Как жаль, что я всю жизнь следовала правилам. Я не делала ничего безумного, сумасбродного, такого, о чем бы пожалела, но о чем бы потом вспоминала. С улыбкой или со слезами. Все равно.
Я совру, если скажу, что никогда не представляла, каким страстным он может быть. Особенно после того, как услышала восхваления арии Касси, когда та закатывала глаза перед девчонками и шептала с придыханием: «Он великолепен».
А может, зря? Зря я отталкивала, зря не поверила в серьезность, когда он предлагал сбежать после бала?
Я склонилась к лицу Хорна, прислушиваясь к поверхностному дыханию.
Пожалуйста, не умирай, прошептала тихо, почти беззвучно, судорожно стараясь найти правильные слова, те, которые заставят его бороться, заставят хотеть выжить.
Помнишь, ты звал меня в свою спальню, предлагал стать любовницей. Так вот. Если ты еще раз меня пригласишь я приду. Только позови.
Нет, вдруг прошептал Хорн, открыв потускневшие глаза.
Я вздрогнула от неожиданности. Оказывается, он все это время был в сознании? И слышал, что я говорила? Сердце заныло какой позор, он отказался! Я сама предложила ему себя, а он не захотел!
Женой
Что? из-за грохота крови в ушах я не услышала.
Не любовницей. Женой, повторил он и добавил тихо, словно из последних сил, обещай.
Я быстро кивнула, не задумываясь. Вот и первый безумный поступок.
Кольцо, он глазами показал вниз. Я перевела взгляд на его руку, сам не смогу.
Сначала я хотела отказаться, а потом подумала, что для него это будет еще одной зацепкой, еще одним поводом бороться за жизнь. Стянула со среднего пальца тяжелый фамильный перстень Хорнов. Тот, который когда-то украл Бак. Интересно, сколько отвалил Торус, чтобы вернуть его?
Надевай.
Я молча надела кольцо на безымянный палец, сложив в несколько раз телеграмму и просунув ее между пальцем и кольцом, чтобы село плотно. Подняла руку и показала Хорну. Его губы дрогнули в улыбке.
Поцелуй.
Колебалась я лишь мгновенье. Склонилась и коснулась губами холодных, почти ледяных губ. Что происходит? Что я творю? Будто мой разум перестал слушаться, словно я безвольная кукла, которую дергают за веревочки. Я испуганно отшатнулась, вглядываясь в темно-серые от боли глаза.
Теперь не отвертишься, выдохнул Хорн и обессилено прикрыл веки.
Рука безвольно выскользнула из моих рук. Он опять потерял сознание. Я перевела взгляд на вычурный массивный перстень на своей руке, не в силах поверить в то, что сейчас произошло. Я помолвлена. С Хорном. Он сыграл на моем чувстве вины, или я сама этого подсознательно хотела?
Помотала головой, стараясь привести мысли в порядок, но ничего умного не придумала.
Ты что, сидела в госпитале всю ночь? сделал Дарий правильный вывод, увидев рано утром мой потрепанный вид. Я вздохом кивнула. Хорн так и не пришел в сознание, а нам пора было уезжать приказ короля был однозначен, игнорировать не получится. Командир гвардейцев несколько раз заглядывал внутрь палатки, проверяя мою готовность.
Карету так и не починили, придется ехать верхом, произнес Дарий, подавая мне руку, выдержишь?
А есть другие варианты? хрипло пробормотала я, выходя. Нам не дадут отложить выезд еще на день.
Это точно.
Высплюсь в поезде, еще неделю до столицы добираться, я вскочила в седло и натянула поводья, последний раз окидывая взглядом брошенный лагерь, в котором оставляла внезапно обретенного высокородного жениха, не зная выживет он или умрет. Произошедшее ночью казалось странным нереальным сном, словно все произошло не со мной. Только лежащее в кармане кольцо не давало забыть о том, что я помолвлена.
***
Дорога прошла в раздумьях. В конце концов, я решила будь что будет. Помолвка еще не свадьба. Например, у Хорна уже две подряд закончились ничем. А может, я подсознательно искала способ отказать Эдварду, поэтому так легко согласилась?
Ехать во дворец решила с утра, переночевав в столичной доме Креев. После того, как в нем закончили ремонт, он стал самым красивым на Цветочной улице. Золота у меня было предостаточно, я его не жалела наняла самых лучших декораторов, меблировщиков, дизайнеров, садовников. Втайне представляла, как бы папа с мамой увидели его и не узнали, такой он богатый и уютный.
Как я не бахвалилась, все же немного опасалась разговора с Эдвардом. Ясно, что он будет недоволен нашим самоуправством. Но ведь все закончилось хорошо? Мы живы, свободны, даже захватили ценных пленников. Теперь победа у нас в кармане. Я шла по коридору, мысленно выстраивая стратегию разговора, подбирая правильные реплики, объясняя наши с Дарием поступки, но после того, как я вошла в кабинет к королю, моя стратегия дала сбой. Эдварда интересовала не война и не наше пленение.
Ты подумала над моим предложением? сразу же прозвучал вопрос, как только я встала из короткого реверанса.
Король вышел из-за стола, подошел и обнял за плечи, внимательно всматриваясь в мое лицо. Я успела отдохнуть за время поездки в поезде, а вот он, похоже, не отдыхал вовсе. Усталые с красными прожилками глаза лихорадочно горели на худощавом осунувшемся лице.
Сердце испуганно дернулось, в горле пересохло. Дрожащими пальцами нащупала в кармане кольцо и надела на палец.
