Пошли! Ильинична чувствительно подтолкнула меня в бок, вывела в коридор и подвела к двери, из-за которой доносились громкие ненатуральные голоса.
Она открыла эту дверь, втолкнула меня в комнату, вошла следом.
В дальнем углу этой комнаты стоял включенный телевизор, на экране которого ругались две краснолицые растрепанные женщины. В глубине экрана сидели десятка два зрителей, которые увлеченно следили за скандалом.
А еще на коврике перед телевизором лежала собака огромный, очень худой дог серо-стального цвета, который тоже внимательно следил за происходящим на экране.
Вот она, Фрида! проговорила Ильинична, с гордостью взглянув на дога. Когда она родилась, я не разобралась, кто она мальчик или девочка, и назвала его ее Фридрихом Энгельсом. А потом, когда разобралась, пришлось называть Фридой. Ну, она тебя не выпустит! Хорошая собака, только очень уж всякие ток-шоу любит
Ильинична окликнула собаку:
Фрида!
Собака неохотно отвернулась от экрана и взглянула на хозяйку. На морде ее отчетливо читалось: «Что надо?»
Фрида, стеречь! проговорила Ильинична, показав на меня. А я пойду, меня клиентка заждалась!
Фрида в ответ негромко рыкнула.
Ильинична вышла из комнаты, захлопнула дверь и громко проговорила прежним своим медовым голосом:
Иду, дорогая, иду! В ванной была!
Собака снова повернулась к телевизору и уставилась на экран.
Я немного выждала.
Голоса в коридоре затихли. Я оглянулась на собаку и осторожно двинулась к двери.
Фрида негромко зарычала.
Тихо, тихо, девочка, все нормально! проговорила я примирительно и сделала еще один шаг к двери.
Собака бесшумно вскочила и в один прыжок оказалась между мной и дверью. Пасть ее приоткрылась, продемонстрировав полный комплект страшных зубов.
Ты же хорошая девочка! сказала я самым приветливым голосом, но это не произвело на Фриду никакого впечатления.
Надо сказать, что я, в принципе, не боюсь собак. Есть такие люди, как мужчины, так и женщины, у которых при виде больших собак начинается сердцебиение, они бледнеют, трясутся и могут даже упасть в обморок. Я к таким не отношусь. У меня в детстве даже была собака, большая кавказская овчарка по кличке Зежа, и я ее очень любила.
Мы с мамой жили скромно (на учительскую-то зарплату не разбежишься), так что большую собаку и не думали заводить. Но щенка нашли мальчишки из нашего двора прямо на дороге, кто-то выбросил из машины туго завязанный пакет, а оказалось там месячный щенок. Я так просила его взять, что мама согласилась. Мы и не думали, что вырастет кавказская овчарка, да к тому же породистая, как потом сказали знающие люди. Так или иначе, Зежа прожила у нас больше десяти лет. Потом она умерла, и новую мы уже не завели, потому что я заканчивала школу и собиралась уезжать. Но я часто ее вспоминаю и знаю, что собаки не нападают на людей без серьезной причины.
Но здесь причина была хозяйка приказала Фриде стеречь меня, а приказ хозяина это святое.
Я попятилась и вернулась на середину комнаты.
Фрида тут же успокоилась и улеглась на прежнее место перед телевизором.
Я вздохнула.
Сбежать будет не так легко, как я надеялась. Да еще волей-неволей придется слушать это ужасное шоу. Смотреть на экран мне не обязательно, а вот слушать придется.
Очень скоро я поняла, что две женщины в студии это бывшие жены какого-то недавно умершего артиста, которые пытаются поделить его наследство. Одна была постарше, жилистая и худая как доска. Вторая помоложе, пополнее, и была бы даже симпатичная, если бы не красная от злости физиономия и ужасно визгливый голос.
Слушая, как они орут друг на друга, я невольно посочувствовала покойному артисту. С первой он прожил пять лет, со второй аж девять выдержал. По всему видать, ангельского терпения был человек
Фриду же это действо почему-то очень интересовало.
Я же попыталась узнать пределы своих возможностей.
Я подошла к окну собака никак на это не реагировала, она продолжала следить за скандалом на экране. Пошла в другую сторону тоже ноль внимания, спокойно смотрит свое шоу. Но стоило мне сделать хоть шаг в сторону двери и она тут же с рычанием вскакивала и оказывалась на моем пути.
Значит, сбежать отсюда будет не так просто
Я обошла всю комнату по периметру, не выходя за ту границу, которую охраняла Фрида. И в углу, противоположном от телевизора, увидела плотную занавеску.
За занавеской оказалась дверь.
Может быть, здесь второй выход из комнаты? Странно, Ильинична не казалась такой легкомысленной
Дверь была заперта, но замок был самый примитивный. Открыть такой можно обычной шпилькой или канцелярской скрепкой. Шпильки у меня не было кто сейчас ими пользуется?
У меня волосы хорошо лежат сами по себе, то есть всегда так было, пока там, в этой чертовой промзоне, не смазали их гелем. Но в комнате я увидела свое пальто и сумку, бабка спрятала их сюда, чтобы не смущать клиентку.
Ну, тогда все в порядке! Я вытащила пилочку для ногтей, поковырялась ею в замке, и он открылся.
Но меня ждало разочарование.
За этой дверью оказался не выход, а всего лишь кладовка.
По двум ее стенам были полки, уставленные всякой бакалеей и банками с вареньем, а у задней стены притулился холодильник.
