Пять лет я училась не только математике и философии, географии и танцам, я училась не давать себя в обиду, гордо сносить несправедливость. Сейчас я уже не обижалась, ни на Гехарда, который больше всех доставал меня. После скандала с горничной, быстро ставшим достоянием общественности, аристократы отвернулись от него. В высшем свете не приветствовалось насилие, и отцу пришлось дать ему какой-то мелкий чин и отправить служить на границу.
Не обижалась ни на Оттану, публично унижавшую меня, ни на ее подружек, злословивших за спиной. Это были вехи, вехи становления моего характера. Я закаляла его, и как сказал Эдвард, гранила как алмаз. Каждый раз, выбирая как поступить, униженно склонить голову или ответить, я выращивала в себе стальной стержень, и сейчас, спустя пять лет, твердо стою на ногах.
Я уже сейчас могла сдать экзамены экстерном, но хотела еще немного потянуть время, возвращаясь в древние, до боли знакомые коридоры и аудитории.
Когда я показала композицию Хорну, он на целую минуту потерял дар речи. Я польщено усмехнулась.
Это самое прекрасное зрелище, которое я видел в жизни, благоговейно прошептал он и сразу же добавил с улыбкой, кроме тебя, конечно. Как же мне повезло, что у моей будущей жены такой прибыльный талант. Мы никогда не будем голодать.
За эти несколько месяцев он почти пришел в норму. Исчезла болезненная худоба, волосы стали такими же блестящими и шелковистыми, как раньше, мышцы приобрели рельеф. Он опять стал самым красивым мужчиной в королевстве. Но ведь он никогда и не переставал им быть. Каждый раз, гуляя по городу или в порту, я ловила восхищенные взгляды проходящий мимо женщин, и молодых, и старых, и настроение почему-то портилось. Неужели, это была ревность? Сердце неприятно защемило, уж очень непривычное было чувство. Коварное и гнетущее.
За эти несколько месяцев он почти пришел в норму. Исчезла болезненная худоба, волосы стали такими же блестящими и шелковистыми, как раньше, мышцы приобрели рельеф. Он опять стал самым красивым мужчиной в королевстве. Но ведь он никогда и не переставал им быть. Каждый раз, гуляя по городу или в порту, я ловила восхищенные взгляды проходящий мимо женщин, и молодых, и старых, и настроение почему-то портилось. Неужели, это была ревность? Сердце неприятно защемило, уж очень непривычное было чувство. Коварное и гнетущее.
Вот и сейчас, едва смогла оторвать восторженный взгляд с идеального профиля. Нет, так не пойдет. Пора брать себя в руки.
Я давно хотела с тобой поговорить, твердо произнесла, отворачиваясь от композиции.
С лица Хорна тут же слетела мягкая улыбка. Он нахмурился и помрачнел.
Наша помолвка была заключена так странно Я не успела даже подумать, как ответила да. А сейчас не уверена
В себе? движения Хорна стали резкими, голос отрывистым. Ты не уверена, что полюбишь меня?
Я отрицательно мотнула головой. Скорее всего, я уже люблю его так, что болит сердце и ноет в груди. Но об этом ему лучше не знать.
Во мне?
Я замялась.
Видишь ли, два года я наблюдала твои многочисленные любовные победы. Словно ты поставил себе цель переспать со всеми студентками школы.
Ага, мрачно буркнул он в сторону, после того, как я встретил одну конкретную студентку, все мои цели сосредоточились на ней, и сразу же серьезнее. Хорошо, тогда скажи мне честно ты обещаешь любить меня вечно, до самой смерти?
Как я могу это обещать? искренне возмутилась я. Я не знаю, что произойдет в будущем.
Вот и ответ на твой вопрос. Я тоже не знаю, сколько буду тебя любить. Год, десять лет или всю жизнь. Но могу точно сказать, что сейчас ты для меня самый важный человек на свете. И ты слишком тяжело мне досталась, чтобы на следующий день после свадьбы найти любовницу.
Я не стала его поправлять, ведь уже досталась, это ясно и мне, и ему.
Я могу честно пообещать тебе лишь одно, произнес Хорн, беря меня за руку, пока ты со мной, других не будет. Но если ты меня бросишь он притворно сощурился.
Ладно, несмело улыбнулась в ответ, этого достаточно.
Мелькнула мысль, что я очень быстро согласилась с его доводами, словно хотела согласиться. Но мне уже было все равно. Осторожность и недоверчивость испарились под влиянием его мягкой улыбки.
Завтра идем в храм?
Я испуганно отшатнулась, пряча глаза. Когда свадьба где-то далеко на горизонте, я была спокойна и собрана. Но вдруг завтра Нет, это слишком быстро.
Ясно, Хорн прочитал по моему лицу ответ, не получится вскоре разбогатеть. А я уже присмотрел себе новенький паромобиль. Надеялся куплю с твоего приданого после свадьбы.
Я вымучено улыбнулась шутке. То, что это была именно шутка, я уже не сомневалась.
***
Два важных экзамена позади. Геометрия и право. Впереди еще география, биология и иностранные языки. Домоводство, верховую езду и литературу, как всегда, сдавали зачетами. На последнем курсе одногруппников осталась ровно половина, и да, как и предполагала, я была единственной девушкой среди них. После двух лекций, на которых я находилась в аудитории одна, профессор Нарана сказала:
Ты и так все знаешь, учить тебя нечему. Вот список книг, она протянула мне листок, будет время прочти, не будет и ладно, и так поставлю тебе зачет.
Я обрадованно поблагодарила женщину, заверив, что обязательно прочту. Герре Наране последовали и остальные женщины преподаватели. У меня освободился огромный кусок свободного времени, которое можно было потратить на что-то другое.