Я помолвлена, прошептала вдруг осипшим голосом и протянула руку.
Эдвард бросил быстрый взгляд на кольцо и отшатнулся, словно я его ударила. По лицу прошла судорога.
С кем? выдохнул он, и сразу же добавил насмешливо. Нет-нет, не говори, сам догадаюсь.
Он отвернулся и прошелся по кабинету, сжав руки за спиной. Остановился у окна, бездумно уставившись на дворцовый сад. Я молча кусала губы, чувствуя себя предательницей.
Не думал, что ты такая дура, через достаточно долгое время холодно произнес король, я удивленно дернулась от грубости. Он никогда раньше не позволял себе так со мной говорить. Когда ты получила назад титул, земли, богатства, ты стала привлекательной даже для Хорна. А раньше? Максимум на что ты могла рассчитывать роль любовницы.
Эдвард неподвижно стоял, всматриваясь в зелень деревьев. Что он там видел? О чем думал? Его застывший профиль стал как никогда похож на профиль отца, вычеканенный на монетах. Он весь был как натянутая струна, напряженные плечи окаменели, побелевшие пальцы сжимали подоконник.
Я был о тебе лучшего мнения, продолжил он равнодушным тоном, ты такая же, как эти пустоголовые дуры, очарованные его красотой и лживыми речами. Первый красавчик королевства, неисправимый бабник, великолепный мерзавец арий Торус Хорн.
Жестокие слова вонзались в тело, словно кинжалы, нанося глубокие раны. Сердце дергалось после каждой фразы. Я смутно понимала, что после этих слов наша дружба уже не будет прежней. Их просто так не вытравишь из памяти.
Ты могла бы стать королевой, Эдвард обернулся, я с ужасом увидела его пустые мертвые глаза, ты могла бы так много сделать для страны и народа. Я он запнулся на секунду я бы любил тебя всегда, до самой смерти. Но тебе не нужна моя любовь, мое королевство. Ты променяла все это на смазливого бабника, который наиграется тобой и бросит, как и всех до тебя.
Боги, как же больно! Казалось, что с меня медленно сдирают кожу тупым ножом. Но Эдвард не мог знать всего. Он не видел, как Хорн инстинктивно оттолкнул меня с траектории стрелы, не мог знать, как он спасал меня раньше, в школе. Эдвард не слышал, как Хорн говорил о любви, и не видел искренности в его глазах. А может, это я ошибаюсь? Может, я наивная доверчивая, не понимающая, где правда, а где ложь? И из-за глупых мечтаний я поссорилась со своим лучшим другом? Даже если и так
Прости, твердо сказала я, с трудом возвращая себе невозмутимость, я не хочу становиться твоей женой. Просто не могу. Ты достоин большего, чем жена, не любящая тебя.
Эдвард сжал челюсти так сильно, что скрипнули зубы. Глаза затопило чернотой. Я испуганно вздрогнула, увидев в них приговор. Сейчас он скажет: «Ты станешь моей женой. Это приказ», и я обязана буду подчиниться. Король колебался лишь секунду. И это была самая долгая секунда в моей жизни.
Уходи! крикнул он так страшно, что я отшатнулась. Уходи прочь! И не показывайся мне на глаза!
Я пулей вылетела из кабинета и побежала по коридору в сторону гостевого крыла. Все, кто мне встречались на пути, ошарашенно отскакивали к стене и провожали удивленными взглядами.
Ничего, шептала я беззвучно, пусть лучше так Сейчас больно, но вскоре станет легче.
Впереди пятый курс школы, меня не будет во дворце. Да и работу в кузнице никто не отменял. Все пройдет, Эдвард умный и рассудительный, никакая любовь не длится вечно, тем более безответная.
Я уже почти спокойно зашла в свой кабинет, с облегчением увидела на столе гору не разобранных писем. Вот сейчас ими и займусь. Герра Вилара принесла чай, помогла отделить самые неотложные дела от тех, которые могут подождать. Заметив перстень на пальце, который я забыла снять, она только приподняла брови и ничего не сказала. Но я точно знала, что о помолвке к вечеру будут знать все.
А на следующий день на столе появился конверт из королевской канцелярии. Там лежал договор, разорванный в одностороннем порядке. Меня известили, что согласно пункту десять части второй я не имела права заключать помолвку, являясь фавориткой его величества. В связи с этим меня лишают звания фаворитки и просят освободить занимаемые апартаменты во дворце. Однако оставляют на моем попечении две больницы и три школы, поэтому кабинет и один секретарь в лице герры Вилалы остаются в моем распоряжении. Так же я обязана работать в королевской кузнице не менее двух раз в неделю по восемь часов.
А на следующий день на столе появился конверт из королевской канцелярии. Там лежал договор, разорванный в одностороннем порядке. Меня известили, что согласно пункту десять части второй я не имела права заключать помолвку, являясь фавориткой его величества. В связи с этим меня лишают звания фаворитки и просят освободить занимаемые апартаменты во дворце. Однако оставляют на моем попечении две больницы и три школы, поэтому кабинет и один секретарь в лице герры Вилалы остаются в моем распоряжении. Так же я обязана работать в королевской кузнице не менее двух раз в неделю по восемь часов.
«Что ж, легко отделалась», подумала с улыбкой. Выбралась из кабалы с наименьшими потерями. Остался лишь один вопрос лишилась я лучшего друга или нет? Надеюсь, что Эдвард все же больше король, чем обиженный возлюбленный.