Надо же, Ильинична прячет продукты под замком!
Правда, я должна признать, что женщина она хозяйственная, полки в кладовке ломились от круп, макарон и прочих припасов. Что она сделала запасы на случай ядерной войны?
А когда я открыла холодильник, то удивилась еще больше.
Он был забит едой, всякими деликатесами чего здесь только не было красная рыба, колбасы, ветчина, несколько сортов сыра, какие-то удивительные паштеты
А к чаю подала какое-то несъедобное печенье! Вот выжига! Сама любит поесть, а гостей угощает какой-то дрянью! Впрочем, меня вряд ли можно считать гостем
Тут я услышала за спиной негромкое поскуливание.
Я испуганно обернулась.
За спиной у меня стояла Фрида. Но взгляд у нее был не угрожающий, как прежде, а самый жалкий и умоляющий, и она не рычала, а жалобно поскуливала.
И я взглянула на собаку новыми глазами.
Конечно, она была большая, внушительная и грозная, но при этом на боках у нее проступали ребра, глаза слезились и были какие-то тусклые. И в них светилась мольба.
И тут до меня все дошло.
Фриду просто морят голодом!
Эта скупердяйка экономит не только на гостях, но и на собственной собаке! Вместо того чтобы накормить ее досыта, отвлекает ее, пичкает какими-то идиотскими телешоу! Может, надеется, что у собаки от такого безобразия аппетит пропадет? А у самой кладовка и холодильник под завязку наполнены всякими вкусностями!
Фрида снова заскулила, и из ее пасти стекла ниточка слюны, в глазах была мольба.
Ах она зараза! проговорила я с искренним возмущением. Ну ничего, Фридочка, я тебя сейчас подкормлю!
Фрида, кажется, поняла мои слова. Она облизнулась и закрыла пасть, в глазах ее загорелась надежда.
Я достала из холодильника несколько аппетитных кусков ветчины, добавила к ним брусок сыра, разорвала упаковку красной рыбы и положила все это богатство перед холодильником.
Затем повернулась к Фриде, сделала приглашающий жест и проговорила:
Угощайся, девочка!
Собака посмотрела на угощение, потом на меня с немым вопросом, как будто не верила неожиданному подарку судьбы и сомневалась может ли его принять.
Ешь, ешь! повторила я уверенно и открыла еще две баночки паштета из гусиной печенки.
Фрида смущенно потупилась, снова облизнулась и робко шагнула вперед.
Я добавила к угощению еще один большой кусок аппетитной телячьей колбасы и отступила в сторону.
Фрида без приглашения бросилась вперед и принялась за еду.
А я тихонько отступила, выскользнула из кладовки и быстро заперла за собой дверь
Фрида, кажется, даже не заметила моего неожиданного бегства из кладовки доносилось только довольное урчание и громкое сладострастное чавканье.
Я чувствовала себя предательницей но у меня просто не было другого выхода. Кроме того, надо же подкормить бедную собаку! Она уже находится на грани истощения! А Ильинична сама виновата, нечего было морить Фриду голодом!
Фрида, кажется, даже не заметила моего неожиданного бегства из кладовки доносилось только довольное урчание и громкое сладострастное чавканье.
Я чувствовала себя предательницей но у меня просто не было другого выхода. Кроме того, надо же подкормить бедную собаку! Она уже находится на грани истощения! А Ильинична сама виновата, нечего было морить Фриду голодом!
Я убедилась, что кладовка крепко заперта, и тихонько вышла из комнаты. В коридоре никого не было.
Проходя мимо второй комнаты, я прижала ухо к двери и прислушалась. Из-за двери доносился уверенный голос Ильиничны:
Значит, так, деточка! Как твой Михаил Федорович у тебя ночевать останется положи ему этот мешочек под подушку и трижды его перекрести
А что тут внутри? испуганно осведомился другой голос. Нет ли там яда или другого чего вредного?
Что ты, деточка! Разве я тебе враг? Тут только хвостик мышиный, зуб покойника
Ужас какой!
А еще прядка волос самоубийцы, щепотка крапивного семени и сожженная страница из статьи Розы Люксембург «Женщина и революция»
Я не стала дальше слушать эту увлекательную беседу, осторожно открыла дверь и выскользнула из квартиры.
Одним махом сбежала по крутой темной лестнице и оказалась в мрачном дворе-колодце, куда, наверное, солнце не заглядывает даже летом.
Я остановилась, чтобы сориентироваться и определить, куда двигаться дальше.
На первый взгляд выхода из этого двора не было.
Тут передо мной возникла какая-то подозрительная фигура. Бомж в страшных лохмотьях, с синяком во все лицо, с выбивающимися из-под вязаной шапки рыжими патлами и торчащим изо рта одиноким зубом, шел ко мне, вытянув вперед грязную руку, и бормотал сиплым простуженным голосом:
Купи вещицу, барышня! Хорошая вещица, ценная! Купи, не пожалеешь!
Я отшатнулась от бомжа, боясь, что он до меня дотронется. Но он ловко обошел меня и снова преградил мне дорогу, невнятно бормоча те же слова. В руке его что-то блеснуло тусклым серебром, как маленькая рыбка на крючке рыболова.
Я опять отступила, брезгливо поморщившись, достала из кошелька купюру и пролепетала:
На, возьми деньги! Только прошу тебя, покажи, где выход из этого двора.
Он ловко выхватил у меня деньги и громко, уверенно проговорил:
Сатор арепо!
Что? переспросила я удивленно.