Другого было более чем достаточно. Эдвард так и не заключил нового договора с фавориткой, и мне приходилось по-прежнему тянуть обязанности ведения бухгалтерского учета и помогать в организации балов.
Пусть король и перестал общаться со мной, но оставил ниточку, которая связывала меня с дворцом.
В этот раз Хорн встретил меня после школы. Я отправила карету домой, а сама вышла пешком за ворота. С улыбкой взяла неизменную розу.
Интересно, у короля хоть что-то еще осталось в оранжерее? со смешком поинтересовалась я.
Осталось, отмахнулся Хорн, ему эти цветы не к чему, а вот мне жизненно необходимы.
Я догадывалась, что герра Валентина, смотрительница оранжереи, просто не может устоять перед обаятельной улыбкой Хорна, если позволяет ему каждый день «воровать» цветы.
Я догадывалась, что герра Валентина, смотрительница оранжереи, просто не может устоять перед обаятельной улыбкой Хорна, если позволяет ему каждый день «воровать» цветы.
Как дела на работе? я оперлась о протянутый локоть, и мы пошли в сторону моря.
Мне прочат место второго судьи, ответил рассеянно Хорн, как только сдам квалификационный экзамен.
Ты же его сдашь?
Конечно, куда я денусь? хмыкнул он. Твой будущий муж поднимается по карьерной лестнице, и вскоре тебе не нужно будет за меня платить в ресторациях.
Я шутливо толкнула его в бок.
Мне не сложно платить за нас. Но когда станешь верховным судьей, вернешь мне до медяка.
Верховным? Хорн округлил глаза. Тебе придется долго ждать. Это место меня страшит.
Не знаю никого, кто был бы достойнее тебя. В тебе же кровь Хорнов. Вы умеете видеть истину.
Правда, Велир если и мог ее видеть, то использовал эти знания эгоистично, лишь себе во благо.
Раньше умели, поправил меня Тор спокойно.
Я задумчиво смотрела на море и кусала губы, раздумывая рассказать или нет.
В королевской сокровищнице было много древних книг на магическую тематику, решилась все-таки приоткрыть завесу тайны, но только чуть-чуть, и я узнала, что магия не исчезает полностью. Она как-бы засыпает. Неужели ты ни разу не замечал, что можешь интуитивно понимать, говорит человек правду или нет?
Хорн пораженно развернулся ко мне и схватил за плечи.
То-то мне было так плохо, когда я слышал твои слова. Тогда в комнате и в библиотеке он сердито нахмурился. Значит, ты тогда говорила правду? О том, что я самый мерзкий человек?!
Я кивнула, пряча улыбку.
Я поражен в самое сердце, он покачнулся, притворно хватаясь за грудь, мне казалось, я всем нравлюсь
Как бы он ни дурачился, я видела, что он реально растерян и потрясен. Сейчас он был похож на ребенка, у которого забрали любимую игрушку. Красивое лицо скривилось в обиженной гримасе. Я подняла руку и провела по морщинке на лбу. Он ухватился за нее и поднес к губам.
Но сейчас же все по-другому? хитро улыбнулся, целуя пальцы. Сейчас я нравлюсь тебе, правда?
Правда, прошептала я чуть слышно.
Хорн широко улыбнулся, в глазах заплясали озорные искорки.
Завтра идем в храм?
Я отвернулась к морю, насмешливо фыркнув. Этот вопрос он задавал чуть ли не каждый вечер в конце свидания. Неужели не надоело? Хорн встал сзади меня и крепко обнял, положив голову на плечо, прижавшись щекой к щеке. Летнее солнце уже не слепило, а мягко отсвечивало красноватыми бликами, медленно опускаясь в море. Длинная ровная дорожка уходила за горизонт. Мы часто приходили сюда смотреть на закат. Особенно после того, как установилась теплая сухая погода. И эти минуты молчания были самыми драгоценными. Казалось, мы становимся единым целым, даже наши сердца стучали одинаково, и не одной мрачной или беспокойной мысли в голове.
А что еще там было, в книгах? тихо спросил Хорн, щекоча кожу теплым дыханием.
Солнце последний раз блеснуло красным и спряталось в море. Нас окутали бархатные сумерки.
Я тяжело вздохнула.
Прости, это государственная тайна, я обещала Эдварду никому не говорить.
Ясно. Спасибо хоть за то, что сказала. Теперь буду идти по карьерной лестнице с высоко поднятой головой. И никто не сможет мне помешать стать верховным судьей.
Хихикнув, я выбралась из его объятий.
Поужинаем у Бака? на первом этаже постоялого двора Бак открыл вполне приличный ресторанчик, и мне, как старой знакомой, всегда доставался лучший столик.
Пойдем, Хорн протянул руку, только ты платишь.
Само собой, легко отозвалась я и взяла его за руку. Мы направились в сторону порта.
***
Позади последний экзамен. Как бы мне ни хотелось сделать себе выходной, но работу во дворце никто не отменял. Нужно было закончить приготовления к балу. Завтра приезжает принцесса Лея с большой делегацией от Горегоров. Бал назначен на следующий день после приезда. Приглашениями занимался секретариат королевы, но я и так знала, что съедутся вельможи со всех уголков королевства и не только нашего.
Гостиницы и постоялые дворы уже были переполнены. Все газеты подали прошения для своих журналистов. Я отобрала только тех, в ком была сто процентов уверена. И, конечно, молодой Лукаран его получил первым. Я следила за его карьерой и старалась всегда читать статьи в «Утреннем Шалире». Умные, ироничные, злободневные. Именно они мне давали больше полезной информации о том, что происходит в королевстве, о чем думает народ и где, в какой сфере, требуется помощь, чем королевский вестник или отчеты герры Вилары.