карло, с другими туристами практически не общались. Ужинали тоже вместе. Часов около десяти ребята пошли гулять, а я остался в гостинице. Почему? Иногда хочется побыть одному. До часу ночи я сидел в баре, ребята не появлялись. Я вышел на улицу, взглянул на часы, было десять минут второго, но у входных дверей сновал народ. В основном наша группа. Здесь произошел неприятный случай. К гостинице подъехало такси, из машины вышла пара, кажется молодожены. Мужчина был крепко пьян, он еле шел, вся время цеплялся за девушку. Обоих я видел в самолете. Навстречу им из гостиницы вышли двое лохматых парней. Я смотрел в другую сторону и не видел, с чего началось. Наверное, они пристали к девушке, а ее спутник еле стоял на ногах. Девчонка подбежала ко мне, стала о чем-то просить. Я не понимал, в чем дело, но когда один из длинноволосых захотел схватить девушку, я ему помешал. Он замахнулся, и я вынужден был его ударить. Я отвел спутника девушки в номер, посоветовал ему пить кефир. Кажется, он не понял. Я же отправился спать, а утром выяснил, что здорово повредил правую кисть. Руководителю делегации я о драке не рассказал. На следующий день я проснулся, как обычно, около восьми и пошел гулять. Когда я вернулся, то ребята уже встали, толкались в вестибюле. Мы позавтракали, сначала хотели ехать со всеми, но у Петра болела голова, у меня рука, и мы остались в гостинице. У Бориса, конечно, оказались карты, и мы сели за пульку. Играли целые сутки, выходили только есть. На следующий день утром мы вернулись в Гренобль. Все. У вас есть вопросы?»